Индра расстелил жух, и Ратри уселась, подобрав под себя ноги.
— А я видел другое небо. Всё заставленное горами.
— Далеко отсюда твой дом?
— У меня больше нет дома.
— У человека должен быть дом. Обязательно.
Индра сел рядом и обнял девушку за плечи.
— Почему же обязательно? — спросил он. — А если нам придётся искать другую землю для расселения? Долго идти? Может, мы в пути состаримся, какой уж тут дом?
— Человек, у которого нет дома, душою неприкаян.
— Откуда ты знаешь?
— Видела таких. Вот хотя бы тебя взять.
— И что я?
— Куда тебя судьба ведёт? Где твоё место на этой земле?
— Не знаю.
— Вот видишь, — вздохнула девушка. — Каждая дорога должна кончаться домом. Иначе жизнь лишена смысла.
— Ты говоришь, как перезревшая матрия. Насмотревшись на веку всякого.
Ратри прикоснулась щекой к его плечу:
— Может быть, ты сам того не ведая уже на пути к своей вершине.
— А впереди меня идёт слава, как сегодня сказал твой отец.
— Если так, то тебе лучше не отставать от неё.
— Это я тоже сегодня уже слышал.
— А он сказал, куда тебе следует идти?
— Нет. Твой отец хочет убедиться, что я сам сделаю правильный выбор.
— В таком случае ступай к бхригам — не ошибёшься.
— К бхригам?
— Да, это всего в одном дне пути отсюда. На закат.
Индра догадался, почему Ратри указала ему на деревню жрецов огня, затворников— бхригов. У них он пробыл бы до весны, не меньше. Близко от Ратри и не на виду у сиддхов.
— Чем они так привлекательны?
— Бхриги посвящены в великие тайны. Только, в отличие от нас, не спешат со своими тайнами расставаться. Но если ты добьёшься расположения бхригов, можешь смело поворачивать в Амаравати. Следующим твоим завоеванием станет уже город всех племён.
Индра задумался.
— Пусть будут бхриги. И хватит об этом. Это наш последний вечер, а мы тратим время на пустые разговоры.
— Последний?
— Разве я не сказал тебе, что ухожу?
— Сказал, — прошептала девушка, медленно погружаясь в негу их телесного соприкосновения. В Ратри ещё что-то восставало против того, что сейчас должно было произойти. Не Индра был тому виной, а его скорое исчезновение, ниспровергавшее логику их сближения. Прорыв к этой близости. Для Ратри их соитие являлось священным действием, многообязывающим ко всему дальнейшему. Самой высшей точкой человеческого сближения было для девушки то, к чему они сейчас подходили. Уход Индры превращал это достижение в иллюзию.
С другой стороны, ни на какие серьёзные воплощения в деревне сиддхов их любовь претендовать не могла. Индра здесь был чужим, не посвящённым по обряду, хотя и представителем высшего сословия. Потому его удаление шло только на руку дочери вождя. Чтобы не создавать конфликт вокруг их взаимной симпатии.
Ратри сдалась и на этот раз, решив пустить всё по велению сердца. Индра победил. Правда, его победа обязывала юношу действовать дальше. Наступательно и умело. Но что следовало делать теперь, он знал не очень уверенно, поскольку никогда ещё не оказывался в подобных ситуациях.
Лёгкое тело Ратри ожило в его руках. Оно пульсировало, то цепенея в испуганном напряжении её воли, то вдруг вырываясь из этого плена неудержимой, мечущейся нежностью. Руки влюблённых порывисто сплетались и снова теряли друг друга на их беспокойных телах.
Измучив себя этим бесцельным метанием страсти, Индра начал осознавать горестную реальность своего провала. Дело спасла Ратри. Немного успокоившись и окутав юношу тёплым бархатом нежности.
Они смотрели в низкое зимнее небо, размазанное неровными слоями по бескрайним вселенским просторам.
— Жаль, что нет звёзд, — тихо сказал Индра.
Ратри провела ладонью по его щеке.
— Знаешь, что я хочу тебе сказать? Есть такая сторона человеческих отношений, где мужчине совершенно не обязательно быть первому. Не нужно принимать её как задачу во что бы то ни стало подавить женщину своей силой или властью над ней. Куда больший толк будет при боевом равенстве сил, — улыбнулась девушка.
— Ты не можешь обойтись без нравоучений. Даже сейчас.
— Ну вот. Ты зря обиделся, это вовсе не нравоучение. Просто откровение.
— Откровение более опытного бойца?
— Откровение женских истин, передаваемых из поколения в поколение.
—Да?
— Представь себе. Это серьёзно. Это более серьёзно, чем вам, мужчинам, кажется. Вы становитесь мужчинами тогда, когда готовы
Индра заглянул в большие и глубокие глаза своей молодой подруги. Ему тоже нравилось повторять чужие мудрости, выдавая их за плоды собственного разумения. Что ж поделать, молодость не имеет достижений собственного ума. В масштабах общечеловеческих ценностей. Хотя особо чтит достижения собственного познания.
Зимнее утро в Антарикше не знало солнца. Сумрак медленно сползал с небесных высот, обнажая их мертвенную белизну. Пахло холодной сырью, зелёной луговой застойной, непережжённой за лето, горечью запревших чернозёмов.
По неистоптанной дороге, почти зарощенной травой, легко и решительно двигался молодой воин. Его устремления были направлены в великое пространство Вселенной. Куда именно? Кажется, к бхригам — арийским магам Огня. Он шёл вперёд потому, что не мог оставаться на одном месте. Потому, что ещё не отводил неприкаянность духа, вкусившего свободы самоутверждения. Готового всё в жизни подвергнуть вящему сомнению. Весь пресловутый опыт познания. Всё начать сначала. С самого себя как с точки отсчёта.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
