просто бросить машину в этом городе и забыть про нее? А потом, когда все утрясется, вернуться и забрать ее со стоянки. Зачем было горячку пороть?
Нет, он правильно сделал, что рассказал Шантелю… Сорок пять минут прошло. Выпить, что ли? В номере есть бар, но дойти до него сил нет. Встать с кровати и сделать пару шагов. А как хочется расслабиться, забыть про все. Нет, сейчас нельзя. Надо сохранять трезвую голову. А время тянется все медленнее.
Час прошел. Левы нет. Что он, интересно, придумал? Шантель — голова! Коля все-таки встал, подошел к окну и осторожно выглянул из-за занавески. И вдруг раздался ужасный звук. Краснов заволновался. Что за черт? Сирена. «Скорая» проехала. Потом полицейская машина. Еще одна. Куда они все? Пролетели в сторону вокзала.
Лева… Нет! В коридоре раздались торопливые шаги. Похоже, легкие, женские. Краснов на цыпочках, словно балерина по сцене, пролетел через всю комнату к двери и приник к ней, прислушиваясь. Шарк-шарк. Похоже, уборщица, протирает шваброй пол в коридоре.
— Теть Мань, ты слыхала?
А это дежурная по этажу, хорошенькая блондинка лет двадцати. Краснов приметил ее, когда шел к Леве.
— Чего там? Вроде «Скорая» поехала?
— И полиция! Анне Васильевне муж звонил, следователь. Говорит, скоро домой не жди, в городе ЧП: человека убили.
Анна Васильевна? Та самая «пиратская галера», что сидит внизу? Администраторша!
Тетя Маня тяжело вздохнула:
— Свят, свят, свят! И когда же убили-то?
— Минут двадцать назад.
— Средь бела дня! И где?
— У вокзала. Анне Васильевне муж сказал, что все как в кино. Мол, заказное убийство. А тот, кто стрелял, оружие кинул, сел в джип и тю-тю! Как в кино, — с восторгом повторила дежурная по этажу.
— Да кого же из наших так-то убили? Разве директора какого!
— Нет, теть Мань. Приезжего убили. Вроде певца этого. Краснова.
— Ох ты, господи! Да что ж такое творится?! Погоди, я этаж домою, да к Анне Васильевне спущусь. Разузнаю все.
— Только я никак не пойму: вроде он в этот люкс прошел с час назад.
Дверь дернулась. Краснов невольно вздрогнул.
— Вер, так заперто!
— Значит, ушел. Ведь спрашивать же будут, теть Мань! А я, дуреха, в магазин бегала! Директорша узнает — уволит! Предупреждали меня уже! В городе с работой плохо, знаешь, сколько на мое место желающих?
— А ты скажи, сидела на месте, никуда не отлучалась. И я рядом была, все видела.
— А как же он тогда из номера вышел?
— Говори, что ничего не видела. Да в окно вылез!
— Ох, теть Мань! Что теперь будет-то? Затаскаю меня к следователю!
— Что будет, то и будет. Ты тут ни при чем. Сиди и молчи. Главное — не высовывайся.
Краснов невольно вздохнул. Хорошенькая Верочка будет говорить все что угодно, только не правду, лишь бы выгородить себя. Но кого же убили? Николая Краснова? Ха-ха! Разве только… Двойника? То есть бывшего двойника? Но каким образом Лева мог заставить его сесть в «Ауди»?
В коридоре снова послышались шаги, и наконец скрежет ключа в замочной скважине.
— Ну, герой, как ты?
— Лева…
Это был чуть ли не единственный в жизни случай, когда Коля Краснов, словно к родному, бросился продюсеру на грудь и чуть не расплакался от избытка чувств:
— Лева…
— Успокойся. Все уже кончено. — Шантель погладил его по дрожащим плечам.
— Ты не представляешь, что я пережил! У меня до сих пор поджилки трясутся! Как? Что ты сделал?
— Ничего особенного.
— Но как ты заставил его сесть в машину?
— Заставил? Просто попросил отогнать тачку со стоянки к гостинице. И все.
— Лева… Но постой. Как ты его нашел?
— Кого?
— Николая Краснова? Моего двойника?
— Да он сам приехал. Вместе со мной.
— Ничего не понимаю… Кажется, мы о разных людях говорим. Я только что слышал, что убили Николая Краснова.
— Ну да. Скоро в этом городе состоится шоу твоих двойников. Вместе со мной и Евой приехало несколько желающих принять участие в первом отборочном туре. Надо же слегка разбавить местных москвичами.
— И одного из них ты… Лева!
— Он как раз гримировался, готовился к выступлению. Только ты не забудь потом, чем мне обязан. Жизнью, — жестко сказал Шантель.
Краснову стало не по себе. Марсель заказ выполнил, и он, солист «Игры воображения», может больше не опасаться за свою жизнь. Но какой ценой!
— Кто этот человек? — хрипло спросил Николай у своего продюсера.
— Да какая тебе разница? Он оказался очень на тебя похож, вот и все. Я проследил за ним до стоянки. Он подошел, отключил сигнализацию, открыл машину и только хотел в нее сесть, как раздался выстрел. Один. Представляешь? И тут же из кустов вылетел джип и рванул прочь. Номера, естественно, никто разглядеть не успел, они грязью заляпаны, а кто успел, тот ничего не скажет. Мужик на джипе уж больно серьезный, кому охота с ним связываться? Коля?
— Ты его обманул. Ты послал двойника отогнать машину к гостинице, а на самом деле…
— Может, к ментам пойдем, покаемся? — усмехнулся Шанталь. — Ты расскажешь, как киллера нанял, я — как нашел лоха и, подставив его под пулю, спас твою шкуру.
— Ты сделал это ради меня?
— Конечно!
— Неужели так не хочешь меня терять? Прости, Лева, прости. Уже второй раз ты меня спасаешь. Сначала от тюрьмы, а теперь от смерти. Я свинья неблагодарная. Просто свинья. Я ведь хотел от тебя уйти. Прости. У меня друзей совсем не осталось. Ты и Ева. Кстати, где она? Ты ее не видел? Она никуда из гостиницы не выходила?
— Ева у себя. Она даже мне немножко подыграла. Я зашел к ней с этим парнем, хитростью заставил его высунуться в окно. Показывал, где можно сесть на автобус, чтобы доехать до вокзала.
— Зачем?
— На всякий случай. Вдруг он за тобой следил? Убийца.
— Ну, ты даешь! Неужели все закончилось?
— Можешь выйти отсюда и ходить по родному городу совершенно спокойно.
— Я так тебе благодарен!
— Да ведь человека убили, Коля, — внимательно посмотрел на него Шантель.
— Но по-другому было нельзя? Лева?
— Нет, по-другому никак. Ты бы пошел к Еве. Мне тоже надо хотя бы полчаса отдохнуть, вечер будет долгим. Отработаем — и уедем. Обратно в Москву. День-два, и все пройдет, забудется. Обойдется.
Что-то невеселое было лицо у господина продюсера. И усталое. Как будто он только что выполнил важную и очень трудную работу.
Дальнейшее для солиста «Игры воображения» происходило словно в тумане. Он куда-то ехал, рядом
