Наконец все кончилось: и патроны, и люди, им предназначенные, — все сразу.
— Трогай назад! — заорал Лумис. Руки у него тряслись, еще никогда он не убивал столько народу за один заход.
А эти придурки в броневиках все никак не могли решить, куда им направляться без пехоты: вперед или назад? Только когда колдовская машина забралась на холм и уже почти скрылась, а рядом с ней вырисовалась копия-близнец, они очухались. И на раненых своих, корчащихся на поле брани, им стало абсолютно наплевать.
«Лицо в норму! Привести лицо в норму! — приказал себе Лумис. — Сейчас придется показаться своим людям. Нужно держать лицо. Нужно быстренько заряжать новую обойму. Там, на других направлениях, возможны прорывы, и тогда все эти трупы зазря. Время, время не в нашу пользу. Какая скорость у этой „Бамбулы“? Забыл. И что там наши физики-химики, скоро ли сварганят свое страшное зеркало?»
— Каро, сколько времени шел бой? — заорал он как безумный.
— У вас хронометр на мониторе, он все отмечает автоматически, — голос у Каро стеклянный.
«У вас», — зауважал, паразит. «Лекцию по термодинамике не желаете?» «Видел теперь электроимпульсы свои в деле, а, доктор? Видел, как твоя теория поля в кровушку людскую перерабатывается, а, доцент-кандидат ученый? Чистоплюи, вот вам ваши формулы, к политике отношения не имеющие, вот вам теория вероятностей, круговое отклонение — в правый или левый желудочек сердца, вот в чем ваше отклонение выражается, в боль она выплескивается, в боль, неизмеримую ничем, ни киловаттами, ни децибелами, ни плотностями облаков ваших электронных. По фигу электрону вашему, внутри живого он крутится или внутри пылинки бесчувственной. И пуля для него, что туманность неизмеримой громадности, зато плотности несуществующей. Как тот астроном рассказывал, не страшна она ему нисколечко, и все равно ему, в мозгу моем он сейчас мысль по нейронам передает или летит в тартарары от рассыпавшейся на части головы моей, в ее малюсеньком осколке, к атому своему приклеенный. И не думай, господин профессор, что кончилось уже все, не надейся. Сейчас, сейчас патронами подзарядимся и „продолжение следует“, „читайте в следующем номере“, внимательно, внимательно читайте, дабы увидеть все то, что кроется между строк. И сейчас мы тебе еще клизму вставим, за то, что машину дергал — прицел мне сбивал, чистеньким хотел остаться, рученьки не замарать, колесики не испачкать. Не выйдет, дорогуша, по локоть окунемся оба, а то, что не закатал ты рукавчики, так то твои проблемы».
ДЕСЕРТ
— Да, не зря за вами присматривал ОКН, — с восхищением высказался штурм-майор Мероид, глядя на Фаро Ражпугана.
Так обозначался в канувшие в Лету времена Империи Отдел Культуры Науки — специфическое подразделение тотального полицейского ведомства, ведающее исследовательскими институтами. Мероиду было чем восхищаться: прошло девятнадцать минут пятьдесят одна секунда с момента первого прикидочного, а атака горной бригады стрелков-легионеров уже захлебнулась. Да, где-то еще велись перестрелки, но более трех десятков легких электроброневиков и гусеничных минометов, все принимающие участие бронированные цели уже дымились. Оставалась пехота, но с ней было уже проще: оставшись без прикрытия техники, наверняка получив изрядный психологический шок от непонятностей, творящихся на поле боя, она имела мало шансов на продолжение наступления. На двух участках солдаты уже откатывались, это доложили со своих стационарных позиций защитники объекта.
— Господин майор, — расплылся в улыбке Фаро Ражпуган, — мы же вам говорили. А когда у нас появится время для доработки, мы добавим еще один блок. Тогда и пехота будет нам не страшна.
— Я, честно говоря, опасался, что мои операторы ослепнут от луча-отражения, мы ведь никогда не наводились вот так, видя цель на экране.
На двух идентичных экранах действительно демонстрировалось что-то вроде красивого панорамного фильма: со своей пятикилометровой высоты аэростатическая платформа выдавала в «большой барабан» любой участок расстилающейся внизу местности.
— Я же вам втолковывал, майор, — продолжал главный «большой лоб» со значением, — аппаратура слежения-наведения автоматически вырезает все опасные для зрения участки частот в человеческом диапазоне восприятия и заполняет их среднестатистической частотой, чтобы не происходило сбоев слежения. Ведь никто из операторов не увидел сам момент стрельбы, правда?
Кто-то из офицеров кивнул.
— Ладно, пока еще рано дискутировать, — прервал блаженство лекции Мероид, — надо найти, где они замаскировали дальнобойные минометы с химическими минами. У кого карта? Давайте сеточные координаты.
Поиск продолжался не более четырех минут, да и то в связи с новизной проделываемой работы.
— Наблюдаю цели, — одновременно доложили оба оператора.
— Начнем с самой северной, ребята, — сказал Мероид, наклонясь над экранами.
— Цель в перекрестье.
— Мощность увеличить до средней, это не электроброневик. Уничтожить цель.
— Горит. Цель уничтожена.
Там, на экране, все было видно довольно подробно. Неизвестно, находились ли в момент удара в машине люди, но никто не выскочил и не побежал прочь.
— Следующая северная.
— Цель в перекрестье.
Пошло полное повторение предыдущих докладов, и снова никто не выбросился из накрытой маскировочной сетью машины. Зато вокруг забегали человеческие фигурки.
—Теперь северо-западная крайняя, видите? И опять все аналогично.
Не миновало еще трех минут, как все было кончено.
— Господи Эрр, — снова поинтересовался Мероид не для того, чтобы узнать, он давно все обсудил с доработчиками, а, так сказать, для просвещения подчиненных. — И какова же дальность поражения?
— Ну, — снова оживился Фаро Ражпуган, — в столь точном режиме наведения, конечно, невелика, но зато по координатам будет очень значительной. Естественно, придется действовать рассеянным лучом и в режиме полной мощности, которая теперь превышает ваш былой максимум втрое.
— Так, давайте осмотрим местность, может быть, мы что-то пропустили, — опять прервал начатую дискуссию штурм-майор. — Широкий луч обзора на камеру.
— Есть широкий луч! — по-военному отозвался доцент радиолокации с «пиратского» кресла. — Круговое сканирование в радиусе десять километров, так?
— Прекрасно, — подтвердил Мероид.
Еще через несколько минут они снова наткнулись на бронированные цели.
— Это кто такие, в переданном нам плане этих войск не было? — озадаченно спросил начальник объекта. — Но движутся, гады, на нас.
— Наверное, усиление, — подал голос кто-то из офицеров, — решили подсобить горным стрелкам.
— Так, давайте узкий луч, для детализации. Почему так плохо видно?
— Пыль, копоть, расстояние-то увеличилось, до них километров пятнадцать, — пояснил Шчилан. — Атомная война на дворе, как-никак.
Никто не улыбнулся.
— Вот эту — первую цель — держать в перекрестье.
— Есть наведение.
— Уничтожить цель.
И все повторилось. Они были богами, склонившимися над шахматной доской людской суеты. Они
