домчу вас на персональной машине!
Вскоре Платон толкал по мостовой тележку вокзального носильщика, Вера гордо восседала на пустых чемоданах. На коленях она держала 'дипломат'.
- Думал ли я, что стану рикшей!
- Ну и как? - игриво спросила Вера.
- Груз вполне симпатичный! - рикша оказался хорошо воспитанным.
- Это как понимать? Вы принялись за мной ухаживать?
- Я бы с удовольствием, но настроение у меня не то…
- Очень жаль! - чистосердечно вырвалось у Веры.
- Мне тоже очень жаль!
- Вы жену любите? - вдруг выпалила Вера.
- Когда человек женат полжизни, все так перепутано… - уклончиво ответил Платон.
- А почему вы повезли меня в обратную сторону?
- Сейчас я общественный транспорт, - охотно объяснил Платон, - видите знак 'Круговое движение', вот и придется объехать площадь.
Платон внезапно остановил тележку, да так решительно, что Вера чуть не слетела.
- Что вы так резко тормозите? У вас же пассажиры!
- Видите, помеха справа! - И Платон показал на пикап, выезжавший из переулка на площадь. - Я соблюдаю правила уличного движения!
- А дети у вас есть? - полюбопытствовала Вера.
- Дочь, студентка уже, - и грустно продолжил: - Протертые джинсы и пустые бутылки. Вера возвратилась к главной теме разговора:
- Жена у вас интересная?
Платон, которому этот допрос не нравился, намеренно ответил с вызовом:
- Красивая!
- И фигура хорошая?
- Сногсшибательная.
- Давно уже нет никаких помех! - Вере были неприятны ответы Платона. - Включайте скорость! И колымага у вас какая-то трясучая!
Платон поехал дальше, как вдруг понял, что невольно обидел Веру, и спохватился:
- Зато у вас улыбка очень хорошая! Честное слово!
После этого Вера окончательно разобиделась:
- Остановите телегу, я слезу!
- Не могу! - отказал в просьбе возчик. - Видите знак: 'Остановка запрещена'?
- Тогда я на ходу спрыгну!
- Простите меня за мою тупость, за незнание женской психологии, но, в конце концов, улыбка важнее фигуры. Улыбка - зеркало души! И только такой идиот, как я, может хвалить одну женщину в присутствии другой.
- Между прочим, мне нет никакого дела до вашей жены!
- А мне нет никакого дела до вашего проводника!
- А мне и до вас нет никакого дела! - отбрила Вера.
- А мне до вас, - начал было Платон и осекся. - А мне до вас, пожалуй, есть дело!
- Тогда вперед! - скомандовала Вера. Платон мощно толкнул тележку и побежал:
- Никогда не думал, что во мне, оказывается, столько лошадиных сил!
На вокзале Платон разговаривал с женой по междугородному телефону:
- Перестань болтать глупости, ты ни в чем не виновата!… Спасибо за хлопоты. И что говорит твой лучший адвокат?… Ну что ж, будем надеяться… Да нет, - тут Платон улыбнулся, - до Грибоедова я еще не добрался. Пока я еще в Заступинске… Что я здесь делаю?… - Платон на самом деле задумался, что он здесь делает. - Ты знаешь, я… я здесь живу!… Ты понимаешь, что ты говоришь? Я не буду ходить по хозяйственным магазинам и искать что-нибудь для дачи… Не прощаюсь с тобой, потому что вечером я тебя увижу…
За эти полтора дня Платон постепенно привык к вокзальному образу жизни. Он перестал обращать внимание на бесконечную толчею, на приезжающих и отъезжающих, рыдающих и смеющихся, встречающих и провожающих, на выпивших, дерущихся, ворующих, на ремонтников в ярко-оранжевых куртках, на местных служащих в железнодорожной форме. Он перестал слышать неразборчивый станционный радиохрип, гудки нетерпеливых электровозов, бодрую и оглушающую музыку, рвущуюся наружу из динамиков. Он действительно акклиматизировался на вокзале, доказав, что человек может жить везде…
На привокзальной площади Вера делала вид, что ждет автобус.
Платон вышел из здания и первым делом взглянул, не уехала ли Вера. Увидев ее, обрадовался и ускорил шаг.
- Это хорошо, что автобусы ходят редко.
- Автобус был. Только переполненный, - с ходу сочинила Вера, - я решила поехать следующим.
- Здесь не может подойти переполненный автобус. Здесь конечная остановка, - бестактно высказался Платон.
- Вы - невоспитанный. Заметили, так хоть бы молчали. В Москву звонили? Что у вас нового?
- Слава богу, ничего. Как известно, отсутствие новостей - лучшая новость.
- А вас не ищут? - осторожно спросила Вера.
- Откуда я знаю… Вроде пока еще нет… К остановке подъехал пустой автобус.
- Так что до свидания! - Вера взялась за поручень.
- До свидания! - отозвался Платон и вслед за Верой полез в автобус.
- Вы едете меня провожать или вам некуда деваться?
- И то и другое.
Вера опустила пятачок в кассу, оторвала билет и вручила его Платону. Потом объявила вслух:
- У меня проездной!
Автобус выбрался на городскую окраину.
- Муж у вас был кто? - очевидно, все, что касалось Веры, начало интересовать Платона.
Вера поняла это и поэтому охотно рассказала:
- Машинист. Наша семья может обслужить целую железную дорогу. Он - машинист, отец его - путевой обходчик, мать по станции дежурила, его брат в депо работает, моя двоюродная сестра - проводница, а я - пищевой комплекс!
Автобус уже катил по пригородному шоссе. Вера поднялась с места:
- Нам выходить!…
Платон и Вера пошли по проселочной дороге в сторону от шоссе. Вдруг Вера остановилась:
- Дальше вам идти не надо. Спасибо, что проводили!
Вдали виднелось железнодорожное полотно. Рядом возвышался домик путевого обходчика.
- Как вы тут только спите под грохот поездов? - вырвалось у Платона.
- Приспособилась. Наоборот, я теперь в тишине спать не умею. Все, кто на железной дороге работают, возле нее и живут. Эта территория вдоль рельсов называется 'полоса отчуждения'.
- Полоса отчуждения… - медленно повторил Платон. - Метко сказано.
- До свидания.
Но Платон не пожелал прощаться.
- Но я еще не задал вам оригинального мужского вопроса: что вы делаете сегодня вечером?
- Хотите пригласить меня в зал ожидания?
- На вас такое красивое платье! - сделал комплимент Платон. - Сам бог велел, чтоб я пригласил вас в ресторан поужинать!
У Веры загорелись глаза.
- Я так давно не была в ресторане! - мечтательно произнесла она. - Я мигом, ждите меня здесь!… - и исчезла.
