пришло, что меня могут заставить идти в какие-то трущобы, ночью, с кучей денег за пазухой… К такому повороту событий я оказалась не готова. Хорошо еще неведомый информатор оставил мне достаточно времени для размышления, и я могла обсудить ситуацию с коллегами.
Коллеги оценили ее по- разному.
– Даже не вздумай попасться на эту удочку! – категорически заявила Маринка. – Ясно даже ежу – тебя хотят элементарно ограбить. А может, даже и убить. Нет, выкинь этот звонок из головы, Ольга!
Виктор высказываться не торопился, а Ромка с непривычной для него осторожностью предложил:
– Я мог бы туда заранее смотаться, Ольга Юрьевна – посмотреть, что к чему – ну, там, в плане путей отхода и прочее… На пацана вряд ли обратят внимание, а мне, может, удастся что-то разнюхать… На рожон я лезть не буду – это я вам обещаю. А вообще, еще светло, кругом люди – что со мной может случиться?
Привыкшая воспринимать идеи нашего курьера скептически, я и сейчас выслушала его с недоверием. Однако вынуждена была признать, что в словах Ромки есть резон. И сама идея была разумной, и то, как он обещал ее реализовать, не вызывало особенных опасений. Несмотря на свои закидоны, Ромка у нас все-таки парень с головой, а сейчас он показался мне абсолютно серьезным. Однако прежде чем дать свое согласие, я вопросительно посмотрела на Виктора. Ведь он является для Ромки образцом для подражания и невольно в связи с этим ощущает за него повышенную ответственность. Его слово должно быть решающим.
Виктор кивнул и категорически добавил:
– С прикрытием!
Я поняла, что он намерен отправиться на рекогносцировку вместе с Ромкой. Но такая расширенная делегация могла привлечь к себе внимание. Виктор, впрочем, развеял мои сомнения, объяснив, что не собирается ничего предпринимать, просто подождет Ромку в машине и в случае чего придет на помощь, если таковая потребуется.
На Виктора я надеялась больше, чем на себя, поэтому без колебаний дала «добро» на проведение операции. Оба разведчика тут же собрались и уехали, а мы с Маринкой принялись обсуждать загадочный звонок.
По правде сказать, обсуждение это строилось по большей части на эмоциях, и тон здесь задавала Марина. Она все еще находилась под впечатлением незавершенного рассказа о похоронах, поэтому ее мозг настойчиво работал именно в этом направлении. Она старалась высказываться осторожно, но, по сути, все ее речи сводились к тому, что мне тоже не избежать похорон. Если я, разумеется, приму звонок «этого идиота» за чистую монету.
– Ольга, ты такая умная женщина! – проникновенно говорила Марина, глядя мне в глаза. – Неужели ты не понимаешь, что этот тип попросту хочет срубить капусту?
В ее устах жаргонные словечки звучали как-то особенно весомо и жутко.
Мне и самой, честно говоря, было не по себе. Марина просто озвучивала те же мысли, которые терзали мою бедную голову. Однако просто так отмахнуться от звонка я не могла – стоило ли тогда возиться с объявлением? Я должна была рискнуть. Тем более что мужчины косвенно одобрили этот вариант.
Но мне хотелось еще услышать мнение Кряжимского.
Сергей Иванович появился часам к четырем. Он сразу догадался, что мы чем-то взволнованы, и потребовал отчета. Выслушав мой рассказ и комментарии Марины, он долго молчал и озабоченно морщил лоб. Наконец, переварив информацию, он высказался следующим образом:
– М-да, положение сложное! Первая моя реакция сходна с реакцией Марины – ни в коем случае! Действительно, пропитой голос, глухой тупик, ночь – опаснее не придумаешь! Вариант, когда какой-то авантюрист просто желает поживиться за наш счет, очень вероятен…
– А я что говорю! – победоносно произнесла Марина.
Сергей Иванович предостерегающе поднял руку.
– Но не следует упускать из виду и другую вероятность, – строго сказал он. – У звонившего действительно имеется интересующая нас информация. Но она настолько опасна для него самого, что он страхуется как может. Лично я вообще не ожидал никакой реакции на это объявление. Если шанс все-таки появился и принять все меры безопасности… Ребята правильно сделали, что пошли на разведку. Посмотрим, какие новости они принесут. А вам лично, Ольга Юрьевна, я бы посоветовал захватить с собой газовый пистолет или баллончик…
– Ага, пока она вытаскивает этот баллончик, он просто ткнет ее ножом – и привет! – уничтожающе произнесла Марина. – Ему главное – деньги получить.
– А вот деньги с собой брать не рекомендуется, – сказал Кряжимский. – Оставьте их в машине, в укромном месте. И сразу же предупредите об этом информатора или махинатора – неважно, кем он окажется. Пусть игра ведется на вашем поле. Никуда он не денется! Поскольку, видимо, сумма представляется этому человеку весьма значительной, ради нее он должен пойти на уступки. Если он, конечно, не мелкий жулик…
– А если крупный? – запальчиво спросила Марина. – Убийца? – Не думаю, – серьезно сказал Кряжимский. – Если только он не полный дурак, он все-таки должен предполагать, что мы не станем рисковать жизнью ради информации и о каких-то мерах безопасности позаботимся. Это своего рода игра – каждая сторона настаивает на соблюдении своих правил, но тем не менее отдает себе отчет, что противник плюет на эти правила. Забывший об этом непременно проигрывает.
– У вас этот тип какой-то Штирлиц, – сердито сказала Марина. – А на самом деле это опустившийся злобный алкаш, у которого нет мозгов, чтобы о чем-то думать. Он просто вытащит нож и…
– Не запугивайте нашу Ольгу Юрьевну! – скупо улыбнулся Кряжимский. – Она не робкого десятка. А тот, кто звонил, не совсем уж безмозглый тип, раз он читает нашу газету, а?
– Это звучит как реклама, – заметила я. – Однако я поняла одно – Сергей Иванович голосует за встречу. Итак, расклад голосов – четыре против одного. Решено, я иду. Вот вернутся мальчики, и мы выработаем окончательный план действий. А пока, Сергей Иванович, поведайте нам, удалось ли вам что-то узнать о компании Жмыхова?
– Кое-что удалось, – неохотно ответил Кряжимский. – Сведущие люди намекают, что последнее время дела у Жмыхова шли и в самом деле не очень успешно. Виной тому его высокомерный нрав и излишняя самоуверенность. Говорят, он здорово завяз в каких-то темных сделках, связанных с поставками за рубеж. Собственно, сейчас такими делами не занимается только ленивый, но суть в том, что Жмыхов начал нарушать уже и неписаные правила. Не знаю, то ли перестал с кем-то делиться, то ли уж слишком нагло начал теснить конкурентов… Сначала его пытались урезонить, но, видя, что это не помогает, приняли кое-какие меры. Где-то задержали вагоны, где-то ввязалась налоговая полиция… В общем, фирма начала терпеть ощутимые убытки.
Его компаньон Карманов смотрел на вещи более реально. Поговаривают, что он неоднократно тайно вступал в контакт с конкурентами и так же неоднократно убеждал Жмыхова проводить более гибкую политику. На этой почве они постоянно грызлись. Жмыхов считал его чуть ли не предателем. То же самое и Карманов – он мог сколько угодно возмущаться, но Жмыхов уже из чистого упрямства не желал его слушать. Он торпедировал даже самые разумные решения, если они исходили от брата. Ясное дело, долго так продолжаться не могло. Фирме попросту грозил крах. Говорят, все ожидали чего-то подобного – ну, может быть, не в таком кровожадном варианте… Но, между прочим, ходят слухи, что именно Карманов около года назад организовал покушение на директора одного коммерческого банка. У того были неприятности с прокуратурой, и вроде бы он мог много чего порассказать о каких-то левых счетах, через которые проходила часть денег жмыховской фирмы. Однако доказать тогда ничего не смогли. Правда, следствие ведется до сих пор…
– Но поскольку стреляли в обоих братьев, – сказала я, – не логичнее ли предположить, что киллер был нанят третьей стороной?
– Мне больше нравится другой вариант, – ответил Кряжимский. – Карманов предпочел рискнуть и получить пулю-другую – зато в качестве компенсации ему достается почти полная власть и всеобщее сочувствие…
– Примерно так же рассуждает и первая жена Жмыхова, – вспомнила я. – Но ведь это очень неосторожно, а, судя по вашей характеристике, Карманов отличался гораздо большей осмотрительностью, чем его брат.
– Это верно, – согласился Кряжимский. – Но, может быть, он и в выборе исполнителя был очень осмотрителен? И потом, все это очень относительно – бизнес всегда предполагает определенный риск. Просто Карманов очень осмотрительно рискует.
– Но, учитывая, кого мы подозреваем в исполнителе, – возразила я, – можно ли считать выбор Карманова осмотрительным? Крот и большой бизнес? Как-то не очень вяжется…
– Ну а я не согласен, – сказал Кряжимский. – Крот нам известен только по рассказам людей, которые сами не очень-то хорошо его знали. Но, между прочим, все как один подчеркивали его физическую подготовку, да и психологическую тоже… Недостающие детали могли бы прояснить записи этого молодого человека, но…
– Возможно, скоро нам помогут расшифровать их, – сообщила я.
– В самом деле? Это было бы очень кстати. Если сегодняшняя встреча окажется блефом…
– Не говорите так, Сергей Иванович! – взмолилась я. – Мне этого не вынести!
– Мы должны быть ко всему готовы, – не принял шутки Кряжимский. – И, если эта встреча окажется блефом, нужно во что бы то ни стало расшифровать записи. А еще присмотреться к окружению покойного Жмыхова – раз киллеру удалось беспрепятственно скрыться с места событий, значит, ему помогал кто-то. И потом, речь идет не только о людях Жмыхова, но и Карманова тоже. В тот день они наверняка были на торжестве.
– Вы правы! И всеми этими людьми нам безусловно придется заняться. По правде говоря, задача почти невыполнимая – не забывайте, что
