Когда-то давно, в первые дни проекта, Лесной послал всем внешним авторам «рыбу» — шаблон с примером статьи, где показано, как правильно верстать материалы для сайта. И как расставлять в них таги, придуманные нашим литературным программистом Максом Мошковым: заголовок, подзаголовок, автор, анонс и т. д. Статья-шаблон была про вагинальные инфекции. Автор раздела «Спорт» работал по шаблону и забыл поменять поле заголовка.
Ну и что? Никто ведь не заметил! Читали даже больше, чем обычно. Теннисные ракетки очень похожи на сперматозоиды, кстати. Все в мире взаимосвязано. Из всего можно сделать новость.
Другая важнейшая составляющая новостей — картинки. Они создают эффект присутствия. Вроде уже не чужая байка, а практически ты сам здороваешься то с Аннаном, то с Манделой. Визуальная информация, как ни крути, первична. Особенно в стране, где за год сменяются четыре премьера, а ИТАР-ТАСС публикует фотографии с такой подписью:
«Сегодня Председатель правительства РФ Владимир Путин (справа) встретился в Большом Кремлевском дворце с послом КНР в РФ У Тао (слева)».
Тут уже не до слов, которые они там говорят, — тем более что говорят всегда одно и то же. Но надо хотя бы их в лицо распознавать! Мало ли, на улице на ногу наступишь, перепутав нового русского премьера со старым китайским послом.
За картинки у нас отвечает Линкси. Он — специальный человек с другой планеты. Не с той, где молятся Тексту. Общаться с Линкси без переводчика можно, но необходим навык.
— Лучшая клавиатура для писания нетленки — это клавиатура «Псиона», — говорит ему мониторщик Боря Банчевский.
— Чипсы гавно! — отвечает Линкси. — Хотите попробовать?
Мы знаем, как сильно мы зависим от искусства Линкси. И стараемся его помучить. Особенно это удается в период возбужденного дела Скуратова. Мы заставляем Линкси искать картинки с голыми жопами. Он находит какую-нибудь, а ему говорят: «Ну что это за жопа? Мы же тебя просили нормальную жопу найти!» Линкси идет искать новую. И так восемь раз. Очень тяжелая работа.
Но Линкси не сдается. Более того, он заставляет нас говорить на своем языке:
— Леха, сделай так, чтобы бабу Гагина обтекало! Прижми ее хорошенько влево!
Быстрее всех на такой язык переходит Носик. Кому, как не ему, следить за общим видом сайта:
— Уберите нахуй этот клитор с уха на морде!
Через несколько лет Норвежский Лесной тоже не выдержит и полностью перейдет на этот язык. Он купит навороченный фотоаппарат, перестанет говорить словами и станет уважаемым журналистом «Большого Города».
Да и сам я, работая уже в другом издании, буду ностальгировать по Линкси, когда наши дизайнеры станут жаловаться, что им нечем проиллюстрировать новость о мужчине с лишней хромосомой. А Линкси бы нарисовал…
За полгода работы «Газеты» мы успеваем освоить все принципы желтой журналистики. Но остается одна вещь, которая удерживает от полной желтухи. То, о чем нельзя забывать: иначе просто будешь выглядеть идиотом.
Это гиперссылки. Нейронные связи сетевого мозга. Что, слишком заумно? Ладно, скажу проще. Бог — это то, чего не хватает. Когда не хватает новостей, богом может стать тот, кто их приносит. Когда новостей завались и все они врут, богом становится ссылка. С ней ты хотя бы знаешь, из какой задницы растут ноги вранья.
«Обогащенный уран благодаря высокой плотности увеличивает пробивную силу противотанковых снарядов», — сообщает обдолбанный военный гений из «Интерфакса».
«Обогащенный уран благодаря высокой плотности увеличивает пробивную силу противотанковых снарядов», — хором повторяют за ним «Полит.ру», «НТВ.Ру», «Русский журнал» и еще десяток сайтов. Если им вдруг поверить, Югославия уже стерта с глобуса ядерными взрывами покруче хиросимских. А все потому, что один торчок-корреспондент заменил обедненный уран на обогащенный.
Эпидемию глюка можно отслеживать, как размножение помеченных мушек-дроздофил. Но если эти гребаные дроздофилы не помечены, если нет ссылок на источник, ты не можешь тут же пробежать по цепочке назад и засечь, кто обкурился первым. Испорченный телефон набирает обороты. А если еще и ты сам не сослался туда, где взял «последнюю версию» — значит, ты просто принимаешь на себя чужую лажу.
И тут открывается еще один секрет желтухи: ей того и надо! Тупое средневековое желание изобразить из себя первоисточник приводит кучу изданий и агентств к тому, что ссылки просто запрещаются. Хочешь узнать предысторию — а хреф тебе?
Ну ладно еще, когда классические СМИ в грош не ставят «Газету.ру». Это уже привычная отсталость. Услышав в очередной раз, как Миткова по телику цитирует нашу новость с присказкой «сообщают в Интернете», я предлагаю редакции перестать ссылаться на НТВ — лучше вместо этого просто писать «как сказала одна баба в телевизоре».
Но когда ссылок принципиально не дают даже в Интернете… Особенно славится этим модный дом РБК. Каждая новость у них начинается с пафосной метки типа «РБК, Гваделупа», словно их собственные торчки и вправду торчат во всех Гваделупах мира. Но за пафосной меткой следует знакомое всем сообщение, подчистую содранное с «Reuters», а то и прямо с нашей «Газеты».
Мы искренне сочувствуем тем, кто работает на плантации РБК. Мы представляем себе огромный хлев. По хлеву бродят несколько белых людей в пробковых шлемах, с большими металлическими линейками. Этими линейками они пиздят по рукам негров-новостников, чтобы те помнили: нельзя ставить ссылки на первоисточники. Вот вы сейчас ухмыляетесь, а белый плантатор РБК пиздит очередного негра, приговаривая: «Не ставь ссылок, сука, не ставь! Помни, что наш бизнес — выдавать чужие тексты за свои».
Бедные, бедные плантаторы. Они даже не догадываются, что любой поисковик давно выдает их трюки и делает их скорбный труд совершенно напрасным. «Весь мир — Yahoo! а люди в нем — лишь ссылки», как говорил Шекспир.
Продвинутая сетевая журналистика, отказавшаяся от средневековой скрытности, очень помогает в борьбе с литературной болезнью. Когда тебе каждую минуту кричат «лажа!» со всех концов света, когда ты сам ежедневно отслеживаешь кучу нелепостей — поневоле задумаешься, как много бреда в бумажных книжках, авторы которых вообще никакой обратной связи не использовали.
В результате потребление классических суррогатов, так называемая «культурная жизнь», постепенно отходит на второй план. Наш секретарь Юля Миндер, уж на что культурная девушка в прошлом, но и та говорит:
— Я сейчас поеду в это… не помню, какой там театр напротив казино «Чехов»?
Или вот Норвежский Лесной отправляется в Летний лагерь Литературного Объединения им. Стерна под руководством Житинского. И вы думаете, он привозит оттуда что-то культурное? Ну да! Его главный комментарий к поездке:
— В Питере продаются анальные презервативы!
Но если гора не идет к Магомеду, Магомед сам становится альпинистом. Узнав о нашей популярности, в редакцию «Газеты.ру» начинают захаживать деятели культуры. Они завидуют нашим успехам в манипуляции виртуальными мирами — ведь это и для них хлеб. Из зависти они пытаются всячески отвлечь нас от работы.
Легче всего это удается Марату Гельману, благо он обитает в соседней комнате.
— О, девушки ушли? — говорит он, входя в редакцию. — Тогда я вам почитаю вслух Яркевича!
И начинает читать про минет. Читает пять минут, десять, пятнадцать… В качестве ментального противостояния я нахожу в Сети официальный французский сайт минета minet.fr. Там почему-то продают резиновые обои.
Потом Гельман уходит, но Яркевича оставляет открытым на экране компа, ближайшего ко входу. Наши девушки возвращаются по одной, глядят на экран, читают про минет. Хихикают. Работа стоит.
В другой раз Гельман приходит под видом дня рожденья Ленина. Показывает нам эксклюзивные фотографии села Шушенское, ленинского шалаша и других возбуждающих мест. Все очень напоминает фильм Бунюэля «Призрак свободы», где извращенец показывал маленьким девочкам фотографии соборов.
Иногда заходит Марта, в народе более известная как негритянский писатель Макс Фрай. Ей тоже недалеко идти, она сидит у Гельмана под кислотным портретом Мэрилин Монро, из-за чего я никогда не могу вспомнить цвет ее (Марты) волос. Марта-Фрай угощает нас черными негритянскими конфетами «трюфелями» под видом дружбы народов. Приходится опять отвлекаться и пить чай.
Оттуда же, от Гельмана, приходит Слава Курицын. Он литературовед и телепат. Он как-то узнал, что меня мучает вопрос кастрации Пушкина. Маленького я водил Пушкина гулять. Но он подрос, начал бегать за кошками, и мне стало за ним не угнаться. Я перестал его выводить, но Пушкин все равно хочет кошек, потому что весна и вообще. Он сидит дома под дверью и зовет кошек. Ксюша моя предлагает его кастрировать. Когда по телику рассказывали, что жена Хемингуэя кастрировала всех его котов, Ксюша кричала «Yes!» и всячески поддерживала жену Хемингуэя (а он, между прочим, застрелился).
Но я никому не рассказывал о проблеме с Пушкиным. И совершенно непонятно, откуда про это узнал Слава Курицын, который регулярно сообщает всему Интернету, что я пишу стихи о кастрации котов. Очевидно, он тоже хочет подорвать нашу работу. Потому что девушки из разных концов страны заваливают меня письмами такого содержания:
«Алексей, привет. Тут Курицын сообщил, что у вас проблема с котом. У меня есть знакомые ветеринары, очень классные. Они могут приехать к вам домой».
Каким-то мистическим ветром к нам в редакцию заносит даже Умку, звезду рок-андеграунда. Хватаю диктофон и вытаскиваю ее на лестницу, взять интервью для «РадиоНЕТа». Русская Дженис Джоплин тоже оказывается литературным человеком, большой специалисткой по Хармсу.
Пока мы сидим на ступеньках лестницы и болтаем, мимо проходит министр иностранных дел Игорь Иванов под охраной крепких многополярных медведов. Медведы одеты в черные костюмы, у каждого в ухе торчит проводок. Они идут в РИА «Новости» на конференцию о многополярном мире.
