животного).
Потом стали встречаться еще и оползни, образовавшиеся, по всей видимости, из-за прошедшего вчера дождя.
Раньше Виктору казалось, что Купер выбрал в качестве «боевого» механизма для экспедиции слишком маленькую машину. Можно было бы согласиться на ее скромные размеры, если б ей доводилось возить каждый раз не больше двух человек и отсутствовали все громоздкие вещи, которые люди запихивали в багажник и в салон (как, например, сейчас). Вот, только, народу, на ней ездило всегда больше, чем пара исследователей, а поклажа забивала почти, что каждый кусочек свободного пространства. От этого становилось очень неудобно. Короче, — в данном плане машина огорчала. Но теперь пришел момент, наоборот, — порадоваться тому, что в одном из Питерских автосалонов Куперу подсунули именно короткую трехдверную «Ниву». Более крупная и тяжелая машина, скажем, — УАЗ или Лэнд-Ровер не прошла бы здесь, ибо с ней обязательно сыграл бы злую шутку собственный вес: под его влиянием она непременно должна была провалиться тут в преисподнюю.
Еще лучше, конечно, оказалось бы иметь, вместо «Нивы» болотоход, способный, из-за своих огромных колес низкого давления, держаться на поверхности хоть трясины, хоть воды, как поплавок, и ездить по ним, беспрепятственно, в любом направлении. Но подобную технику следовало заказывать заранее, просто так ее в автосалонах не держат, а американец тогда спешил…
Мысли о болотоходе лезли в голову сами, ибо с такой чудовищной грязью, в которую обратилась дорога, даже специально подготовленная для подобных неприятностей «Нива» иногда не справлялась, и возникало желание помечтать о каком-то чудодейственном избавлении от всех тягот.
Правда, мечты эти оказывались, само собой, пустыми.
В результате подходила очередь того, на что Виктор совсем недавно возложил свои последние надежды двигаться вперед, используя автомобиль, — технические средства и подручный инструмент.
Поначалу, не желая, естественно, работать руками, он вылезал из машины и, перемешивая своими ботинками вязкую — глиняно-торфяную смесь, обращался к автоматизированному труду. Если более конкретно — применял электролебедку. Здесь, кстати, тоже, отчасти, приходилось попотеть физически, ибо отсутствие деревьев возле тропы, (да и вообще — в округе, хотя вдалеке они были бы все равно бесполезны по причине отделяющей их от суши трясины) сыграло злую шутку, — лебедочный трос не за что было зацепить. Поэтому, сначала требовалось взять прилагающийся к тяговому устройству металлический «якорь», вбить его в землю и уже потом цеплять за него трос (для вбивания железяки Виктор использовал обух топорика, который был задействован еще при постройке носилок для Ананьева и который он, потом, машинально сунул в багажник вездехода, когда его передал ему Лёга Стрельцов). Причем, «задубасить» костыль в грунт получалось намного легче, чем вынуть эту штуку обратно. Но, наконец, пришел момент, когда «якорь» отказался выниматься из земли вообще (может, воткнулся на глубине во что-то очень твердое, — уж во что именно, — понять было невозможно). Пришлось его бросить.
Когда же вездеход, таким образом, лишился лебедки, а машина снова, раз за разом, принялась увязать в грязи, выбора уже не было, — остался только подручный инструмент.
Как итог тому, парень доставал с рейлингового багажника прикрепленную там лопату и начинал копать.
Подкопы были чудовищно сложными, ибо, в основном, машина садилась на «брюхо», зацепившись мостами за крепкую часть тропы и беспомощно вращая четырьмя колесами в ее размокших «берегах».
Каждый раз Виктор минут по двадцать, а то и больше выковыривал землю из-под днища автомобиля, жарясь на распалившемся, вдруг, солнце и слушая громкие песни лягушек, дающих концерт по ближайшим ямам со стоячей водой.
Иногда его, правда, сменял Купер. Но без этого, Виктор честно признавался себе, — он бы подох здесь.
Пользуясь моментом, когда за работу принимался американский ученый, разместившаяся на заднем сиденье Юля, перегибалась через переднее кресло и отпаивала запыхавшегося Виктора водой из чайника.
Так они и продвигались вперед: ехали, копали, буксовали, опять копали и снова ехали.
Грязь, которую Виктор с Купером наносили с улицы своими ботинками в салон автомобиля, заляпала все передние коврики для ног, а так же пороги.
«Ужас!» — думала об этом Юля.
К вечеру на болото опустился туман.
Виктору, вдруг, стало страшно, что из тумана опять появится лицо с черными глазами.
Однако это был не колдовской, а самый обычный туман, которые вообще не редки в лесостепной полосе, тем более на болотах.
Основная причина появления тумана имела вполне рациональное объяснение. Как и в случае с оползнями на тропе, тут опять поработал прошедший накануне дождь. Дело в том, что он принес с собой излишнюю влагу, а сегодняшнее жаркое солнце нагрело ее. Теперь же она медленно испарялась, подвластная вовсе не чьей-то потусторонней воле, а всего-навсего парниковому эффекту.
Пелена тумана еще больше замедлила и без того малую скорость продвижение вездехода вперед. Виктор даже подумал, что сегодня им будет не суждено достичь Сердца Болота.
— Ну, давай проедем последние сто метров, а там — посмотрим, — сказал ему Купер, когда парень изложил ученому соображения насчет остановки.
Виктор согласился.
Но, когда они миновали это расстояние, все увидели нечто, заставившее их не поверить своим глазам.
Дальше по дороге, в лучах заходящего солнца, просачивающихся через разорванные легким ветром клубы тумана, показался своего рода курган. Он возвышался посреди топей, как причал на берегу таинственной реки.
На кургане угадывалось некое бесформенное изваяние. Очевидно — статуя или, лучше сказать, — идол!
— Еще немного, Витя, я прошу тебя. Давай подъедем к кургану, — попросил Купер.
Виктор не стал ему перечить, ибо и сам понял, что перед ними то, к чему они стремились.
Натужно рыча мотором, вездеход поехал дальше.
Дорога стала каменистой, к тому же изобилующей кочками и выступами.
Когда, на одной из таких кочек, вездеход изрядно тряхнуло, Виктор в первый раз уловил краем глаза, как на приборной панели загорелась и погасла лампа аварийного уровня топлива. Взглянув на указатель количества бензина в баке, он отметил для себя, как низко опустилась его стрелка. Успокаивало лишь то, что на двери багажника была прикреплена запасная канистра с горючим. Ее должно было хватить на обратный путь…
Машина, тем временем, приблизилась к кургану неимоверно близко и уже готова была вскарабкаться на его подножие.
Парень поддал газу, и вездеход оказался на ровной, сухой и твердой площадке.
Весь этот постамент являлся настолько старым, что теперь уже невозможно было понять — возводили ли данное сооружение люди или оно представляло собой естественное образование, а человек тут лишь приспособил его для установки идола.
Но, в любом случае, площадка ознаменовывала собой финал грандиозного пути, выливаясь в тупик (машина описала вокруг каменного истукана петлю, в результате чего всем членам экспедиции стало ясно, — за ним, — единственным местом, где могло что-то скрываться, ничего нет, включая и продолжение тропы).
Виктор затормозил на краю плато.
«Парковка класса люкс по болотному», — усмехнулся про себя парень. — «Кстати, насчет оборотней я правильно подумал. Они, по всей видимости, воспользовались тайными путями, — неразличимыми для человеческого глаза, и, очевидно, ушли через топи обратно к деревне колдунов. Иначе, нам бы пришлось здесь с ними встретиться».
Купер первым вышел из машины.
Откинув спинку переднего сиденья, вслед за ним, со своего заднего дивана, на улицу выбралась
