'Пусть возможно нагромоздить раз десять яиц десятки, — можно ль верить сердцу женщины?' проговорил, а та —
'Пусть будет, что росинки утра останутся и днем... Но кто ж будет верить мужчины чувствам?' И кавалер снова —
'Пусть возможно, что вишен цветы, хоть ветер и дует, не осыплются с прошлого года, — увы, трудно верить женскому сердцу!' А дама снова в ответ —
'Еще безнадежней, чем цифры писать на текущей воде, любить человека, что не любит тебя!' Эта дама и кавалер, что так состязались друг с другом в сравненьях неверности, были, верно, в тайной связи.
В давние времена кавалер при виде того, как один человек в саду перед домом хризантемы сажает, сказал:
'Посадить — посадишь, но осени не будет, — и не зацветут они. Цветы и опадут, но корни, они засохнут ли?'[58] В давние времена жил кавалер. От одного человека ему прислали разукрашенные рисовые пирожки, и он в ответ:
'Кувшинки срывая для меня, ты, о друг, бродил по болоту. Охотясь на поле, теперь и я для тебя постарался'[59] проговорил и послал фазана.
В давние времена кавалер встретился с дамой, с которой так трудно встретиться было, и в то время, когда еще говорили друг с другом они, запел петух.
'Что это значит, что поешь ты, петух? Ведь в сердце моем, что не знает никто, еще темная ночь...' В давние времена кавалер даме, бывшей жестокой, сказать послал:
'Идти — я не иду к тебе...
