Старший из оставшихся в живых — подошел к тому месту, где происходили переговоры, включил фонарь. Луч света пробежался по разбитой голове шейха, потом перескочил на опрокинутого навзничь Фатеха. Его рубашку можно было выжимать от крови...
Подошел еще один боевик
— Что будем делать, эфенди Салим? — сказал он
Словом «эфенди» — он признал нового вождя племени.
Салим указал на Фатеха.
— Отрежьте ему голову. И положите в мешок...
Да, шейх погиб и по законам племен — все кто должны были сохранить его, но не сохранили — караются смертью. Но голова убийцы — сильно меняет ситуацию. Да, шейх погиб — но мужчины племени отомстили за него и принесли голову убийцы на Совет племени. Тот, кто это сделал — имеет хорошие шансы стать следующим шейхом...
Салим осветил фонарем поле боя. Нельзя оставлять своих, те кто погиб — должны быть похоронены до рассвета согласно законам шариата. Плохо, если не заведется грузовик...
Ему показалось, что в темноте, освещаемой лишь всполохами горящих машин — кто-то есть...
Он достал пистолет. С пистолетом в одной руке и фонарем в другой — пошел к горящим машинам. Наверное... показалось, игра света и тени, отблеск языков пламени. Или джинны — явились на пир...
Обогнул один машину. Ничего. Другую. Ничего...
Он даже не понял, как умер. Просто — длинное, заточенное до остроты лезвия шило с расплющенным кончиком — проткнуло ему печень...
Крысеныш был слишком слаб, чтобы затащить упавшего на асфальт здорового мужика за машины. Он знал, что уже через несколько секунд пропавшего будут искать.
В темноте — каркающими, отрывистыми голосами переговаривались враги...
Крысеныш — обломком скальпеля, который постоянно носил при себе перерезал автоматный ремень. Рука нащупала прохладную окружность гранаты на поясе...
Он выдернул чеку — и бросил далеко вправо, в сторону. Раскатистым эхом — треснул взрыв...
От машин врагов — ударили две длинные, автоматные очереди. Как раз вправо, туда, где был взрыв.
Подхватив трофейный автомат — Крысеныш рванулся в другую сторону, в темноту...
Его фигурка — была отчетливо видна в сером поле прицела снайпера. Красное перекрестье прицела — легло прямо на него...
Изображение в прицеле состояло из черного, почти белого и различных оттенков серого— но это был не термооптический прицел, какие стоят по цене приличного автомобиля, и какие выдают только в особые подразделения. Это был уникальный русский прицел ночного видения, третьего поколения, только начавший массово поступать в морскую пехоту и парашютно-десантные части русской армии, ведущей боевые действия на Востоке. В отличие от всех других конкурирующих прицелов — матрица этого прицела преобразовывала изображение не в зеленом спектре света — от зеленого сильно болят и устают глаза — а в гораздо более привычной человеческому глазу черно-белой гамме. Эти прицелы не экспортировались ни в одну страну мира и теоретически — никак не могли попасть к боевикам. Однако же — как-то попали...
Прицел был установлен на отобранной казачьей снайперской винтовке Драгунова впереди стандартного дневного прицела, дающего увеличение в пределах от двух до девяти крат. И винтовку — держал в руках опытный снайпер, остававшийся в живых после четырнадцати лет джихада...
— Один уходит... — сказал он — справа от ориентира два, двести метров. Дистанция около восьмисот. Убрать?
Лежавший рядом боевик — оторвался от созерцания поля боя в североамериканский ручной термовизор. Он стоит в несколько раз меньше, чем прицел — потому что был всего лишь прибором наблюдения и не был приспособлен к установке на винтовку в качестве прицела. Боевики — могли себе такое позволить...
Нет. Не надо...
Расклад был предельно простой. Уцелевшие с обеих сторон — доберутся до своих домов и до своих народов. Расскажут о случившемся. После чего — начнется междоусобная война. В которой победит тот, на чью сторону ни станут.
Они. Ваххабиты.
Все было просто. Ислам — не тот ислам, который несли в мир проповедники Мекки, Медины и Казани, а другой ислам — призывал к безоговорочному повиновению своему амиру, военному вождю, своему имаму — духовному вождю. Этот ислам категорически отвергал нормы, которые для горцев святы — в частности нормы верности своему племени, своему народу и своему шейху. Ислам, который несли в мир проповедники под черным знаменем джихада, говорил: убей своего отца, если он действует не по воле Аллаха. Убей своего брата, если того требует амир. Улыбнись и убей, утверждая Шариат Аллаха мечом на земле.
«Правоверные», проповедующие такой ислам — были как дерево без корней. Как обтесанные, с обрубленными ветвями стволы, превратившиеся в бревна. Их не держали на месте корни — принадлежность к своей земле и к своему роду. Их не поддерживали многочисленные ветви — родные, родственники и друзья. Свободные радикалы, они перемещались по свету, неся зло. И горе было тому, кто приютит таких «странников джихада». Точно так же они были страшны, как был страшен штабель бревен, в котором лопнули обвязывающие его тросы.
Эта религия была далека от нормальной. Все суфии, шейхи, кади, устазы — ее отвергли, признав порождением дьявола. Но она была. Была хотя бы потому, что в молодости — все мы радикалы, и тот кто не радикал в молодости — тот не имеет сердца, точно так же, как радикал в старости — не имеет ума...
Вот только ступившему на этот путь молодому мусульманину — с него было уже не сойти...
— Идиоты... — пробормотал оператор, в отличном разрешении просматривая кадры, сделавшие бы честь любому боевику. Оставшиеся в живых боевики племен — наступали в гору, залегали, простреливали возможные огневые позиции, поднимались в атаку под прикрытием огня других. Проблема в том, что там куда они наступали — не было никакого врага. Единственный оставшийся в живых враг — улепетывал по дороге со всех ног, и его никто не преследовал...
— Что там?
— Муслимы бьют в пустоту, господин капитан. Один из бандитов сбежал, сейчас бежит по дороге.
— А снайпер?
— Пока на месте...
В помещении разведывательного центра — в наброшенном на плечи кителе с черными орлами на погонах, появился вице-адмирал Воронцов, создатель Тумана, командующий офицер оперативной группы Цепь. Дело происходило ночью, и адмирала решились будить, только когда началась бойня...
— Что здесь у нас?
— Бойня, господин вице-адмирал. От тридцати до сорока двухсотых разом...
— Интересно. Кто с кем?
— Бандиты — с племенным ополчением. Фатех убит...
— Интересно...
— Изображение на большой экран!
Адмирал — прищурился, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Картинка на экране на стене была живой, она двигалась...
— Кофе был бы совсем не лишним... — сказал он как бы вскользь, и кто-то занялся кофейным аппаратом
— А это кто? — лазерный зайчик указки указал на двоих, бегущих на северо-восток. У одного из них судя по длине — была снайперская винтовка
— В том то все и дело... Эти двое — оказались рядом, на горном склоне, до них было метров
