— Когда?
— Как только сможет.
— Понятно… Ну тогда я переговорю с ним сама, — сказала Лейла, изучая Флоренс таким проницательным взглядом, что у той по коже побежали мурашки.
Флоренс позвонила дяде Сэму по тому самому телефону, о котором Бобби сказал: «Использовать только в случае минометной атаки».
— Как дела у моей юной леди? Послушайте, мне ужасно нравится ваш этот новый фильм. Бьюсь об заклад, что Тафас успеет в последнюю минуту и спасет Фатиму.
— Махназ.
— У меня такое ощущение, что их всех зовут Фатима. Под этой чадрой разве разберешь.
— Вот с этим мы как раз и хотим бороться. Но вообще-то речь идет не о спасении Махназ. Вы уже пообщались с нашим другом?
— Да уж. Он объявился этим утром. Он сейчас… я вижу, мы говорим по надежной линии… он в Париже.
— В Париже?
— Выясняет кое-что интересное. К вам там в дверь по ночам еще не стучатся? Их полиция известна своей некомпетентностью.
— Нет. Но мне пришлось рассказать Джорджу и Рику. Да тут еще Лейла любопытствовала насчет отсутствия нашего друга.
— С ней надо ухо держать востро. Очень смекалистая девушка. Плоды британского образования. В общем, моя юная леди, держитесь там. На вас вся надежда. Дядюшка вами гордится. Не разговаривайте с незнакомцами. И вот этот вот телефончик держите всегда под рукой. Не забывайте — это ваша «Служба спасения».
Флоренс убрала телефон. После разговора с дядей Сэмом ей не стало легче. Жаль, конечно, что Бобби нет рядом, но если он найдет в Париже что-то полезное, значит все к лучшему.
Джордж где-то прятался и, очевидно, дулся на Флоренс, поэтому она решила найти Ренарда, который всегда умудрялся приободрить ее своей беззастенчивой алчностью и сногсшибательными проектами.
— Рик, — сказала она, — а кем ты в детстве мечтал быть?
Он оторвал взгляд от монитора.
— Ты имеешь в виду, всегда ли я хотел стать продажной пиар-тварью?
— Я этого не говорила.
— Боже мой, Фрэнзи, — он так называл ее, когда хотел передразнить Джорджа с его «Фьоренцей», — да я всю жизнь хотел помогать людям.
— Брось ты.
— Очень хорошо помню, когда мне было семь или восемь лет, я мечтал о том, чтобы помочь богатым владельцам цитрусовых плантаций во Флориде сократить налоги за счет владельцев тыквенных плантаций в Калифорнии.
— Ты самый циничный тип из всех, кого я знаю.
— Однако заметь — у меня есть свои принципы. Однажды я отказал Майклу Джексону, когда он хотел стать моим клиентом.
— Правда?
— Я не был уверен, что у него есть деньги… И взгляните на меня теперь! Тоже мне — Ренард Аравийский, помогающий освободить миллиард женщин в чадре и добиться долгосрочного мира на Ближнем Востоке, который известен только тем, что тысячи лет люди здесь грабят и убивают друг друга в бесконечных религиозных распрях. Вот, посмотри, — он показал ей свою руку. — Видишь, даже мурашки побежали.
— Зато какой симпатичный загар.
— Ага, выйдешь на улицу на тридцать секунд и — бац — получишь рак кожи. Это все равно что прогуляться в микроволновке. Неудивительно, что они все тут одеты, как привидение Каспер[12]. Странное место, я вам скажу.
— Ну а ты сам-то зачем сюда приехал? Только из-за денег?
— А почему бы и нет?
— Что-то мне в это не верится.
— Может, есть и другая причина.
— Да?
— Не уверен, что тебе надо о ней знать. По крайней мере сейчас, когда все так закрутилось.
Флоренс не нашла что сказать и молча на него уставилась. Он довольно симпатичный, этот Рик. Худощавый, высокий. В другой ситуации, кто его знает, кто знает…
— Нет-нет, — улыбнулся он. — Только не произноси какую-нибудь милую банальность. Мне так нравятся вот такие моменты неловкости. Впрочем, в любом случае у нас в компании «Ренард стратиджик комьюникейшнз» не принято вступать в эмоциональные отношения с клиентами. Это всегда заканчивается их просьбами о скидке.
Рик снова опустил взгляд на монитор.
— Ты знаешь, — сказал он, — мне в голову пришла просто убийственная идея для нашего сериала. Болван, как я не додумался до этого раньше!
Выслушав то, что придумал Рик, Джордж даже поежился:
— Совсем сдурели?
Это окончательно убедило Флоренс. Джордж все-таки был типичным чиновником Госдепа, и раз уж он побледнел, значит идея была хорошей.
Втроем они отправились к Лейле, и Рик выложил ей сюжеты трех следующих серий. Пока он рассказывал, она беспрестанно повторяла: «Ой-ой», «Ой-ой-ой» и «Господи». Когда он закончил, она сказала:
— Это будет равносильно килограмму свинины в разгар Рамадана.
— Эмиру надо показывать названия серий? — спросила Флоренс.
— Ни в коем случае, — засмеялась Лейла. — Думаю, мы преподнесем ему отличный сюрприз. А то он так занят в последние дни. В Ум-безире просто шквал деловой активности. Не понимаю, как он там вообще выживает.
Флоренс и Рик поднялись, чтобы уйти, но Лейла остановила их вопросом:
— А как дела у нашего мистера Бобби?
— У него все хорошо. Очень занят.
— Скоро ли он воссоединится с нами?
— Да, — ответила Флоренс. — Думаю, что скоро.
— Замечательно, — улыбнулась Лейла. — Без него здесь так скучно.
Глава тринадцатая
Стук в дверь раздался не совсем посреди ночи, но достаточно близко к двенадцати, чтобы Флоренс ощутила драматизм момента. Часы на стене показывали 23:35.
Посмотрев в глазок, Флоренс насчитала трех мужчин. Даже в своих двусмысленно белоснежных тхобах они выглядели как полицейские. Или даже как сотрудники какого-нибудь «эскадрона смерти». Через домофон они представились как «инспекторы Мухаммед, Рама и Азбекир из министерства внутренних дел, мадам».
Флоренс немедленно нажала кнопку автодозвона на мобильном телефоне, который ей оставил
