(нелегальным от родителей), а лучшим человеком в ее жизни. Пусть ей станет с ним так же спокойно, как ему от шума этих поездов. В глубине души он надеялся, что она все же будет с ним.
Виктор почувствовал, как его захватывает новая волна любви и теплых чувств к этой девушке.
И потянулась, что называется, жизнь.
Ира почти исчезла на несколько месяцев. Слава богу, она напомнила ему расписание ее смен в аптеке, и Виктор мог застать девушку на работе. Со старой квартиры она переехала, по ее словам, в комнату, которую сдавала бабушка-пенсионерка. Вместе с квартирой пропал и городской телефон. Она ему, правда, позванивала, от подруг, или еще от кого, но, вот, ей самой, даже на мобильник, было дозвониться невозможно.
— Хоть бы к собаке разок — другой заехала, — говорил ей Виктор через окошко аптечного киоска. — Привезла бы ему что-нибудь вкусненькое.
— Некогда, — отвечала Ира. — Кроме как здесь, я еще на двух работах теперь работаю: продавщицей косметики на полставки устроилась, и по выходным домработницей в одну богатую семью.
Чуш добросовестно охранял его квартиру в замен на кормежку и выгуливание. Виктор научился чесать собаку металлической расческой, что псу, с такой густой и длинной шерстью, было просто необходимо. Как только Чуш замечал в руках нового хозяина эту расческу, то ложился на пол и подставлял брюхо, — то, что требовалось прочесать в первую очередь. Во время чесания пес чмокал языком и дрыгал то одной, то другой лапой, словно пытаясь помочь. Весь его вид в такие моменты говорил о том, что он на вершине блаженства.
Пожив с Чушем некоторое время, Виктор заметил одну особенность. Где-то на третий или четвертый день пребывания в его квартире, пес перестал бояться кашля и уже не уходил в прихожую с поджатым хвостом.
«Что же за изверг там был, так запугавший собаку»? — думал по этому поводу Виктор.
Сменились времена года. У Иры приближалась осенняя сессия.
Сам Виктор посетил свой университет летом, — так составили расписание. Собаку ему оставить было не с кем, Ира с нежеланием взяла Чуша к себе на пару недель, объясняя свою неохоту возможным недовольством бабушки, то есть пожилой хозяйки квартиры, у которой она сняла комнату.
Для сессии Ире нужны были работы: рефераты и курсовые. Естественно, с ее занятостью, ей было некогда их делать. Она пришла к Виктору и слезно просила помочь ей в этом. Еще девушка намекнула, что у нее не хватает денег, чтобы заплатить за обучение в институте. Виктор сделал ей работы и дал деньги, хотя видел, что девушка много тратит на свои маникюры, фитнес-клубы и прочее, созданное для девиц, явно не ее положения. Как-то раз он даже упрекнул ее в расточительности, правда, — в пустую, видимо у Ирины это было уже сформировавшейся чертой характера; деньги у нее не задерживались, сколько бы она их не зарабатывала.
Ира сдала сессию, и опять началось то же самое: ее работа, работа и еще раз работа.
Единственное, что утешало, — девушка стала заходить к нему в гости. Правда, эти встречи были какими-то странными. Она просто приходила, давала указания, чем именно и как кормить ее собаку, что нужно помыть и что убрать, смотрела телевизор, спала, кушала (кстати, Виктор научился неплохо готовить). В остальном, стоял полный штиль, — ни ласкового слова, ни доброго взгляда в его сторону, ни поцелуя. Виктору было не жалко ее покормить, сделать за нее институтские задания, даже постирать ее вещи (он гордился своим новым приобретением — стиральной машиной-автоматом), однако, чувствовал, что внутри него, к этой девушке, накапливается мощный заряд отрицательной энергии.
Наконец, не выдержав, он вывел ее на откровенный разговор.
— Ирочка, — начал Виктор во время одного из ее визитов, — я хочу немного разобраться в нашей жизни. Можем мы обсудить кое-какие проблемы?
— Слушаю, — откликнулась Ира.
— Я тебя люблю и очень стараюсь подарить тебе радость…
Ира включила телевизор и отвернулась от Виктора. Парень ощутил, как от этого ее действия кровь прилила к его лицу. Он разозлился.
— Но, ты как-то непонятно ведешь себя по отношению ко мне. Если говорить кратко, то получается, что я для тебя делаю, по мере своих сил, почти все, а ты — ничего.
— А, что, у нас товарно-денежные отношения? — обернулась на мгновение к нему Ира. — За твою любовь мне надо чем-то платить?
— Ты неправильно все понимаешь, — Виктор почесал лоб. — Любовь бывает не «за», а «ради». Не путай, пожалуйста, две этих приставки. «За» — приставка холодная, а «ради» — одухотворена. Именно поэтому говорят: ради Бога, ради всего святого, ради любви… Я соскучился по твоей нежности. И вот, ты пришла, например, сегодня. Только, зачем?
Девушка уже не смотрела телевизор, а во всю таращилась на него.
— Я пришла к тебе отдыхать, — ответила она.
— Отдыхать? Пришла ТЫ. А почему мы не можем отдохнуть вместе?
— Не знаю.
— Наши отношения нарушаются. Я знаком со своими промахами и недостатками, но ты создаешь противоречий больше, и они мешают нам жить.
— И какие я создаю противоречия?
— Сейчас между нами нет секса, хотя, признаюсь, меня к тебе влечет, — продолжал Виктор. — Однако не думай, что ты свела все лишь к элементарной дружбе. У нас не дружба, а романтические отношения, просто они нарушаются, так как нарушены их функции. Хочешь, разберем все это?
Ира кивнула.
— Итак, во-первых, романтические отношения заключаются в выполнении влюбленными некоторых функций, подчеркну — обоими. Нарушение романтических отношений — это такие особенности жизнедеятельности влюбленных, которые затрудняют или препятствуют выполнению ими указанных функций. Во-вторых, давай посмотрим, насколько мы выполняем наши функции. Первая функция, — эмоциональная, — удовлетворение влюбленными потребностей в симпатии, уважении, признании, эмоциональной поддержке и психологической защите. Я всегда готов помочь тебе в трудную минуту, ты для меня — лучшая девушка на свете, а ты относишься ко мне потребительски, по-моему, даже не уважаешь. Вторая функция, — духовного, культурного общения, — удовлетворение потребностей в совместном проведении досуга, взаимном духовном обогащении. Признай, Ира, мы уже почти не разговариваем. И тем более не планируем наше свободное время, чтобы куда-нибудь вместе съездить или сходить. Наконец, третья функция, — сексуально-эротическая, — удовлетворение сексуально-эротических потребностей. Я всегда буду помнить тот день с тобой, когда мы сначала встретились в парке и… ну, сама знаешь. Но потом ты свела эту функцию на нет.
— Ты, прямо, как лекцию читаешь, — встрепенулась Ира, выражение лица которой свидетельствовало о ее негативном настроении по отношению к теме разговора. — Заканчивай.
— Хорошо было бы на этом остановиться, только вот не выйдет, — развел руками Виктор. — Оказывается, ты, не осознавая, выбралась из просто романтики и вклинилась в отношения семейные. По крайней мере, функцию, — уже семейную, — ведения домашнего хозяйства, я, по твоей воле, выполняю.
— Но это же твоя квартира, — сказала Ира.
— А вот это хозяйство в ней — твое, — указал Виктор на мирно спящего на паласе Чуша. — Я, правда, склонен думать, что тут выполняется какая-то средняя семейная функция, — между функцией ведения домашнего хозяйства и функцией воспитания детей. Ты, вроде, любишь свою собаку, но жестоко бросила его здесь со мной. Знаешь, как он скучает по тебе? Когда ты уходишь, он несколько часов лежит возле закрытой двери, и когда я прохожу мимо, смотрит грустно — грустно, словно вопрос задает: почему она ушла, ведь я ей так предан?!
— Как только я смогу, я заберу его у тебя.
— Опять ты отдаляешься, — Виктор тяжело вздохнул. — И помни о различии понятий «за» и «ради». Иначе мне становится обидно. Даже с Чушем у нас взаимодействия больше. Я его кормлю, выгуливаю, а он облаивает всех, кто слишком близко подойдет к моей двери.
— А я? — Ира издевательски взглянула на него.
