равновесие и упал, и тогда я приставил клинок ему к горлу. Он просил, чтобы я убил его, но я не смог. Я подумал о Джули и о матери: смерть Сета разбила бы им сердце. Он смеялся надо мной и называл трусом, но в тот момент мне помог Бог. У меня в ушах зазвенели слова: «И убил Каин своего брата Авеля». И я подумал: «Боже, что я делаю?» И отбросил клинок. В этот момент появился отец. Никогда, ни до, ни после этого поединка, я не видел его в такой ярости. Он кричал на меня, называл самыми худшими словами, какие мог придумать, и, если бы Сет не был ранен, ему бы тоже досталось. Вскоре он уехал из города, и мы не видели его семь лет – до самой смерти Джули.
– О Стивен! – Я обняла его. – Если бы все сложилось по-другому, если бы Сету представился случай убить тебя, он бы не упустил его.
– Не знаю, – ответил Стивен. – Я часто размышляю об этом. Вся история была ужасно неприятной, с какой стороны ни посмотри. Я даже не мог наслаждаться победой, потому что не знал, заслужил ли ее. Я ударил Сета в больное место, воспользовался нечестным преимуществом. Разразился страшный скандал. Пострадали все: Джули, тетя Колетт, дядя Филипп, отец и особенно мать. Узнать, что два ее сына так ненавидят друг друга…
– Ты все еще винишь себя, – печально сказала я, – и винишь понапрасну. О Стивен, в нем сидит демон. Сотня демонов! Они всегда были в нем.
– Вот и Джули так сказала. Его рассудок помутился, и он впал в отчаяние. Только отчего он помутился, хотел бы я знать? Амбиции? Вряд ли. Он бросил медицину, назвав ее игрой для дураков. Оттого, что он не старший сын? Я не знаю, как он живет и не хочу знать. По мне, пусть жарится в своем собственном аду – в том, который он сам себе создал. Вместе со своими приятелями-картежниками и своими бабами.
Я похолодела. Его голос дрожал от ненависти: Он ненавидел своего брата и все, что с ним было связано. Мне хотелось крикнуть: «Я знаю его! Я знаю, как он живет! Я была одной из этих его баб. Я его жена!»
Но я промолчала. Если я скажу Стивену правду, я потеряю его. Так мне казалось. А он потеряет меня. И снова победит Сет. Я не могла этого допустить. Теперь все зависело от Сета: либо он сохранит мой секрет, либо расскажет брату, что женщина, на которой тот собирается жениться, – его жена. И тогда – мне было страшно подумать, что случится тогда. Мы были оба в его власти, я и Стивен. «О Господи, – в отчаянии подумала я, – неужели я никогда от него не освобожусь?»
Я порывисто обхватила Стивена за шею и крепко поцеловала.
– Я хочу быть тебе хорошей женой, Стивен! – прошептала я. – Я не хочу причинять тебе боль!
– Ты никогда не сможешь причинить мне боль, дорогая, – сказал он и, откинувшись на спинку стула, посмотрел на меня любящими глазами. – Я так счастлив, Рони. Так счастлив, что нашел тебя.
Внизу раздался стук колес подъезжающей кареты.
– Они уже здесь. Месса кончилась.
– Я хочу остаться у тебя, – сказал Стивен. – Рони, пожалуйста.
– Нет, нет, Стивен, не сегодня! Мы ведь не хотим скандала. Потом, после моего концерта, когда мы уедем. Далеко! – Я снова обняла его. – А сейчас уходи. Уже очень поздно. Я люблю тебя.
– И я люблю тебя.
Как только Стивен ушел, я позвонила Анне. Боже мой! Я беспомощно прошлась по комнате, остановилась у рояля и ткнула пальцем в клавишу. Потом заломила руки и вцепилась себе в волосы, как трагическая актриса в старомодной пьесе.
Вошла Анна и вопросительно посмотрела на меня.
– Он здесь, Анна, – сказала я умирающим голосом, и она сразу поняла, кого я имею в виду. Она подбежала ко мне и обняла. – Надо хорошенько подумать, – решительно сказала я. – Я сейчас не могу выйти замуж за Стивена. Сет – его брат, Анна! Да, его родной брат! О Господи, что мне делать? Я не могу сказать ему. Я пыталась, но не смогла. Они ненавидят друг друга! Если Стивен узнает правду, это будет для него страшным ударом. Он знает о моем прошлом все, я ничего не скрыла о своем замужестве, но, пока мой «муж» был безликим незнакомцем, его это не волновало. Но этот дьявол – его собственный брат! У меня голова идет кругом. Это конец, я не вижу никакого выхода! Я… я сейчас же уезжаю отсюда! – И я снова заметалась по комнате. – Собирай вещи, Анна! Мы уезжаем! Я уйду из их жизни и никогда больше их не увижу. Ну, чего ты ждешь? – Анна не шелохнулась. – Делай, что я сказала!
Она покачала головой и показала на горло.
– Я знаю, что должна петь, – нетерпеливо сказала я. – Я ничего не забыла. Но это важнее. И как я смогу петь, зная, что он там, слушает меня в зале и смеется надо мной!
Анна нетерпеливо покачала головой.
– Да, он будет смеяться! – повторила я. – Он будет насмехаться надо всем, что я делаю. Он чудовище! Я должна уехать. Это единственный выход. Или ты хочешь, чтобы я осталась и терпела унижения?
Анна пожала плечами.
– Ах, что бы я ни сделала, я в проигрыше. Если бы мне удалось уговорить его молчать!
Анна неожиданно жестко усмехнулась и сделала жест, словно перерезала себе горло.
– Сейчас не время для шуток! – вскричала я. – Ты думаешь, я не хотела убить его сотни, тысячи раз?! О, если бы он умер. Дьявол! Ублюдок! Не понимаю, как он мог родиться у такой женщины, как Элиза Мак-Клелланд. Его подменили. Он вовсе не ее сын, а злой эльф, которого цыгане подложили в колыбель вместо настоящего Сета. Ты слышишь, что я говорю? Я схожу с ума и начинаю верить во все эти россказни про мой народ! Схожу с ума! Боже, что мне делать?
Анна проворно и доходчиво объяснила мне, что я должна остаться. Сет наверняка придет, и я должна убедить его оставить меня в покое.
– Да, Анна, ты права, – согласилась я. – Он придет, чтобы позлорадствовать и посмеяться надо мной. О, если бы у меня было оружие. Где-нибудь в тайнике, чтобы я могла им воспользоваться против него!
Анна схватила мою руку и сильно дернула – жест, которого я не поняла, и, увидев это, Анна с невыразимой мукой во взгляде посмотрела на меня.
– Что, Анна? Сет… и Стивен… их мать? Я не понимаю. Мы поговорим позже, дорогая. Успокойся. Я тоже постараюсь успокоиться. – Я стояла неподвижно посреди комнаты. – Ты видишь? Я взяла себя в руки. Я приготовлюсь. Я буду говорить с ним спокойно и разумно. Я не буду кричать или плакать. Я постараюсь… убедить его.
Анна помогла мне снять платье и корсет. Я надела бледно-зеленую ночную сорочку, а поверх нее – китайский халат, расшитый цветами и драконами. Потом села за туалетный столик, и Анна расчесала мне волосы на тысячу прядей.
– Почему я вышла за него замуж, Анна? – вздохнула я. – Наверное, тогда у меня помутился рассудок. Кажется, по закону нельзя выходить замуж, если с головой не все в порядке? Как ты думаешь, Анна? По-твоему, мы действительно муж и жена? Стивен мог бы ответить, он же адвокат, но я не могу его спросить об этом. Ба, я знаю, почему я это сделала! Потому что он этого захотел! Я была его марионеткой и послушно танцевала, когда он дергал за ниточки! Но это все в прошлом, Анна.
Я повернулась на низком табурете.
– Больше этого не будет, – решительно заявила я. – Теперь он мне не хозяин. Моя ненависть освободила меня. Когда-то я любила его, но теперь я его ненавижу. Я ненавижу его за то, что он сделал со мной в Вене, и моя ненависть придаст мне сил. Я брошу ему вызов и на этот раз выйду победителем!
