пиджака. — С кем это ты любезничаешь по телефону прямо на моих глазах?
Он мне еще предлагает ехать в Амстердам!
Да я с тобой и в Жмеринку не поеду! Грязный развратный ублюдок!
Окружающая общественность с интересом прислушивалась к разгорающемуся скандалу. Венечка нервно сглотнул, погладил Бобби по волосатой руке и торопливо зашептал:
— Душа моя, не горячись! Это всего лишь деловой разговор! Нам же всем надо как-то зарабатывать деньги! Ты вот «пылью» приторговываешь, а у меня свои дела!
— Врешь! — проговорил Бобби, понемногу успокаиваясь. — Я видел, какое у тебя было увлеченное лицо. Это явно был твой любовник! И что у тебя за дела? Явно какой-то криминал! Нет чтобы заниматься чем-нибудь приличным, как все порядочные люди…
— «Пылью», например, — вставил Венечка.
— Например, «пылью», — кивнул Бобби.
Венечка перевел дыхание и оглянулся на дальний угол зала, где видел только что блондина, но того уже не было. Исчез, как утренний туман, пока Венечка препирался с Бобби.
Венечка чертыхнулся и с трудом встал с низенького восточного дивана. Собеседник блондина — худое костлявое лицо, косые бачки, бандитские усики — сидел за столиком в одиночестве, допивая свой коктейль.
Хоть бы его не упустить, он может навести на след блондина, да, может, и сам блондин еще вернется…
Венечка женственной походкой двинулся через зал. Бобби, онемевший от наглой измены, изумленно уставился ему вслед.
Подойдя к дальнему столику, Венечка картинно поклонился и протянул незнакомцу узкую ухоженную руку:
— Вениамин. Мы с вами, кажется, где-то уже встречались?
— Отвали, педик, — коротко и доброжелательно ответил усатый.
— Что за выражения, душа моя! — искренне обиделся на незнакомца Венечка. — Судя по тому, что вы посетили это заведение, вы тоже не совсем мать Тереза.
Сзади пол взволнованно задрожал под тяжелой поступью кожаного Бобби.
— Нет, ты послушай, — стервенея, проговорил он, схватив Венечку за плечо. — Ты все-таки совсем сбрендил? У тебя что — крыша поехала? Ты, грязный голубой ублюдок!
— Вот видите, — усмехнулся усатый незнакомец, — ваш друг тоже недоволен. Может быть, вы с ним как-нибудь сами разберетесь, а меня избавите от своего присутствия?
— А ты, плесень помойная, гниль болотная, вообще заткнись! — рявкнул Бобби, нагнувшись к усатому и нацелившись толстым волосатым пальцем ему в переносицу. — Ты вообще что здесь делаешь, ошибка природы, натурал проклятый?
С двух сторон среди танцующих и обнимающихся в густом искусственном тумане пар уже пробирались клубные вышибалы.
Венечка затравленно оглянулся, и в это время в дверях клуба появился Миша Молоток, громила на службе Зарудного. С облегчением вздохнув, Веня потянул Бобби за кожаный рукав:
— Пойдем, пойдем отсюда, душа моя!
Это совершенно не то, что ты думаешь!
— Не то, не то, — недовольно бурчал Бобби, — ты уже совсем с катушек сошел, до натуралов докатился.
Венечка махнул Мише рукой, поравнялся с ним и, показав глазами на человека с усиками, прошептал:
— Сам блондин исчез. Но вот этот тип сидел с ним, наверняка может на него вывести.
Бобби хотел было снова расшуметься, но, столкнувшись глазами с опасным и острым, как бритва, Мишиным взглядом, предпочел промолчать. Он вернулся с Венечкой за прежний столик, пододвинул к себе кальян и обиженно зачмокал мундштуком.
Миша Молоток срисовал человека с усиками и отправил его внешность в ячейку своей памяти, надежной, как швейцарский банк.
Он жестом подозвал официанта, потребовал абсент — против моды не попрешь — и приготовился ждать.
Наружное наблюдение было его работой, его стихией, он был уверен, что человек с усиками никуда от него не денется. Тем более что снаружи, возле обоих выходов из клуба, дежурили двое его ребят.
Особенно долго ждать не пришлось: усатый допил коктейль, расплатился и пошел к выходу. Миша положил на стол деньги и ленивой походкой тронулся вслед за объектом.
На улице он сделал чуть заметный знак своим ребятам, и началась стандартная «мельница» — они втроем повели объект, поочередно меняясь местами.
Усатый сел в темный «гольф», люди Зарудного расселись по трем машинам — Мишина синяя «тойота» впереди, за ней серый «форд» и зеленая «мицубиси».
Через десять минут Миша пропустил «форд» вперед и пристроился в хвост колонны, еще через десять минут серый «форд» пропустил вперед «мицубиси» За это время они проехали по Вознесенскому проспекту, по Гороховой улице, пересекли Исаакиевскую площадь. Дворцовую, проехали по двум мостам и оказались на Петроградской стороне. Здесь темный «гольф» остановился возле закрытой на кодовый замок парадной, и усатый вошел внутрь.
Мишин человек из «мицубиси», который сейчас возглавлял колонну преследователей, вышел из машины, записал в блокнот номер «гольфа» и подошел к парадной. Подождав немного перед домом, он увидел, как загорелось окно на четвертом этаже, и направился к Мишиной машине за дальнейшими инструкциями.
Миша связался с шефом и сообщил Зарудному все, что удалось узнать. Зарудный записал номер темного «гольфа» и позвонил своему человеку в автоинспекцию, который получал от него такую щедрую надбавку к милицейской зарплате, что в любое время дня и ночи готов был предоставить любые сведения, касающиеся автомашин или дорожно-транспортных происшествий.
Уже через полчаса гаишник сообщил Зарудному, что темно-серый «фольксваген-гольф», регистрационный номер которого ему сообщили, угнан три дня назад с уличной парковки на проспекте Солидарности.
Узнав об этом, Зарудный позвонил на мобильник Мише Молотку и отдал ему короткое распоряжение.
Миша был парень неглупый и любил пофилософствовать. Подходя к парадной, он сказал своим подручным:
— Знаете, на какие категории делятся все люди?
— На лохов и конкретных пацанов, — не задумываясь, ответил ему один из ребят.
Миша поморщился.
— Это само собой, но вообще-то люди делятся на тех, кого можно бить, и тех, кого бить нельзя, — опасно.
— Ну да, — подтвердил тот же парень, — за которых братва конкретно отомстит.
— Не только, — снова поморщился Миша, — опасно бить также людей богатых, влиятельных, известных…
Они подошли к подъезду, и философская дискуссия закончилась. Миша посветил на кодовый замок фонариком, и в боковом освещении сразу стало видно, какие четыре кнопки больше вытерты от частых прикосновений. Миша нажал эти кнопки, и дверь подъезда послушно отворилась.
Тройка поднялась на четвертый этаж, подошла к двери, которую вычислили, исходя из расположения светящегося окна. Миша, который любил не только философствовать, достал универсальную отмычку и двумя ловкими движениями открыл дверь. Стараясь не шуметь, все трое вошли в темный коридор.
В дальнем его конце из-за неплотно прикрытой двери выбивалась полоска света.
Миша крадучись подошел к этой двери, остановился, достал из-за пазухи пистолет, перебросил его в левую руку и сильным резким ударом ноги распахнул дверь.
