— Связывался. Я говорил с президентом Якинфовичем и сообщил ему хорошие новости: Пальмира присоединена к Республике без потерь с нашей стороны.
Понизив голос, Мило спросил:
— А когда вы предъявите свой ультиматум? Или, лучше сказать, Декларацию Независимости?
— Еще не знаю. Сначала я должен выяснить, кто из моих людей полностью предан мне. Сомнительных придется нейтрализовать, прежде чем я выступлю с этим заявлением.
— Ну ладно. Времени у нас много, торопиться некуда… — Мило потер кончики пальцев. — Да, кстати, мне нужно остановить одно линчевание.
Он рассказал Вьюшинкову о предстоящем повешении Лона Хэддона и его сына. Капитан с удивлением посмотрел на него.
— А почему их судьба так вас беспокоит?
— Ну, назовем это обязательствами по деловому соглашению с очаровательной дочерью Лона.
Вьюшинков понимающе улыбнулся.
— О, я понимаю. Отлично, я разрешаю вам остановить казнь. Мы не должны допускать и мысли, что местные могут продолжать наводить здесь свои порядки. Возьмите с собой нескольких человек. Идемте, я отдам необходимые приказания.
Когда они шли вместе с Вьюшинковым к группе солдат, Мило, усмехнувшись, сказал:
— Надеюсь, что мы не опоздаем. Это поставило бы меня в несколько неловкое положение.
Глава 29
— С точностью до секунды, — пробормотал Мило, отмахиваясь от мух, кружащих вокруг его лица.
Толпа кричащих людей вывалила из ворот тюрьмы как раз в тот момент, когда Мило в сопровождении четырех солдат вышел на небольшую площадь перед ней. Импровизированная виселица была уже установлена и представляла собой бревно, закрепленное на двух растущих рядом пальмах. С бревна, как раз над парой стульев, свешивались две петли. С первого взгляда на эти петли Мило понял, что повешение было для Пальмиры событием редким.
Привели Лона Хэддона и его сына со связанными за спиной руками. Их жестоко толкали по направлению к виселице. Они совершенно по-разному вели себя: молодой Хэддон яростно сопротивлялся, в то время как Лон шел покорно. Мило показалось, что этот человек был в каком-то трансе. Их схватили, поставили на стулья, и какой-то рыжебородый плотный человек, встав на третий стул, накинул на шеи веревки. Мило подумалось, что, судя по тому, как бездарно были завязаны петли, смерть наступила бы очень нескоро. Жаль, что он должен был прервать такую интересную процедуру…
Рыжебородый слез вниз, вышел вперед и, уперев руки в бока, громогласно спросил:
— Лон Хэддон, хочешь ли ты что-нибудь сказать, прежде чем свершится приговор?
Хэддон не ответил. Он стоял на своем стуле, слегка покачиваясь. За него ответил его сын:
— Это убийство, Джелкер Банкс! Мой отец невиновен, так же как и я! Ублюдок!
— Тебе прекрасно известно, за что сейчас казнят тебя и твоего отца, Лен Хэддон! — прогремел рыжебородый. — Вы, Хэддоны, — предатели Пальмиры. Вы продали нас врагам. А теперь готовьтесь к смерти! Оба!
Он сделал шаг вперед и уже собирался выбить стул из-под Лона Хэддона, когда Мило поднял лучевое ружье, которое он взял у одного из солдат, и выстрелил. Луч, пройдя над головами толпы и двух несчастных, проделал небольшое отверстие в каменной стене тюрьмы. После этого Мило провел лучом из стороны в сторону и перерезал веревки виселицы. Он прекратил стрельбу и вернул оружие хозяину.
— Благодарю вас, — сказал он солдату.
Все пальмиряне повернулись в его сторону. Солдаты подняли лучевые ружья.
— Извините, что испортил такое представление, — громко сказал Мило, — но я боюсь, что казнь отменяется. Пожалуйста, успокойтесь и разойдитесь по домам!
Он и его эскорт двинулись в толпу, которая расступалась перед ними, как Красное море перед Моисеем.
— А ты сейчас поможешь им спуститься со стульев и развяжешь им руки.
Джелкер Банкс ткнул в него пальцем и яростно заорал:
— Это не твое дело, космонавт. Не лезь, мы сами во всем разберемся!
Мило остановился в полугора метрах от него и спокойно проговорил:
— Теперь мы устанавливаем здесь законы. А эту казнь мы не разрешали. Приказом губернатора Пальмиры Ильи Вьюшинкова эти люди должны быть немедленно освобождены.
— Нет! — выкрикнул Банкс. — Эти предатели должны умереть!
Мило повернулся к солдату, у которого только что брал ружье.
— Если он не повинуется в течение десяти секунд — убейте.
— Есть.
Джелкер Банкс посмотрел на Мило, понял, что тот не шутит, и стал снимать Хэддона со стула.
— Спасибо, — поблагодарил его Лен.
Мило улыбнулся ему.
— Скажите спасибо не мне, а своей сестре.
Лен Хэддон удивленно уставился на него.
— Эйле? А при чем тут…
Мило поднял вверх руку.
— Пусть она сама вам все объяснит. Благодаря ей, вся семья Хэддонов находится под моим личным покровительством.
— Гм, — усмехнулся Банкс, помогая спуститься Лену Хэддону. — Вот видите? Доказательство из уст завоевателя: как я и говорил — Хэддоны предатели и шпионы.
Толпа согласно загомонила. Мило пробежался по ней взглядом, и все голоса смолкли.
— Поскольку они находятся под моей личной опекой, я буду очень опечален, если что-нибудь случится с кем-нибудь из Хэддонов. Те, кого признают виновными в совершении подобного, могут не рассчитывать отделаться каким-нибудь пустяком вроде смерти через повешение. А теперь всем разойтись по домам! — «Как все-таки приятны такие моменты», — радостно подумал Мило.
Когда толпа начала рассеиваться, Джелкер Банкс с удовлетворением сказал:
— Боюсь, космонавт, что как раз дочку-то Хэддона ты защитить опоздал.
Лен Хэддон, руки которого были уже свободны, резко повернулся к нему и выкрикнул:
— Что ты такое говоришь? Что случилось с Эйлой?
Джелкер Банкс пожал плечами и хитро ухмыльнулся.
— Я знаю только, что некоторое время назад я слышал, что кое-кто собирается пойти в больницу и прикончить ее и ее любовника-пирата.
Хэддон повернулся к Мило.
— Мы должны немедленно туда отправиться.
— Успокойтесь, — ответил ему Мило. — Я был с ней, когда прибыли эти несостоявшиеся убийцы. Она в полном порядке. А те двое, разумеется, мертвы.
— Что?
— Могу вас уверить. Я их лично прикончил.
Лицо Джелкера Банкса исказило горе.
— Мои сыновья! — простонал он. — Ты убил моих сыновей!
Мило присмотрелся к нему и кивнул.
