И терном песен обросли Поэтов каменные щеки. Ловили слезы, звезды все Зрачками жадными глотали. И урожаем синей стали Иных миров взошел посев. И звон не молкнет ни на час, Стального слова звон жестокий. И вьются, громами стучась О скалы туч, златые токи.
157
Ты тянешь в топкий снег тетради, Твой зов, и ласков он, и строг. Ладонью знойной череп гладит И гонит кровь по жилам строк. То стаей волчьей загорится, Зрачками с отраженьем звезд, Иль то серебреников тридцать, Столетьям отданные в рост. И воет млечный в небе черном, И на земле метелей вой. Слова – ветвящиеся зерна Той песни мира бредовой.
158
Земля, ты готовишь постель нам, Покрышку кует тишина… В прыжке изогнулась смертельном Наездницей тонкой луна. Для звезд безопасною сеткой Качается млечный гамак. И звезды глотает нередко Голодный поэт или маг. Луною накурено густо. Заждался и город, и весь… Приди с головой Заратустры, Топор золотой свой повесь.
159
К созвездью Лиры, к Андромеде, К созвездью Геркулеса – мы. С оркестрами закатной меди, С ковригами и солью тьмы. Есть там заоблачная Персия… Клубится млечный там кальян, Из радия там вьется песня, Строфа из звездного колья. Туда, туда гребем, быть может, Туда летим наверняка… Длинней и звонче всех гармошек Разверзлась млечная река.
