В воздухе сгустилась белесая мгла, хлынул дождь, смывая нечистоты в сливные отверстия, открывшиеся в полу. Клоны с визгом разбежались. Капли колотили по шлему и скафандру Ивара, от башмаков с веселым бульканьем текли ручейки. Он запрокинул голову, подставив лицо прохладным струям. Хотелось сбросить надоевший скоб, сорвать одежду и, как в далекой юности, пуститься в пляс под дождем.
— Я нашел нужное понятие в твоем языке, — произнес отпрыск Фарданта. — Я благодарен. Ты отдаешь мне самое ценное — часть собственного разума.
— Это еще не весь мой дар. То изображение Галактики, которое ты мне показывал… Такой она была очень давно, не тысячи, а миллионы лет назад. Может быть, десятки миллионов… Мы с Советником думаем, что Великий Враг перебросил твою планету в будущее. Мир изменился, владыка Фардант, и это не удивительно — все меняется со временем, что-то возникает, что-то умирает и исчезает… Враг, уничтоживший вас, тоже исчез.
— Вопрос, — промолвил Фардант, — вопрос к Пришедшему: значит, мне никто не угрожает?
В его голосе Ивару почудилась едва заметная вибрация, словно бы ветер всколыхнул шелестящие травы. Волнение?.. Надежда?.. Чувство облегчения?.. Это не исключалось; видимо, новость поразила Фарданта.
— Никто, — ответил он и мысленно добавил: — «Никто, кроме хапторов, кни'лина, дроми и нас самих. Ну, с этим надо примириться».
Дождь перестал, облако под сводом пещеры рассеялось, и световое пятно засияло, точно омытое струямиливня. Оно было не красным, а золотистым — вероятно, имитировало прежнее солнце Хтона.
— Иди за мной. Я жду тебя в убежище, — произнес отпрыск Фарданта. — Ты собирался предложить способ общения с Советником. Ты говорил о его внедрении в мою структуру. Вопрос: как?
— Технически это несложно. Подготовь контактное гнездо из материала, проводящего нервные импульсы. Небольшое, размером с мелкий камешек. Лучше всего, если ты внедришь Советника в свой стратегический модуль. Мудрость и воинское искусство — основа стратегии.
Они направились в дальний конец подземелья, к массивному люку, но не к тому, что вел в шлюзовую камеру, а к другому, за колыбелями-гротами и кормушкой. В тусклом свете, падавшем с потолка, раскрылся коридор или, возможно, вытянутое в длину помещение, заставленное большими саргофагами. Их темные стенки заиндевели, ледяной воздух обжигал горло. Криогенный блок, сообразил Тревельян.
— Хранилище генетического материала, владыка?
— Ответ положительный. Предки, создавшие меня, вложили телесную ткань в устройства глубокого холода. В твоем языке есть термин: банк. Здесь генетический банк, Пришедший. Другого на планете нет.
— В этом твое большое преимущество, — заметил Ивар. Потом спросил: — Что с моей летательной машиной? Как продвигается работа?
— Я ее контролирую. Твой отпрыск объяснил, какие поврежденные части следует изъять, и это уже сделано. Сейчас мои побеги восстанавливают двигатель. Только один, но твой отпрыск утверждает, что этого достаточно. Когда машина поднимется в воздух, отпрыск направит ее к тебе. — Пауза. — Скоро ты сможешь улететь, Пришедший из Пустоты. Скоро, через восьмую долю Малого Оборота. Это хорошо.
— Почему?
— Тобой интересуются, Пришедший. Гнилой Побег, Матайма, Крора. Все, кроме Дазза. Я чувствую их ментальные импульсы. — Снова пауза. — Стабильность нарушена. Нет Великого Врага, есть просто враги. Если они объединятся…
«Это к лучшему. Разом всем перекроем кислород, — заметил командор и вдруг рявкнул: — Оррудия к бою! Десант, на палубу! В атаку, паррни! Вперред, на абор-рдаж! »
Тревельян попытался урезонить деда.
«Какой абордаж, какая палуба? Здесь нет кораблей! Ни морских, ни космических».
«Будут», — пообещал командор и смолк.
Шеренга обледеневших саргофагов кончились. В торцовой стене зияла узкая щель — только-только протиснуться боком в скафандре. Камера над шлемом Тревельяна бесшумно вращалась, фиксируя обстановку.
— Если они объединятся, — повторил фардантов отпрыск, — я не смогу задержать их на границе. У них больше сокрушителей.
— Советник говорит, что воюют не числом, а уменьем и что нет повода для беспокойства. Теперь это его заботы. — Ивар шагнул к проходу, оглянулся на провожатого, но тот был недвижим. — Разве ты не идешь со мной?
— Терминал останется здесь и будет ждать тебя, — послышалось в ответ. — Иди! Иди и принеси мне Советника!
Нырнув в щель, Ивар очутился в узком коридоре, проложенном сквозь толщу стены. Тут не было световых пятен, но свет брезжил где-то вдалеке, туманный и мерцающий, как бы профильтрованный сквозь матовое стекло. Он ускорил шаги, желая быстрей миновать эту крысиную ловушку; его не покидало ощущение, что стены вот-вот сдвинутся, раздавят скоб, а тело превратят в кровавую кашу. Под ногами гулко грохотали металлические пластины, и воздух тоже пах металлом — вероятно, убежище Фарданта строили на совесть, окружив его барьером из брони.
Он вышел из тоннеля, и стена сомкнулась.
Цилиндрический зал, напоминавший внутренность барабана, был невелик сравнительно с пещерой клонов — метров десять-двенадцать в диаметре и столько же в высоту. Пол, как в коридоре, покрывали металлические пластины, а все остальное казалось отлитым из хрусталя или какого-то прозрачного опалесцирующего материала. Неяркое сияние возникало в его глубине, высвечивая голубоватую жидкость и парившие в ней образования, белесые губчатые структуры, похожие на гигантских, размером со слона медуз, но перевернутых, направленных куполами к полу. Поверхность этих образований ритмично подрагивала, щупальцы торчали вверх, распускаясь на концах гроздьями более тонких нитей. Их были тысячи; нити пересекались и переплетались, сливались друг с другом или тянулись к потолку, образуя сложный трехмерный узор.
«Неаппетитный вид. Точно клецки в синем бульоне, — молвил командор. — Делать, однако, нечего; назвался карасем, пожалуй на сковородку».
Внезапно помещение заполнил голос — не шелестящий, а мощный и гулкий, наплывавший со всех сторон ударами набата:
— Ты видишь мои вспомогательные модули, Пришедший. Они погружены в питающий раствор.
— А где ты сам? — полюбопытствовал Тревельян.
— Наверху. Прямо над тобой.
Он запрокинул голову, всмотрелся в то, что распласталось за прозрачной преградой потолка, и опустил глаза. Картина была впечатляющей. Такое до смерти не забудешь, подумалось ему. Сердце трепетало в груди пойманной птицей, и медицинский имплант, встревожившись, отмерил дозу успокоительного.
Голос загрохотал снова:
— Подойди к стене и встань против самого крупного модуля. Это Стратег. Контактное гнездо для Советника подготовлено.
Ивар повиновался. Наблюдая, как одна из нитеймедленно тянется к хрустальному стеклу, он снял шлем вместе в камерой, положил его на пол и прикоснулся к обручу кончиками пальцев. Обруч был гладким, как кожа любимой женщины.
«До встречи, дед».
«До встречи, мой мальчик. Да будет милостив к тебе Владыка Пустоты. — Помолчав секунду, командор добавил: — Передай привет нашей железяке. Скажешь, что я велел за тобой присматривать».
Белесая нить присосалась к стене и начала двигаться в прозрачной субстанции подобно червяку, прокладывающему ход. Червяк полз неторопливо, окруженный неярким сиянием.
Ивар снял обруч, сдвинул защитную пластинку и вытряхнул на ладонь маленький кристаллик. На мгновение чувство огромной потери охватило его; он словно бы стал беззащитным ребенком, которого
