Исэ моногатари

принца наследного, бывший офицером конвоя — кавалер так сложил:

'Вздыхаю всегда
по цветам, не успев
ими насытиться вдосталь...
Но никогда еще не было так,
как в этот вечер сегодня!'

29

В давние времена кавалер той даме, с которой был он едва знаком:

'Наши встречи с тобою
кажутся мне
единым лишь мигом,
но жестокость твоя
для меня бесконечна.'

30

В давние времена кавалер во дворце проходил мимо покоев одной придворной дамы, и та имела, что ли, против него чего-либо, но только молвила: «Хорошо, хорошо! Вот посмотрим, что станет с листвой травы»[40].

И кавалер:

'Если кто клясть станет
того, в ком нет вины, —
на нем самом «забвенья» —
как говорят — «трава»
взрастет!'

31

В давние времена кавалер той даме, с которой был близок, год спустя так сказал:

'Ах, если б вновь
с пряжей клубок тот
минувшего нам намотать!
Если б ушедшее
вновь нынешним стало!'

Сказал он так, но она не почувствовала, видно, ничего, что ли... [41]

32

В давние времена кавалер навещал одну даму, что проживала в провинции Цу, уезде Убара. Показалось той даме, что он, на этот раз вернувшись к себе домой, уж более как будто к ней прийти не думает, и вот она — ему укоры, — он же:

'С камышей прибрежных
идет, все заполняя,
прилив — сильней, сильней...
Любовь к тебе, друг милый,
все так же возрастает!'

А она в ответ:

'Мысли сердца,
сокрытого, как в бухте тайной,
узнаю как я?
Веслом, пожалуй, — тем,
чем двигают ладью...'

Слова эти принадлежали человеку, живущему в деревне, и что ж — хороши ли, иль плохи они?

33

В давние времена кавалер даме жестокой:

'Сказать тебе — не в силах,
а не сказать — в волненьи