шанс прорекламировать себя, удачная PR–акция в прямом эфире.
Застыли у экранов обескураженные телезрители: льются потоки грязи и оскорблений на присутствующих и отсутствующих, на живых и мертвых. Унижен ведущий, который никак не может взять ситуацию под контроль. И перестала смеяться аудитория в студии. Потому что стыдно. За депутата, за свою страну, за себя.
I'm from Russia — и этим все сказано. На глазах мирового сообщества год за годом эволюционирует образ России. Закрытая, затерянная (словно Атлантида) в далеких снегах дикая страна с пьяными медведями на улицах превратилась в открытую опасно–бандитскую державу с непрезентабельного вида человеком. Этот типовой россиянин ломает и обгаживает лифты, швыряет под ноги пивные банки и окурки (в урну не интересно), в транспорте бежит сломя голову на свободное место. А когда этого человека просят о помощи — он отводит в сторону глаза.
Наслышан мир и о загадочной душе типового гражданина России. Душа его томится постоянно и чего?то хочет. Например, кушать жирно и много со скатерти–самобранки, поваляться на печке в томном 'ничегонеделании' и, конечно, поймать щуку (или, на худой конец, золотую рыбку). Вот где душа разгуляется. Исполнится, наконец, вожделенная мечта.
Проведем сравнительный анализ мечты — русской и американской.
Итак, мечта американская — обыкновенный чистильщик обуви после кропотливой, тяжелейшей работы, 'вылизав' до блеска миллионную пару ботинок, становится (тут вступает торжественная барабанная дробь) — президентом фирмы.
Мечта русская — нигде не работающий гражданин каждый день приходит неизвестно куда и получает зарплату. Без очереди. Затем подымает рюмочку с друзьями, смыкая хрусталь в веселом звоне: 'А чтоб у нас все было и нам за это ничего не было!'
То, что американцы не умеют мечтать по–настоящему (только работают, как роботы), легко исправить. Стоит лишь завести улыбчивых тружеников 'дикого запада' в наш общественный туалет. Именно после посещения типового российского сортира очень остро мечтается никогда в него больше не возвращаться (даже под страхом смертной казни). Напрасно взывал профессор Преображенский к разуму и чувствам своих сограждан. Разруха осталась — и в мозгах, и в клозетах. Разруха приобрела вселенский позорный масштаб. А самое грустное, что такой клозет устраивает очень многих сограждан профессора, моих сограждан.
Я из России. Из страны густых темных лесов невежества и бескультурья, хамоватого ворья, трусливых мужчин и укладывающих шпалы женщин.
Я из страны, где прыгающая перед телекамерами бешеная обезьяна, брызжущая слюной и агрессией, является на самом деле депутатом. Избранным этой страной. И на подобных 'обезьян' смотрят наши дети, перенимая их манеру поведения, мысли, повадки, делая своими героями тех, кто раньше считался мерзавцем.
Кто он, это редчайшее, занесенное в Красную книгу, вымирающее существо? Речь идет не о динозаврах. Речь идет о затерявшихся среди равнин и гор нашей необъятной страны настоящих героях. Куда они вдруг исчезли?
Может быть, эмигрировали на необитаемый остров? И там, под пальмами, на песчаном берегу наш герой поедает живых тараканов, а потом с таким же спокойствием и мужеством 'пожирает' — предает своего товарища. По игре. Ведь это всего лишь игра. И дружба дружбой, но деньги — врозь.
А если тот, кого мы ищем, притаился за прозрачным стеклом и выжидает, обдумывая очередную подлянку, которая поможет заполучить ценный приз.
Деньги. Навязанный, необходимый атрибут 'нового героя' (без которого он — ничто) превращают человека в животное. И герой сегодняшних дней лопается, как мыльный пузырь.
Скажите, когда Гагарин летел в космос, он застраховал свою жизнь на кругленькую сумму? А Зоя Космодемьянская терпела пытки фашистов ради приза? Летчик Алексей Маресьев, управляющий самолетом без ног, делал это, потому что ему пообещали доллары или евро? И на какое вознаграждение надеялась Татьяна Сапунова, когда выдергивала из земли фанерный щит с надписью 'Бей жидов'…
Не во имя своих удовольствий, не ради славы и денег жили эти люди. А сколько героев захоронено в братских могилах. Безымянных. Они погибали ради будущего.
Вон оно стоит. Наше будущее, 'цветы жизни' — с банками пива и сигаретами в зубах. В ожидании дискотеки и салюта. А после, в полупьяном бреду, доползут они домой, оправдываясь: 'Праздник, блин…'.
Так с кого, с каких героев брать пример подрастающему поколению? Вопрос этот, налипший жвачкой в зубах, смешон и банален. До такой степени изуродовано и опошлено это понятие. В огромной великой стране не осталось больше героев.
'Ты не патриотка, проамериканская стерва, вскормленная на российском хлебе!' — выплеснет мне за шиворот дикий вопль бешеная обезьяна.
Не патриотка…Красивое слово. Еще одно. Замусоленное, затертое и опошленное наравне с героизмом.
Мы (Россия) — самые лучшие, самые красивые и, конечно, умные. Остальные — дураки. Мы — голубая кровь, слоновая кость, красное дерево, короче, чистое золото. Остальные — черви. Куда им всем до русской души…
Красиво поют 'патриоты'. Брызгая слюной, с ненавистью и безумием в глазах. Правда, ничего общего с патриотизмом все это не имеет. Перед вами чистейшей воды, абсолютнейший 'гитлеризм'.
Отовсюду несется жалобный вой, что русским в своей стране ни вздохнуть, ни продохнуть. Поэтому, ни секунды не медля, начинаем борьбу за чистоту нации, отыскивая арийские черепа (хоть и без мозгов), отстреливая по пути неудачников с раскосыми глазами и бронзовой кожей.
Когда же люди научатся отличать патриотизм от национализма? Необходимо провести четкую границу между этими понятиями и не подменять одно другим.
Чеченцы все сплошь бандиты, арабы — террористы, евреи вообще Христа распяли…
Но из?за паршивой овцы не режут стадо. Из?за одного мерзавца нельзя ставить клеймо на всех.
Повторяя беспрестанно: 'Мы лучше', — человек пытается подавить свой комплекс неполноценности, осознавая, что на самом деле — 'мы хуже'. Ведь так просто, сидя на диване, плакать и жаловаться на жизнь, оскорбляя тех, кто умнее, трудолюбивее. 'Ишь, какой дом отгрохал, жидовская морда!'. И легче на душе стало.
А надо бы поднять свою попу с дивана и что?нибудь делать, создавать. Это трудно. Поэтому 'до основанья все разрушим', а после — 'новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем'. Но, надев на себя красивый дорогой костюм, невозможно стать ВСЕМ. Так как под костюмом будет НИЧТО. Кто?то спросит: ' А причем здесь патриотизм?'. Люди с душонкой НИЧТО, напялив на себя одежду с надписью 'патриот', зарезали грузинского юношу, искромсали 9–летнего ребенка, 'хачову девку'…
Эти люди не патриоты, но считают себя таковыми. Они не знают слов российского гимна, путают цвета триколора, не знают истории своей страны, безграмотные и бесчеловечные подонки.
Мне снова бросят — 'ты не патриотка'. И я соглашусь.
Если патриотизм будет с такими звериными, омерзительными повадками, не быть мне патриоткой. И когда стая 'патриотичных' шакалов 13–ти-20–ти лет загоняет на кровавой охоте африканца, втягивая трепещущей ноздрей запах крови, я превращаюсь в мулатку. Я — русская. И унижают, избивают уже меня.
Когда вслед армянину кричат — 'черный', я становлюсь армянкой. И это меня гонят и травят, вопя: 'Ату её, ату!'. И плакат 'Бей жидов', искалечивший Татьяну Сапунову, взорвал и меня, мой разум и сердце. А тысячи таких же искалеченных душевно россиян, проезжая мимо подобных плакатов, не рискнут, не решатся убрать фанеру позора и стыда.
Гражданка России по паспорту, русская по папе и маме, я в корне — вненациональна. Потому что Пушкин был африканских кровей, Гоголь — украинец, Мандельштам — еврей, Кортасар — аргентинец. И все они живут во мне, питают мою душу, дают мне силы, как и многие другие: писатели, музыканты, художники, артисты, наравне с моими родителями и друзьями. А национальность… У Бога её нет. И у любви тоже.
