Цокая каблучками, к машине подошла девица, похоже, вообще забывшая сегодня надеть юбку. Обильный грим мешал рассмотреть черты лица, но даже он не смог скрыть припухший носик и покрасневшие глаза.
Вместо приветствия она звонко чихнула.
— Годится, — Цимбаларь стал отсчитывать деньги. — Беру на всю ночь...
Апартаменты на деле оказались комнатой в заброшенной коммуналке, где из всех так называемых удобств имелся только древний унитаз с
Пока Маринка раздевалась, дыша на окоченевшие пальцы, Цимбаларь спросил:
— У тебя на самом деле грипп, а не какое-нибудь банальное ОРЗ?
— Подожди до утра, я за справкой в поликлинику сбегаю, — сбросив профессиональные доспехи, Маринка нырнула под одеяло.
— А чего ты сразу в кровать? — удивился Цимбаларь, не снявший даже шапки. — Ты сюда не спать пришла, а работать.
— Так и знала, — выбираясь из постели, простонала Маринка. — Сейчас начнутся извращения... Только ты с аналом поосторожней, у меня прямая кишка выпадает.
— Какие ещё увечья имеются? — осведомился Цимбаларь.
— Долго рассказывать. — Маринка опять чихнула.
— А придётся. Я ведь с тобой главным образом целоваться собираюсь... Что со ртом?
— Со ртом как раз-таки полный порядок. Герпес я вылечила. Заеда сама прошла. Даже зубы недавно вставила. Правда, всего шестнадцать, но на первое время хватит.
— Ладно, — Цимбаларь поманил её к себе. — Накинь что-нибудь и садись ко мне на колени... Лицом ко мне, лицом... А теперь сделай так, чтобы я заболел гриппом. Только, чур, взасос не целоваться, у меня жена ревнивая.
Спустя пару часов окончательно выбившаяся из сил Маринка взмолилась:
— Мне проще пять минетов подряд сделать, чем носом о мужика тереться да ещё через каждые десять минут чихать на него. Сноровки не хватает. Давай лучше займёмся чем-нибудь привычным. От классики до анала.
— За прямую кишку уже не боишься? — поинтересовался Цимбаларь, которому все эти телячьи нежности тоже изрядно надоели.
— Рукой подержу, — перебираясь на кровать, ответила Маринка. — Не в первый раз... А что ты сидишь, словно в гостях у английской королевы? Ныряй под одеяло.
— К сожалению, это не входит в мои сегодняшние планы, — Цимбаларь картинно развёл руками. — Да и время на исходе... Зато твой засморканный платочек я заберу с собой. Так сказать, на память.
— Да ты, оказывается, не только извращенец, но ещё и фетишист! — Маринка удручённо покачала головой.
Как и было обещано, Цимбаларь вернулся в Чарусу через двое суток. В вертолёте он опять переоделся в милицейскую форму и выглядел теперь как обычно, только всё время покашливал в кулак да сморкался в изящный дамский платочек.
На прощание он сказал авиаторам следующее:
— Как вернётесь на базу, хорошенько выпейте, а на закуску не жалейте чеснока и лука. Если почувствуете недомогание, сразу бегите к врачу. Не исключено, что я подцепил в Питере грипп.
Однако оказавшись на земле, Цимбаларь повёл себя в высшей степени легкомысленно. Первым делом он страстно расцеловал Вальку Дерунову, на радостях буквально повесившуюся ему на шею. Впрочем, в отличие от других обитателей Чарусы, Валька имела иммунитет к гриппу. Болезнь ей почти не грозила, зато в качестве вирусоносителя она была просто незаменима.
Пообедав с дороги у заведующей фермы, Цимбаларь зашёл на сыроварню, а потом посетил церковь, где терпеливо отстоял службу и даже подходил к алтарю целовать крест.
— Куда это вы в последнее время запропастились? — поинтересовался отец Никита.
— Следуя вашему примеру, искал средство борьбы с дьявольским искусом, — смиренно ответил Цимбаларь.
— Вне лона церкви это вряд ли возможно, — в словах священника прозвучал мягкий упрёк.
— Так оно, наверное, и есть. Но я человек нецерковный и привык действовать методом проб и ошибок, — он закашлялся. — На днях, например, я обращался за помощью к блудницам...
Вернувшись на опорный пункт и уже ощущая лёгкую ломоту в суставах, Цимбаларь связался по рации с Людочкой.
— Можешь поздравить меня с возвращением, — сказал он. — Побывал в Питере. Как говорится, окунулся в атмосферу большого города.
— И чем же эта атмосфера отличается от здешней? — осведомилась Людочка. — Кроме, конечно, высокой концентрации выхлопных газов, винных паров и табачного дыма.
— В ней буквально кишат вирусы гриппа. Кашляет, наверное, даже ангел на шпиле Петропавловки.
— И ты решил осчастливить этим подарком Чарусу, — сказала Людочка таким тоном, словно ничего хорошего от Цимбаларя уже давно не ждала. — Что же, в таком случае, ты прикажешь делать нам?
— Вам троим рекомендую немедленно сделать прививки от гриппа. То же самое касается и твоих школьников. Да и вообще не мешало бы распустить их всех на каникулы... Ну а дальше как получится. Инфлюэнца должна сама найти наиболее важные элементы дьявольского ока.
— Как у тебя всё просто... А ведь речь идёт о живых людях.
— Покушения в моё отсутствие случались? — Цимбаларь предпочёл сменить тему разговора.
— Было одно, но, к счастью, неудачное... Охотник возвращался из леса и ни с того ни с сего выстрелил в окно фельдшерского пункта, где в это время маячил силуэт Кондакова. Пётр Фомич отделался лёгким испугом.
— Охотника, надеюсь, задержали?
— Да. Божится, что ружьё выстрелило само, когда он перебрасывал его с плеча на плечо.
— Ну ничего, скоро этот беспредел закончится, — с преувеличенным энтузиазмом пообещал Цимбаларь.
— Если Чаруса вымрет — вне всякого сомнения.
— Не каркай! — Он постучал по дереву, а потом для верности ещё и сплюнул через левое плечо.
— Встречаться с нами, ты, похоже, не собираешься?
— Пойми, я же больной! Ещё не хватало вас заразить.
— А мне кажется, что тебе просто стыдно посмотреть товарищам в глаза. — Людочка без предупреждения отключилась.
Теперь всё своё время Цимбаларь посвящал общению с людьми, методично обходя избу за избой. Сердобольные старухи, заметив у гостя явные признаки простуды, советовали ему попить чая с малиной и полежать на печи, но он только отмахивался. Если бы простодушные хозяева знали, какую именно цель преследуют эти визиты, то, наверное, гнали бы участкового прочь поганой метлой.
Почихав и посморкавшись дней пять, Цимбаларь почувствовал себя лучше. Он даже отпраздновал своё выздоровление, подарив Ване Коршуну аж пять бутылок коньяка, правда, ёмкостью в сто грамм каждая.
Зато среди жителей Чарусы появились первые заболевшие. Инвалидка сексуального труда Маринка не подвела своего клиента. Из Северной Пальмиры он привёз полноценный, натуральный грипп, проявлявший себя классическими симптомами — высокой температурой, слабостью, болью в суставах, отёчностью слизистых оболочек.
О темпах развития эпидемии и о состоянии больных Цимбаларя регулярно информировал Кондаков, сутки напролёт не снимавший марлевой повязки. Однажды вечером между ними состоялся такой разговор.
