управления территориями, откуда леди Рина родом!
- Про это я и так понимаю, а что тут за ...рассматривания?
- Стража доложила, что леди Рина худеет и ее замучил целлюлит! Они были напуганы, что это какая- то болезнь и доложили утром об этом!
- Ну и что вы выяснили?
- Что леди Рина не носит корсет...- растерянно протянул Террел. - А целлюлит это жировые отложения под кожей в виде толстой корки и они почти незаметны, но если леди Рина настаивает, что они ее мучают...
Тут я больше не могла сдерживаться и истерически заржала в буквальном смысле этого слова. Подумать только, стоят два серьезных мужика из наисерьезнейшего ведомства и обсуждают, хожу ли я в корсете и где у меня целлюлит!
Рейнон понял, что над ним элементарно издеваются и сразу озверел, а Террел скукожился на стуле и стал похож на ощипанного кошкой воробья. Жаль, в общем-то неплохой мужик...
- Я тебе это еще припомню! - прошипел Рейнон. - Целлюлит, говоришь... Террел, сегодня допрос вести до темноты. Ясно? А ты, если будешь издеваться, сядешь на цепь. Поняла?
Вечер был просто упадническим. Только безумным усилием воли я заставила себя выполнить необходимое количество упражнений, валясь на одеяло в два раза чаще, чем раньше. А на следующий день Рейнон потребовал от меня рассказа о быте и жизни дома.
Я и не представляла, что эти воспоминания будут для меня так тяжелы. Каждая мелочь, каждый предмет, который я описывала, вызывал такую горечь в душе, что сжимало горло. Всплывали в памяти лица друзей по институту, сослуживцев по работе, но страшнее всего было вспоминать самых родных. Мама, крутая и властная, уже не казалась мне такой отсюда, отец, ушедший от нас почти пятнадцать лет назад представлялся мне добрым и растерянным человеком, но страшнее всего было вспоминать о сыне. Сволочь Рейнон знал, на чем можно играть и теперь сыпались вопросы, изматывающие похлеще всяких пыток, в подробностях заставляющие вспоминать тех, кого, возможно, мне уже не суждено было увидеть. Слезы катились сами собой, утирать их было бесполезно, глаза опухли и болели. И так до самого вечера...
Сцепив зубы, я все-таки хоть немного позанималась физкультурой и теперь прислонилась к стене, закрыв глаза. Зачем все это? Для чего Рейнон выворачивает мою жизнь наизнанку? Чем я могу быть полезна или вредна Тигории? На эти вопросы, которые я задавала каждый день тем, кто допрашивал меня, мне не отвечали, а вежливо задавали свои. По-моему, я тут сижу уже много лет и скоро у меня вырастет седая борода, волосы повылезут и я ослепну без света. Все, все плохо, я тут брошена и никому не нужна-а... опять полились слезы, щекоча грязную шею. Ни умыться, ни зубы почистить, а уж про запах и говорить страшно - умереть в этом каменном мешке на куче соломы, что может быть ужасней? Неужели я уже достигла своего предела? Посчитала, сколько дней я тут нахожусь. Получалось, что уже шесть. Надо хоть царапки на стене делать, а то свихнусь окончательно. И слова сказать некому...
- Брайн, сволочь! - в сердцах ударила я по стене кулаком. - Хоть бы ты со мной поговорил!
...Я сидела на знакомой поляне, сжавшись в комок, вся грязная и совершенно голая. Брайн плел из тонких кожаных ремешков шнурок, не обращая на меня никакого внимания.
- Брайн!
Мужчина повернулся вполоборота, как бы раздумывая, смотреть в мою сторону или нет.
- Брайн, раньше я приходила к тебе одетая, почему я сейчас в таком виде?
- Ты еще не видела свое отражение. Там тоже ничего хорошего. Такая рожа...сочувствую, - издевательски протянул он.
- Ну почему со мной все это произошло? За что?
- Потому что ты все сделала не так. Все было неправильно, отсюда и закономерный конец - ты в тюрьме, уже пала духом...осталось совсем немного и все закончится.
- Я все сделала не так? - слезы опять подступили к глазам и все вокруг поплыло. - Пожалуйста...почему ...все... не так?
- Ну-у, если уж ты таких очевидных вещей не понимаешь, как я могу с тобой дальше разговаривать?
- Все...все ...было ...не...так...- я уткнулась лбом в грязные колени и заревела. - Я...как я могла ...еще ...поступить...как?
- Для начала тебе не надо было идти в магазин. Ну там, у себя дома.
- Как не надо? - опешила я. - Это разве тоже причина?
- Конечно. Сидела бы дома, ничего бы не проморгала тогда.
- Но...подожди, ведь нам надо было что-то поесть...- слезы уже высохли и я пыталась поймать мысль Брайна.
- Ну и что, потерпели бы! Потом, тебе не надо было цепляться за Рея, когда его потянуло в монитор. Между прочим, вы вполне могли бы остаться и в той деревне дебилов, как ты ее называешь. Жили бы себе припеваючи...
- Не поняла. - Реветь уже не хотелось, а вот постучать кому-то по голове - очень даже. - Ты чего несешь, кто это жил бы там припеваючи?
- Вы, конечно! Ну, порознь, так бегали бы по ночам друг к другу, не вы первые, не вы последние. Потом вы сбежали от спокойной жизни...и чего ты стала права качать у Мирандины? Оскорбила влюбленную женщину...А так осталась бы у нее, Норман к тебе уже неровно дышал, прекрасная из вас пара бы получилась! И с Мирандиной еще подругами бы были. А ты в бутылку полезла...
- Ах, это я, значит, виновата во всем, да? Я несчастную Мирандину оскорбила? Да еще и Нормана мне пришили бы, да? И эта сука была бы мне лучшей подругой? Да ты что несешь, Брайн? Ты с бодуна, что ли? За Рея не надо было цепляться дома, а смотреть, как его туда затягивает? Да я тебя сейчас просто поколочу за такие слова, кто бы ты там ни был, хоть Бог, хоть фраер!
Я поймала себя на мысли, что уже давно стою с приличных размеров дубиной посреди поляны в моей обычной походной одежде, только вот необычно чистой и руки-то с маникюром и голова чистая, а грязи как не бывало...
- Вот это другое дело! - заржал Брайн сзади меня. - Такой ты мне больше нравишься, чем то грязное и сопливое существо с красными крысиными глазами, которое ноет и плачет по своей ужасной судьбе! А то свалилась мне, как снег на голову, какая она вся бедная и несчастная, пожалейте ее! Бороться кто будет, я?
- А как я должна бороться, сидя в этой чертовой тюрьме? - заорала я в бешенстве. - Что я должна там делать? Эта старая сволочь на цепь меня обещал посадить, как я на цепи буду заниматься физкультурой, а?
- О! - Брайн поднял палец вверх. - Правильно мыслишь! Не о том, как ты будешь спать или на ведро ходить, а о том, как физкультурой заниматься! И это будет твое спасение, иначе загнешься там!
- Загнусь! Потому что никто...
- Цыц! И думать даже не смей так! Твое дело - выдержать!
- Да сколько еще...
- Сколько надо, столько и выдержишь! Почаще думай, это помогает!
- О...
- О. Думай, на то тебе и голова дана, это твое спасение. Ну что, встрепенулась? - уже более ласково спросил он. - Тогда в бой?
- Повоюешь тут, в камере-то, - проворчала я, но упаднического настроения уже не было.
- Воевать везде можно. Эй, а...Схаркру-то что-нибудь передать? - Брайн с улыбкой смотрел в упор.
- Схаркру? - я чуть запнулась. - Передай, что я его люблю. Хотя теперь это уже не имеет значения...
- Я тебе покажу 'не имеет'! - Брайн показал мне кулак.
- Тогда так и передай, что я люблю его! - весело заорала я, размахивая дубиной. - Да лети ты в голову тому, кто мне тут гади-и-ит!
Завертевшись вокруг себя, я послала мое нежданное оружие в полет, как молот - по круговой
