Робот в шляпе
ПОМОЩНИКИ ЧЕЛОВЕКА
Когда у нас появились первые человекоподобные роботы, начались всякие сложности. Роботы, конечно, облегчали жизнь человека, но попробуй-ка к ним привыкнуть!
Смотря, правда, к каким.
К роботу — регулировщику уличного движения привыкли быстро. Им и должен быть робот. Ох как лихо дирижировал он движением автомашин и пешеходов! Казалось, взмахни он своим жезлом — и машины гудками грянут музыку, а прохожие остановятся и запоют хором.
Скажете, что с этим делом справляется и светофор. А старушки, которые не успевают перейти улицу и растерянно топчутся посреди мостовой? А дальтоники, не различающие цветов? А мальчишки? А нетерпеливые водители автомашин? Кстати, если с милиционером, как правило, спорят, надеясь его уговорить, то с роботом спорить бесполезно: логика у него железная, а плаксивые нотки в голосе водителя на него не действуют. И провинившиеся сразу же платят штраф или протягивают талон для дырки. А в следующий раз ведут себя куда осмотрительнее.
Роботы-почтальоны раскатывали по улицам на роликах. Для них на мостовых были отведены узенькие дорожки. Газеты, журналы, посылки, телеграммы — с этим теперь забот не стало. К почтальонам тоже привыкли, удивляясь даже, что когда-то этой работой были заняты люди.
Встречаясь, регулировщики и почтальоны отдавали друг другу честь, прикладывая руку к форменной фуражке.
На всякую однообразную и не очень приятную работу и на ту, где требуется нечеловеческое, скажем так, терпение, ставят теперь роботов. И продавцами стали роботы. Если такому роботу попадался капризный покупатель, он отходил с ним в сторонку и там улаживал дело, а его место тут же занимал другой, запасной, выходивший по звонку первого.
Жалобы на продавцов сразу прекратились. Не устраивал покупателей разве что очень бедный язык роботов: «Да? Что? Как? Сколько? Пожалуйста… Пожалуйста…»
Следующая серия роботов говорила уже иначе: «Да? Вот это? У вас хороший вкус…»; «Сколько? Всего-навсего?»; «Пожалуйста, я рад для вас это сделать!» А предыдущую серию отправили торговать бензином на автозаправочных станциях, где, как известно, все торопятся и особой вежливости не требуется.
Но покупатели хотели, чтобы у роботов были еще и разные лица. Им пошли навстречу. Скульпторы, лепя лица сначала из пластилина, а потом отливая их из мягкой розовой резины, вдоволь пофантазировали. Были среди масок и худощавые, и щекастые, и носатые, и курносые. Были и длинноволосые, и кудрявые, и лысые. Были пожилые, молодые, среднего возраста. Но все до единого были улыбающиеся.
РОБОТ ВАРИТ БОРЩ
О роботе-поваре рассказ особый. Сделать-то его сделали и научили картошку чистить, морковку нарезать кружочками, яйца разбивать как полагается, суп в кастрюле помешивать, не разливая на плиту, начинили электронный мозг рецептами всяких блюд последнего тысячелетия, но не подумали конструкторы о… бабушках.
Спросите, при чем здесь бабушки?
А вот при чем.
Бабушки, — роботы в первую очередь должны были облегчить их жизнь, — в доверии роботам отказали начисто, в их кулинарные способности не поверили.
— Чтоб какая-то машина борщ лучше человека варила? Да никогда в жизни! — примерно так или точно так сказали бабушки.
А теперь представьте, пожалуйста, что произошло, когда на кухню, куда бабушка ни дочь, ни внучку не пускала, считая ее своей святая святых, вошел робот…
Нет, нет, суставы у него не скрипели, ноги не грохотали, и посуду на пол он не сшибал. Здесь конструкторы все предусмотрели. Роста робот-повар был небольшого, в движениях ловкий, ступал мягко… Но все равно бабушка смотрела на него, как на черта, возникшего прямо из стены. Она чуть не крестилась.
— Где мука? — по-хозяйски спрашивал робот приятным голосом. — Где соль, перец? Где вы держите крупы? Мясорубка в порядке? Нож наточить не надо? Я, пожалуй, начну с того, что почищу кастрюли…
Тут бабушка не выдерживала.
— Ты бы нос свой сперва почистил! — говорила она сердито. Нос робота и правда бросался в глаза — длинный, из какого-то пористого материала; в инструкции было сказано, что он служит прибором для улавливания запахов. — Кастрюли мои ему не нравятся!
Чувством обиды конструкторы робота не снабдили.
— А что, — спрашивал повар, скашивая глаза к носу, — он запылился? Или я его чем-то запачкал? Кажется, нет… Но я, конечно, протру. — И вытирал нос специальной губкой, которую вынимал из маленького кармашка на «животе».
Приготовление обеда робот начинал с перечисления всевозможнейших блюд всех времен и народов:
— Во Франции в это время года едят супы: луковый… Английские первые блюда я бы вам не рекомендовал… Канадцы предпочитают… В Японии в августе любят… Шведские гурманы…
— Отравит он всех — вот чем это кончится! — перебивала робота бабушка. — В Китае, я слышала, ласточкиными гнездами кормят, а в Японии вообще сырое на стол подают! Ты борщ, борщ обыкновенный можешь сварить?
— Борщ обыкновенный? — переспрашивал робот. — Такого в перечне блюд нет. Есть украинский, русский, южный, сибирский, летний, зеленый, без мяса, острый…
— Что я говорила! — бабушка с торжеством оглядывала кухню, где собиралась вся семья. — Не может! А отравить — это он всегда пожалуйста! Рано вы меня из кухни выпроваживаете!
— Но мама! — защищал робота сын. — Ты же сама вот уже три года жалуешься, что сил на кухню у тебя больше нет. Что она тебя замучила. Мы и купили — ради тебя! — робота…
В конце концов робот принимался за работу. Надо ли говорить, что бабушка, стоя у него за спиной, бдительно следила за каждым его движением? Робот все делал быстро, ловко, аккуратно.
— Машина она и есть машина, — ворчала, однако, бабушка. — А ежели в ней какая-то гайка открутится? Откуда мне знать, что он вместо соли в кастрюлю может насыпать? Нет, за ним нужен глаз да глаз…
И бабушка начинала роботу и то, и другое подсказывать — чего и сколько положить, пока не уставала и не уходила отдыхать.
Наконец из кастрюли начинал подниматься пар. Бабушка, сидя в кресле в гостиной, принюхивалась.
— Ой, не так пахнет! — качала она головой. — Не так, как надо! Да и чего можно от машины требовать!
Борщ разлит по тарелкам, семья приглашается на кухню, все пробуют его. Первой — бабушка.
