наземных групп, нерасшифрованная активность в эфире... спасибо, отбой. Ну, друг... видишь — ничего нет.
— Они там и ты это знаешь.
— Что ты от меня хочешь? Послать группу на экстренный вылет? Наобум, без сигнала, без каких-либо материалов объективного контроля, без доразведки местности по пути следования, даже без вводных, кого спасать? Ты хоть соображаешь, что за такой вылет положено? А если это духи — по шмоткам сильно похоже...
— Да пошел ты!
Вертолет уже дозаправили — несмотря на опасность в Хосте технику дозаправляли первым делом, потому что она могла потребоваться в любой момент. Оружие еще не выгрузили, потому что не прислали машину, в связи с этим экипаж оставался у вертолета — оставлять без присмотра две тонны оружия и снаряжения просто преступно. Почти в полном составе — неподалеку были и отпахавшие тур «дембеля» вперемешку с отпускниками. Они ждали попутного борта — до Кабула или если повезет — до Ташкента. Только полный кретин останется гулять отпуск в Хосте или Джелалабаде...
Майор бросил взгляд на складированное в десантном отсеке оружие, потом подошел к дембелям и отпускникам
— Здорово, пираты...
— Здравия желаем, господин капитан?
— Желание огрызнуться напоследок есть?
Дембеля и отпускники переглянулись. Это были непростые люди... люди, за последний год получившие опыт, какого нельзя было получить нигде и никак... опыт нахождения под прицелом, опыт горных патрулирований, засад и контрзасад, неприцельного навесного огня, когда даже автоматчики ведут огонь на два — три километра, чтобы показать боевикам, кто тут хозяин. И у них был свой, непростой счет к этой стране. Счет, который оплачивается только кровью — вот почему многие, отслужив положенное в армии, возвращались сюда уже казаками мстить...
— Зубы бы не выплюнуть...
— А что такое? — спросил один из бородачей, видимо, самый авторитетный
Грибоедов подал ему распечатанную фотографию. Она тут же пошла по рукам.
— Видали? Этот ублюдок готовился подбить нас. Из винтовки калибра двенадцать и семь. Но кто-то помешал ему это сделать. Видите, след от пули на камне...
Дембеля, отпускники передавали друг другу фотографию, мрачнели. Ситуация была понятна... если в Персии вертолеты летали с навесным комплектом брони, то тут никогда — разреженный воздух, горы, просто не хватало мощности турбин. Многие — возили с собой старомодную чугунную сковороду, садились на нее в вертолете — один раз такая сковорода спасла как раз от пули калибра 12,7. Но все равно — стрелков с таким оружием ненавидели, и разобраться с такими — было делом чести...
— Опознаете? — спросил бородач
— Кара-Гай, к гадалке не ходи. С..а...
— Что там?
— Да хреново. Ходы там — полно.
— Кяризы? — переспросил Грибоедов
— Они самые.
Кяризы — это было плохо. Даже — очень плохо. Разветвленная сеть подземных ходов, она прокладывалась для того, чтобы подвести воду с горных круч к городам и кишлакам, к террасам, на которых были сельскохозяйственные посадки. Эти кяризы прокладывали специальные мастера — кяризники, почти полностью вручную, карт ни у кого и никогда не было, иногда бывало так, что начинал прокладывать кяриз один кяризник — а заканчивал другой — его внук. Самой же системе кяризов в горных местностях Афганистана было как минимум пятьсот лет и зачастую местоположение населенного пункта — зависело от того, куда кяризник подведет свой кяриз и сколько в нем будет воды. Заглубленные, они могли устоять даже перед бомбежками, контролировать их было невозможно. Разъяренная потерями армия одно время уничтожала все кяризы — но это приводило только к тому, что лишившиеся возможности мирно трудиться крестьяне уходили в боевики. Теперь кяризы уничтожать было запрещено — но от этого было не легче.
— ... власти там практически нет. Город стоит на стыке зон влияния трех племен, никто там не имеет полной власти. Главный там — если его еще не убили — Мангарай, мулла Мангарай.
Все помолчали. Мангарай — так звали очень опасную ядовитую змею, укус которой приводил к смерти от паралича — но сама змейка была маленькой и быстрой. Просто так — ни один мулла не возьмет себе такое прозвище. Это вызов.
— Сколько боевиков там в городе. Ты там был?
— Нет. Шарился по окрестностям. Для того, чтобы прийти в сам город, надо быть самоубийцей...
— А кто-то из наших там может шариться?
— В окрестностях? А почему бы нет. Я же шарился.
— И что вы хотите от нас, господин майор?
— В радиообмене нет никаких запросов об оказании помощи. Но я уверен, что те парни, которые спасли и вас и нас — они там и у них сейчас большие проблемы из-за нас. Надо вытащить их оттуда...
— А сопровождение? — спросил бородач
— Его нет.
— Потому что нет разрешения на вылет?
— Да — бесстрастно сказал Грибоедов
Бородач шумно выдохнул
— Дела...
— Я готов рискнуть — сказал Грибоедов — а вы?
— Под трибунал пойдем... — сказал кто-то и замолк от тычка в бок
— Значит, приказа нет, канонерского прикрытия нет — бородач принялся загибать пальцы — разведки ни на цели, ни по пути следования нет, оружия тоже нет. Зато предположительно — в районе цели есть зенитная группа. Так?
— Одно уточнение — сказал Грибоедов — в десантном отсеке две тонны оружия и боеприпасов. Трофейное — но что-то мне кажется, что от этого оно хуже стрелять не будет.
— Раскладец...
— Решайте.
— А что, братва... — сказал один из моряков, не видевший моря уже года три — кто как, а я сыграю последнюю гастроль...
Взлететь — было относительно просто.
Полетные карты были и распечатаны и заложены в программу — им всего-то предстояло вернуться по своим следам, пролетев над одним из самых опасных мест на земле.
Никто не обратил особого внимания на то, что прилетевшие с вертолетом люди снова сели в него, никто не обратил внимания и на предполетную подготовку вертолета — у всех было достаточно своих проблем, чтобы еще обращать внимание и на чужие. Пока экипаж готовил вертолет к вылету — дембеля лихорадочно перебирали оружие, годное откладывали в сторону, то что лишь занимало место — просто выбрасывали из вертолета. Вертолет был в капонире, ТЭЧисты[51] за него еще не брались — посторонних никого не было. И лишь когда вертолет запустил турбины на взлетный режим — начали что-то понимать, но было уже поздно...
Когда вертолет оторвался от земли — в эфире раздался сигнал зуммера — тревожное сообщение высокой важности
— Вниманию пилота вертолета, взлетевшего с точки шесть — север, назовите себя, повторяю — немедленно назовите себя.
— Контроль, это Виктор один — три, совершаю контрольный облет машины...
Грибоедов подмигнул сам себе — это был неслыханный бред.
— Виктор один три, назовите код идентификации.
