слова подействовали, как красная тряпка на быка, и она значительно прибавила громкости:
— Так ты еще и хулиганишь? Да я щас охранника кликну, он тебя, пресмыкающаяся ты старая, в мелкий порошок сотрет и в унитаз спустит со всеми положенными церемониями! Ишь ты, земноводная, она еще будет здесь критику наводить!
Старушка, которой совершенно не нужен был лишний шум вокруг ее скромной персоны, исчезла и захлопнула за собой дверь, а Нинка тут же забыла о ее существовании, потому что ее предприимчивая коллега, воспользовавшись моментом, уже запихивала бирюзовый свитер в свою необъятную сумку и это немедленно следовало пресечь.
Дальше коридор сворачивал под прямым углом, и за этим поворотом старушка увидела дверь с незамысловатой табличкой 'Ж'.
Толкнув эту дверь и обнаружив за ней помещение, сверкающее дорогим испанским кафелем и немецкой сантехникой, старушка мысленно отметила, что центр «Чарити», по всей видимости, процветает и финансовые проблемы не омрачают его горизонта.
Внимательно оглядевшись, она нашла замазанное белой краской окно, закрытое на самый обыкновенный шпингалет, и проверила, что этот шпингалет свободно открывается и в нужный момент не создаст проблем. Затем старушка взглянула на часы и убедилась, что до закрытия центра осталось около получаса. Возвратившись в коридор и убедившись, что за ней никто не наблюдает, она юркнула в заранее присмотренное убежище — маленький чуланчик, где уборщицы держали свой нехитрый профессиональный инвентарь.
Настала самая трудная часть операции, та часть, о которой активная, энергичная Луша думала с настоящим ужасом, — ей нужно просто ждать, ждать назначенного времени. Такая бездеятельность была полностью противопоказана ее натуре.
Луша пристроилась на перевернутом пластмассовом ведре, привалилась к стене и накрылась синим рабочим халатом.
По коридору, оживленно переговариваясь, прошли сотрудники центра, расходящиеся по домам.
Последними, с тяжелым топотом, заставляющим вспомнить неторопливо прогуливающееся стадо слонов, проследовали здешние грации, по дороге лениво переругиваясь:
— Припомню я тебе этот свитерок!
— Да сама-то хороша — кто вчера куртку лайковую оприходовал не в очередь? Забыла уже?
— Да ладно собачиться-то, пойдем лучше ко мне, у меня булочки с корицей испечены!
— А мы ж худеть собирались!
— А ну его!
— И то верно. С корицей, говоришь?
Тяжелый топот стих, и в коридоре воцарилась гулкая тишина.
У Луши затекла нога, она чуть-чуть пошевелилась, устраиваясь поудобнее, и тут же дверца чулана с грохотом распахнулась.
На пороге стоял бритоголовый тип огромного роста, с самым зверским выражением лица, и плотоядно ухмылялся.
— Вот она где прячется! Так я и знал! Обмануть меня пыталась? Ты что же, думала — у меня полторы извилины? Отсидеться хотела в чилл-ауте? Нет, дорогуша, здесь люди тоже работают! Читать не умеешь, выгнали из первого класса церковно-приходской школы за тупость? Видишь, что написано — посторонним все воспрещено! Все! Понимаешь ты, Клава Шиффер доморощенная? Как ты до дома-то дотащишь все, что здесь нахапала?
— Да я ничего и не взяла, — пыталась оправдаться Луша, — и не нужно мне вовсе ничего вашего, если только что-нибудь такое из верхней одежды.., к примеру, пальто…
— Пальто? — ехидно переспросил бритоголовый. — Да у нас на пальто очередь из постоянных сотрудников! У нас на пальто бухгалтеры с опытом записываются! Пальто ей понадобилось!
Луша хотела возразить, что ведь и не взяла она никакого пальто, но тут же увидела, что пальто лежит у нее на коленях — замечательное светло-бежевое кашемировое пальто с красивым шалевым воротником. Луша вскочила, чтобы объяснить, что не имеет к этому пальто никакого отношения, что оно само как-то к ней приблудилось…
И тут же она проснулась. Было очень тихо, она сидела одна в чуланчике, все тело затекло от неудобной позы и долгой неподвижности, и очень хотелось пить.
Луша испуганно полезла в сумку за электрическим фонариком — ей показалось, что она проспала всю ночь, тем самым сорвав тщательно продуманную операцию. Фонарик высветил циферблат часов. Стрелки показывали пять минут второго.
Луша ахнула и побежала к заветной двери с надписью 'Ж'.
На улице было тихо и безлюдно. Я осторожно приблизилась к зданию благотворительного центра. У входа в центр горел дежурный свет, что позволяло разглядеть скучающего в холле немолодого охранника — более удачливого сменщика покойного Анатолия. Он сидел на стуле возле яркой лампы и читал книгу в глянцевой обложке.
Я неторопливо прошла мимо и двинулась вдоль центра, внимательно приглядываясь к окнам первого этажа.
Вот наконец и то окно, которое мне нужно, — замазанное изнутри белой краской окно туалета. Я остановилась около него и взглянула на часы. Была уже одна минута второго.
Я поднялась на цыпочки и легонько толкнула раму.
Она не подалась.
Я чуть слышно забарабанила по стеклу кончиками пальцев, чтобы напомнить Луше о своем существовании и о том, что назначенное время уже наступило.
Изнутри не раздалось ни звука.
Из-за угла вышла небольшая группа молодежи. Громко и весело разговаривая, они шли в мою сторону. Я наклонилась и сделала вид, что завязываю шнурок.
— Девушка, вам не скучно одной гулять ночью? — закинул удочку один из проходивших ребят.
— Отвали, а? — миролюбиво посоветовала я парню, — Честно, без тебя проблем хватает!
— А я как раз специалист по решению чужих проблем, — сообщил парень, — особенно если это касается симпатичных девушек.
— Кеша, — произнесла напряженным, ревнивым голосом одна из девиц, — может, оставишь человека в покое? Тебе еще не надоело ко всем подряд вязаться? Может, мы все-таки пойдем, а?
— Ладно, ладно, Лялька! — Парень улыбнулся мне, и вся компания удалилась.
Я перевела дыхание и снова тихонько постучала в окно.
Раздался легкий скрип, и рама медленно распахнулась. Из открытого окна на меня смотрела Луша.
— Извини, Машенька, — прошептала она оглушительно громким шепотом, — я немножко опоздала…
— Ничего страшного! — Я ухватилась руками за подоконник, подтянулась и проскользнула в окно.
Мы с Лушей находились в роскошно отделанном туалете.
— Ты здесь что — так и провела вечер? — поинтересовалась я.
— А что — здесь уютно!
— А куда теперь?
— Пойдем, я все разведала!
Мы выскользнули в коридор и двинулись по нему в скудном свете дежурных светильников.
Миновав несколько дверей, Луша наконец указала на одну из них и значительно прошептала:
— Это здесь! Здесь кабинет директора центра!
— И как мы, интересно, сюда попадем? — поинтересовалась я, уставившись на запертую дверь.
Лушино лицо засияло от гордости, и она вытащила из кармана бумазейной кофточки ключ.
— Ничего себе! — изумилась я. — Как тебе удалось его раздобыть?
