тогда он разозлился исключительно на Баламута?! На меня даже и не глянул!»
Ко всему прочему, в замешательство приводила камера. Не собирался же, в самом деле, Бэн застрелить Мишку объективом видеоискателя?
Хотя…, если учитывать рост американца, объектив сейчас оказался направлен не на самого Мишку, а куда-то поверх его головы, в сторону озера…
И тут Виктор все мгновенно понял.
Секундой раньше, очкарик вовсе не сощурился, подобно хищнику, а всего лишь близоруко вгляделся в освещаемое прожектором видеокамеры пространство, раскинувшееся над водой.
Виктор почувствовал, как в его душу проникает ледяная тревога.
От неприятного ощущения холода в груди, появившегося из-за возросшей тревожности, ему уже не хотелось, как раньше, смотреть на водную гладь, а, судя по нацеленности туда камеры Бэна, это-то и нужно было сделать.
Превозмогая подступающий к горлу страх, Виктор повернул голову…
Почуяв, через действия и выражение лица Виктора что-то неладное Мишка Парфенов, абсолютно игнорируя Бэна, развернулся и переключил свое внимание на озеро.
Хороший прожектор Бэновской камеры выхватил из тьмы плывущее над водой лесного чуда туманное облако. Находилось оно не очень далеко, но и не близко.
Виктор определил «на глаз», что до него должно быть метров пятьдесят — шестьдесят.
— Чо это там, Вить? — неуверенно спросил Мишка.
— Если б я знал, — Виктор во всю таращился на странное явление. — Похоже — туман. Только, вот, Баламут… Туманов, ведь, во время дождя, над водой, не образовывается, вроде, а?
— Понятия не имею, — пожал плечами Мишка.
Виктор хотел сказать ему, что в команде экспедиции собрались одни олухи. Себя он к таковым тоже причислял. Отправились на болото, а сами знают о таких местах лишь понаслышке. Из-за этого никто ни в чем до конца не уверен. Более того, некоторые члены группы вообще являются здесь полными профанами. Но, только он открыл рот, чтобы произнести нечто подобное, как вдруг все кругом завертелось немыслимой каруселью, унося его в неведомые края и просторы, а звуки родного и знакомого мира, который остался у него за спиной, — чертыхание Лёги, мучающегося с «мертвым» узлом буксировочного троса, никак не желающего освободить легковой полноприводник из своих нейлоновых объятий и возгласы Юли с Андреем, выкидывающих из злополучной коробки разбитую посуду, — начали куда-то отступать, оставляя после себя лишь жалкое эхо. Ощущение пропажи этого теплого, говорливо — живого мирка было совсем неприятным, поскольку его место занимал лишь холод…
Холод…, — вокруг.
Тьма…, — в душе.
Им было от чего возникнуть, ибо, стоило Виктору посмотреть на туманное облако, висящее над озером, как из этого тумана тут же сформировалось женское лицо, — красивое, — с чертами смешения азиатских и европейских кровей, но… не живое.
Лицо взглянуло на парня своими абсолютно черными, нечеловеческими глазами-дырами, недра которых, оказались, переполнены ненавистью, мраком и хаосом.
Виктор почувствовал, что пропадает в омуте этих глаз. Они беспощадно звали его к себе.
Такому зову невозможно было противиться, и парень шагнул им навстречу. Интуитивно он ощутил, что рядом то же самое сделал Мишка Баламут.
Бултых, — нога Виктора погрузилась в воду озера, но здесь было еще слишком мелко, чтобы высокие ботинки парня могли промокнуть. Тем не менее, от предчувствия беды по его спине побежали мурашки.
Бултых, бултых, — это Мишка зашагал по воде, разбрасывая вокруг себя брызги.
Волны, поднятые Баламутом, перекатились через шнуровку ботинок, доселе защищавших ноги Виктора от воды, и та просочилась внутрь обуви мокрой холодной субстанцией. Это сразу отрезвило парня и помогло ему сконцентрироваться, вплоть до той степени, что он сумел замереть на месте. Какой-то далекий-предалекий уголок его сознания понял: идти вперед — не стоит. В связи с такими соображениями, Виктор даже мысленно упрекнул Мишку за то, что тот чересчур далеко ушел в озеро, — небось, промочил не только ботинки, но и штаны до колен. Хотя, в аккурат, штаны-то высушить было гораздо легче, чем обувку.
Однако его силы воли и связанным с ней пониманием ситуации, надолго не хватило.
Все ломали глаза туманного лица…
Мрак, который кружился в них, имел свою особую притягательность, эдакое обаяние Снежной Королевы.
«Супермагнит», — назвал его Виктор. — «Супермагнит, лишающий воли».
Этот «магнит» и в самом деле, настолько сильно вытягивал из парня все присущие человеку волевые качества, что через какие-то мгновенья тот лишился последней способности управлять собой. Теперь уже не помогала привести себя в чувство и холодная вода в ботинках. В душе осталось единственное желание: полностью покориться созданию из тумана.
Одновременно с «утеканием» воли из сердца, в голове, сначала — переиначивались на антиподы, а потом и вовсе бесследно растворялись все мысли.
Так, Виктор больше не упрекал Мишку за порыв идти дальше. Он даже радовался тому, что Парфенов заметно опередил его, поскольку не делал, как он, остановок.
«Почему, кстати, не делал?» — спохватился вдруг Виктор, а потом махнул рукой, произведя допуск, что Мишка был слабее его в каком-то нервно-психическом отношении, потому-то и откликнулся на зов призрака с большей силой, — вплоть до пренебрежения к холодной воде, в которую постепенно заходил все дальше и дальше. — «Хорошо, что заходил, хорошо…»
Наконец, и эти мысли ушли из головы парня.
Взгляд туманной девы, на этот раз, полностью овладел им и теперь в его голове остался только ее зов…
Он звучал, звучал и звучал как набатный колокол…
Глаза звали, звали, звали…, и удержать себя в данное мгновенье на месте было все равно, что попытаться остановить голыми руками идущий на всей скорости товарный состав.
Уже совсем не понимая, что делает, Виктор продолжил свой путь к притягивающему его «супермагниту».
Бултых, бултых, бултых!!!
Бэну очень не хотелось отрываться от окуляра видеокамеры.
Заснятый им сейчас материал мог оказаться не только полезным для работы Купера, но и вполне претендовал на то, чтобы стать новой сенсацией в области исследования паранормальных явлений. Черт возьми, такое видео было даже круче, чем ролик, который бы мог получиться из сорвавшейся записи воскрешения мертвого Стокера!
Однако близкий плеск воды насторожил его. Кому это, вдруг, приспичило купаться? Да еще в такую погоду?!
Бэн сделал над собой усилие и глянул поверх окуляра в ту сторону, где кто-то бултыхался в воде.
Там были те, к кому он и подошел недавно, а именно: водитель Виктор и один из ребят — разнорабочих, имевший странное второе имя — Баламут.
С остекленевшим взглядом они погружались в воду, которая была первому — по пояс, а второму — уже по грудь!
Бэн посмотрел на сотканное из тумана и висящее над озером лицо.
Глаза этого явления в один миг засосали его волю и поманили к себе.
«Почему я раньше не чувствовал их магической силы?» — подумалось ему.
И тут у Бэна зародилась догадка…
Окуляр! Он смотрел на призрак через окуляр видеокамеры. Может, именно камера и предохраняла его от гипнотического действия наблюдаемого явления?
Одновременно с этой мыслью Бэн испугался. Лезть в холодную воду по зову призрака было страшно. Утонуть в этой воде представлялось еще более жуткой перспективой, а, судя по Виктору и второму
