Бабушка, как всегда, восседала по-королевски в середине алого дивана, справа от нее - тетя Кэтрин и герцогиня, слева - тетя Эбигейл и леди Эдвард. Тетя Грейс и леди Гарольд устроились на подлокотнике, а мать стояла позади них, очевидно, слишком взволнованная, чтобы сидеть. Жена кузена Томаса, Марианна, леди Хелмсли, кузина Джиллиан, леди Шелбрук, а также кузина Пандора и леди Трент сидели в стороне. Пандора уловила взгляд Делии и подмигнула ей в знак поддержки.
Собрание выглядело достаточно миролюбивым, однако тигр-людоед тоже не кажется слишком страшным, пока не откроет пасть.
– Не стоит так волноваться, - успокоила Делию тетя Кэтрин, мило улыбаясь. - Ты выглядишь так, словно тебя должны судить. Мы собрались совсем не для того.
– А для чего? - спросила Делия.
– Нас беспокоит твоя жизнь, Филадельфия, - твердо произнесла бабушка.
– Я так и думала и очень сожалею о том, что стала причиной скандала, и…
– Пустяки. - Бабушка махнула рукой. - Прошлое уже не имеет особого значения.
– И все-таки минувшее событие можно назвать самым впечатляющим из тех, в которое меня вовлекли, -тихо пробормотала Пандора, обращаясь к Джиллиан. Та сокрушенно посмотрела на нее.
Бабушка не обратила внимания на ее реплику.
– В настоящее время, Делия, поскольку твой муж погиб, мы не станем обсуждать твой выбор, однако твое поведение, приведшее к скандальному замужеству, весьма огорчительно подействовало на нас.
– Я знаю, бабушка, но я никогда не хотела…
– Правда, - продолжила бабушка, - среди здесь присутствующих нет никого, кто бы в свое время не грешил неподобающим или неблагоразумным или даже скандальным поведением.
– И тетя Кэтрин тоже? - спросила Кэсси. Бабушка кивнула:
– Особенно тетя Кэтрин.
– Я бы не сказала, что особенно, - тихо возразила тетя Кэтрин, выглядевшая сейчас скорее как наказанная школьница, нежели как правящая герцогиня Роксборо.
– Но вы-то, конечно, никогда… - начала Делия, не подумав. - Я хотела сказать…
– Моя дорогая Филадельфия, как ни трудно сознавать сейчас, но я не всегда обладала такой мудростью, почтенным возрастом и безупречностью поведения. - В глазах бабушки промелькнули озорные искорки. - У меня тоже случались рискованные приключения в молодости, но я пережила их, и ты переживешь.
Делия внимательно посмотрела на нее и пролепетала, тщательно выбирая слова:
– Боюсь, я не понимаю, бабушка. Значит, вы не сердитесь на меня?
– О, мы никогда не сердились на тебя, Делия, - быстро выпалила тетя Эбигейл. - Мы хорошо понимаем, какой импульсивной бывает молодость.
– Мама тоже не сердится, - подтвердила Кэсси многозначительно.
Все в комнате, за исключением вдовствующей герцогини, как по команде повернулись к Джорджине, которая стояла, взволнованно скрестив руки на груди.
– Конечно, она не сердится, - невозмутимо согласилась бабушка. - Также, как и все остальные.
– В самом деле? - Делия посмотрела на мать.
– Возможно, - высокомерно ответила та.
Тетя Грейс подавила смех. Тетя Кэтрин и тетя Эбигейл обменялись понимающими взглядами. Бабушка выглядела невинной, и Делия не имела ни малейшего представления, какой смысл таился в их словах. Да она и не хотела знать о возможных неосмотрительных поступках, совершенных в молодости, или о рискованных приключениях своей молодой когда-то бабушки, и даже мысль о возможных прегрешениях матери в давние времена вызывала у нес мучительные спазмы в животе. И все же сознание того, что стремление совершать безумные поступки, очевидно, перешло к ней по наследству, доставляло Делии некоторое утешение.
– По-видимому, твое неблаговидное поведение - продолжение фамильной традиции, - чуть слышно пролепетала Кэсси, наклоняясь к сестре.
– Нет ничего неизбежного, Кассандра, кроме смерти, - возразила бабушка, пронзив ее острым взглядом. Кэсси благоразумно приняла огорченный вид. - Не принимай то, что ты слышала сегодня здесь, как санкцию на неуместное поведение. Тот факт, что мыс пониманием относимся к ошибкам молодости, не означает, что мы одобряем их.
– Разумеется, мэм, - пробормотала Кэсси, и щеки ее залил румянец.
Делия пожала руку сестры в знак молчаливой поддержки.
Бедная Кэсси. Ее беда, что она не умеет держать язык за зубами.
– Дорогая Кассандра, я не понимаю, о чем ты беспокоишься. Я никогда особенно не волновалась за твое будущее. - Бабушка слегка подалась вперед, словно она и Кэсси остались наедине и вели конфиденциальный разговор. - Нас всегда настораживают те, кто ведет себя тихо и спокойно. Ты же никогда не отличалась спокойствием. Ты честная, открытая и достаточно умная девушка. По правде говоря, ты напоминаешь мне меня в молодости. - Она выпрямилась и заговорщически улыбнулась внучке. - Возможно, у тебя есть о чем беспокоиться. Однако ни твое поведение, ни твое будущее не являются предметом нашего разговора сегодня, - продолжала бабушка, взглянув на Делию. - Филадельфия, у тебя есть уже какие-то соображения относительно твоего будущего?
Делия твердо решила в глубине души стать опытной женщиной, однако совершенно уверенная в том, что подобные мысли о будущем едва ли найдут здесь понимание и одобрение, не стала их афишировать.
– Нет еще, бабушка, - ответила она.
– Понятно. Данного ответа следовало ожидать. Твоя жизнь круто изменилась в течение короткого времени. - Бабушка долго смотрела на нее изучающе. Наконец она проговорила, словно решив что-то про себя: - Если ты нуждаешься в совете или помощи, знай, ты всегда можешь получить их от каждой из нас. Мы твоя семья, и ты должна рассчитывать на нас. Мы все считали твой брак глупостью. Если бы ты доверилась нам, прежде чем совершить необдуманный поступок, мы, несомненно, попытались бы отговорить тебя от замужества с лордом Уилмонтом. Однако сделанного не воротишь. Тем не менее, думаю, ты должна извиниться за свой поступок.
– Конечно. - Делия сделала глубокий вдох. - Примите мое смиренное извинение…
– Нет, дорогая, - перебила бабушка. - Не твое извинение.
Все снова повернулись к Джорджине.
– Хорошо. - Мать Делии воздела глаза кверху, словно прося звезды о помощи, затем расправила плечи и встретилась взглядом с дочерью. - Я… так сказать…
Делия вскочила и бросилась через комнату в объятия матери.
– Мама, прости меня!
– Нет, дорогая, виновата я. - В голосе матери послышалось всхлипывание. - Мне следовало всегда находиться рядом с тобой, а не бросать тебя…
– Но я заслужила неодобрение всей семьи. Я ввела тебя в заблуждение…
– Ты мой ребенок и, несмотря ни на что, навсегда останешься моим ребенком. Но меня беспокоило, что ты отказалась следовать предначертанию звезд.
– Суеверный вздор, - пробормотала бабушка.
– Вовсе нет, - возразила Джорджина со страдальческим вздохом. - Некоторые прогрессивные мыслители нашего времени подтверждают влияние звезд на нашу жизнь.
– Абсолютная чушь, - резюмировала бабушка. Джорджина пристально посмотрела на свою свекровь. Ее суеверные взгляды, особенно приверженность к астрологии, всегда служили причиной препирательств между ней и остальными членами семьи. Отец Делии посмеивался над своей женой, дети тоже, но бабушка и остальные Эффингтоны считали абсурдом увлечение Джорджины астрологией и другими видами предсказания будущего. Никто всерьез не считал мадам Пруше - астролога Джорджины - истинной провидицей. Мадам Пруше представляла собой дружелюбную, розовощекую женщину, которая жила в небольшом коттедже в тихой деревушке, расположенной вблизи Лондона.
– Наши поступки определяются не звездами, а нами самими, - тихо высказала свое мнение тетя
