— Хорошо, помогу. Только надо подождать до темноты, и нельзя это делать здесь. Вдруг кто-нибудь увидить. Побудь тут до вечера. Поешь.
— Я не голоден.
— Тебе понадобятся силы.
Она наполнила миску супом. Когда Майкл поел, она унесла миску и сняла с кровати покрывало. Он сел. Элевт подложила ему подушку, и он лег на спину. Глубоко вздохнув, медленно закрыл глаза, но не расслабил мышцы лица.
Они осталось напряженными, даже когда Майкл уснул.
Элевт некоторое время сидела, глядя на него. За окном все громче завывал ветер, все гуще валил снег. Потом Элевт прошлась по комнате, взяла несколько вещей из ящика комода, с полок и низкого столика, и разложила на покрывале, у себя на коленях. Белый крем для лица (Элевт подумала, что он не очень-то и нужен), несколько веточек, сорванных с цветущего дерева в лесу за Проклятой долиной; покрытые пылью камешки из самой долины и, наконец, мертвый зеленый жук из мира Майкла. Связав углы покрывала так, что получился узелок, Элевт глубоко вздохнула, поправила волосы и стала смотреть в окно, на белый мир, который уже не надеялась увидеть снова.
С наступлением темноты снегопад прекратился, ветер улегся. В Землях Пакта воцарилась тишина. Майкл проснулся и поел супу. Элевт тем временем намазала лицо белым кремом.
— Крем отражает свет, — пояснила она.
Ощущение нереальности всего происходящего обрушилось на Майкла лавиной. Почему его должна волновать измена? Никого из этих существ в действительности нет. Они всего лишь призраки. Чтобы вернуться домой, достаточно воспользоваться какой-то формулой, которая положит конец кошмарному наваждению.
Майкл забыл все прежде принятые им доказательства реальности Царства. Они теперь казались чем-то смутным и абстрактным в сравнении с настоящей болью, которую он испытал. Элевт обвязала ему шею длинным лоскутом на случай, если он в смятении утратит контроль над собой. Потом забрала узелок, взяла Майкла за руку и повела во тьму. Он молча шагал за чародейкой по снегу. Они уходили прочь от Полугорода, реки и пригорка — в этом направлении Майкл еще никогда не ходил.
Снег, стряхиваемый с высокой травы, попадал в матерчатую обувь и таял. Только хилока спасал ноги от стужи.
Наконец Элевт сочла, что они достаточно удалились от города. Она расчистила от снега небольшую площадку и велела спутнику сесть, развязала узелок и разложила на покрывале вещи, потом опустилась на корточки перед Майклом. Он едва видел ее. Лишь кое-где между облаками проглядывали звезды. Бледно сиял крем на лице Элевт, и это позволяло Майклу следить за ее движениями.
— Ты хочешь вернуться на родину, — произнесла она очень серьезным тоном.
— Да, — ответил он.
— С помощью волшебства сидхов.
— Да.
— Это опасно. Ты согласен рискнуть?
— Да. — Риска Майкл почти не боялся.
— Ты принимаешь от меня этот дар, как знак любви?
— Да. — У него сжалось сердце. — Я очень благодарен тебе, Элевт.
— Очень? — переспросила она с горечью.
Майкл пожал плечами.
— Не знаю, за что ты так любишь меня. Я этого не стою.
— Ты принимаешь мою любовь?
— Да.
— Ты отвечаешь взаимностью?
Он наклонился в сторону едва различимого силуэта.
— Я тоже люблю тебя. Как друга. Как своего единственного друга в этом Царстве. Чем бы оно ни было.
— Значит, как друга, — повторила Элевт менее суровым тоном. Она разложила ветки по кругу концами к центру. Возле одной положила жука, возле другой — камешек. Остальные камешки сложила кучкой в углу подстилки.
— Это все, что тебе нужно? — спросил Майкл.
— И еще мое мастерство. Я пока не очень искусна.
Элевт встала, взяла его за руку и ввела в центр круга из веток.
— Ради тебя я бы хотела стать настоящим чистокровным сидхом, — добавила Элевт, протягивая руки. Точно такую же позу принимала юная Нэр в кристалле. — Но у Лирга тоже хорошая кровь, и я на нее надеюсь. Хоть и не знаю, где он теперь.
Она пустилась в танец вокруг Майкла, вращаясь то на одном носке, то на другом. Майкл поворачивал голову, следя за ней.
— Смотри прямо перед собой, — велела она.
Через несколько минут Элевт остановилась, тяжело дыша.
— Молодой сидх прошел испытание? — спросила она.
— Да.
— Он поедал плоть и пил кровь?
— Наверное.
— Сегодня вечером он расстался с Журавлихами. Сейчас идет к своему новому дому. Может быть, увидит Лирга.
— Я не знаю.
— А тебе известно, что сегодня делают твои друзья в Эвтерпе?
— Нет.
— Сейчас все гибриды дома. Нам тоже ничего не известно, но у нас есть подозрения.
Танец возобновился. Элевт время от времени дотрагивалась пальцами до плеча Майкла.
— Майкл, — говорила она, двигаясь вокруг него, — смотри прямо перед собой. Скоро ты вернешься домой. Очень скоро.
Под его ногами засиял свет. Майкл глянул вниз — концы веток занялись ярким пламенем, точно фитили.
— Ради любви, — проговорила Элевт и соединила руки так, что они образовали круг. Два кружка света, слетевшие с ее пальцев, некоторое время поднимались и опускались вокруг Майкла, наконец остановились на уровне пояса. Ветки пылали уже по всей длине. Майкл стоял на огненных лучах, но не ощущал жара.
Элевт застыла перед ним, подняв руки над головой и глубоко дыша. Ее волосы были растрепаны, глаза закрыты. Вдруг она склонила голову набок.
— Я буду защищать тебя. Столько… сколько… смогу.
И открыла глаза. Они были черные, как колодцы, с ярко-красными каемками. Неведомая сила хлынула из этих колодцев. Ноги Майкла оторвались от земли. Круги света обручами охватили талию, начали стягиваться. Огонь перекинулся на Элевт; треща и шипя, он рассекал тьму, и вскоре все вокруг осветилась, как днем. Когда пламя достигло пупка, Элевт содрогнулась и закричала.
Пламя охватило все ее тело, искры сыпались на заснеженную траву. Снег превращался в пар, трава сохла и вспыхивала. Элевт корчилась в огне, открыв рот, и в нем зиял мрак чернее ночной мглы. Майкл двинулся к Элевт и ощутил холодную разрушительную силу, которую она освободила.
— Пожалуйста, не надо. — Ее голос был едва слышен среди треска и рева огня. — Я буду тебя защищать… Ради любви…
Она уменьшалась на глазах, темнела, корчилась в пламени и наконец превратилась в черную точку.
Майкл находился уже не в степи, а высоко над землей и обозревал беспредельное Царство. Внизу раскинулись леса, долины и горы, словно объемная топокарта. Река, извиваясь, уходила на северо-восток через леса, кустарники, голую пустыню и болота. На склонах одной из гор расположился большой город со
