Адмирал и его Боевая Подруга замерли.
– Кушаем, – сказал Аркаша, не чувствуя подвоха.
– Хорошо живете, – сказал старичок. – А где ваш город?
– Какой город? – спросил Аркаша.
– Такой дикий, что не знает, что такое город, – удивился старичок.
– Очень дикий, – согласилась Боевая Подруга. – Надо ему всыпать ударов сто, тогда сразу поумнеет.
– Это интересная идея, – сказал старик. – Как вы думаете?
В зале раздались разрозненные крики:
– Выпорем!
Затем они слились в общий крик. Солдаты ритмично колотили кулаками по длинным столам и скандировали:
– Вы-по-рем! Вы-по-рем!
И в этом крике была такая дикая ярость, что Алисе стало не по себе.
– Ну хватит, хватит, мои молодцы! – остановил их адмирал. – Нужно будет
– и голову отрубим… Ну что, продолжим допрос?
Зал постепенно успокоился.
– Значит, вы, дикари, живете в лесу? – спросил адмирал.
Аркаша кивнул.
– И нет у вас заводов и, фабрик?
– Нет, – сказал Аркаша. – Откуда им взяться?
– А это что? – резким движением адмирал дернул за край набедренной повязки Аркаши и та размоталась. Аркаша остался совершенно голым.
Адмирал брезгливо поднял ткань над столом.
– Что ты скажешь, моя прекрасная Подруга? – обратился он к соседке.
– А то скажу, что ткань грубая, – ответила Подруга. – Но сделана на станке. И покрашена синтетической краской.
– Я так и думал, – сказал адмирал.
– Он такой же дикарь, – заметил старичок, – как я крокодил.
– Весь мой жизненный опыт говорит, – сказал адмирал, – что перед нами лазутчики и шпионы.
– Придется вас казнить, – сказала Боевая Подруга и расхохоталась.
– Это еще почему? – спросила Алиса, стараясь изобразить возмущение. Хотя у нее похолодело в груди. Эти бандиты совершенно не умели шутить.
– А потому, – вмешался профессор, – что мы прибыли к вам как друзья. Но вместо милых, добрых туземцев видим шпионов и лазутчиков.
– Но мы же к вам не приставали! – воскликнул Аркаша. – Вы же сами на нас напали.
– Это не так, – сказал старичок. – Это вы заставили наших смелых и честных солдат на себя нападать.
– Как так? – не понял Аркаша.
– А зачем вы ходили по временно оккупированной нами территории? Зачем вы полезли в запретную зону?
– Там не было написано!
– Не было? – адмирал был удивлен и рассержен. – Как так не было написано? Вы обязаны были написать! Кто отвечает за надписи?
В дальнем конце стола вскочил офицер.
– Надписи были готовы, ваше могущество, – сказал он. – Только установка немного задержалась, потому что мы не знали местного языка.
– Вы должны были ставить надписи на нашем языке! – закричал старичок. – Сколько раз вам говорить одно и то же! Пускай они учат наш язык! Вот когда они нас завоюют, тогда пускай и ставят свои надписи и вывески!
– Как так они нас завоюют? – рассердился адмирал на профессора. – Кто нас завоюет?
– Это я в теоретическом плане, – испугался старик.
– Десять розог! – приказал адмирал.
– Нет, только не это! – закричал старичок. – Такое унижение я не перенесу! На глазах у рабов!
– А ну, кыш отсюда! – гаркнул адмирал на оборванцев, которые разносили еду. Те разбежались по углам. Затем адмирал показал на Аркашу, который сидел на корточках, съежившись, потому что оказался совсем голым в такой компании, и добавил: – А штаны отдашь ему!
Под улюлюканье военных старичок покорно разделся, потом дрожащей рукой протянул свои штаны – все в галунах и позументах – Аркаше, а тот покорно их принял и надел.
Солдат принес кнут на длинной толстой рукоятке.
К удивлению Алисы, со своего места поднялась Боевая Подруга и, взяв кнут, жестом показала старичку-теоретику, что ему надо встать на четвереньки.
Многие вскочили со своих мест, шум в зале стоял невообразимый.
Боевая Подруга принялась хлестать старичка, а все остальные, включая адмирала, отсчитывали удары, и что было очень странным, старичок тоже отсчитывал удары.
Алиса увидела, что из-за угла за наказанием наблюдает черноглазая кудрявая девушка-рабыня. Глаза ее горели от восторга, губы считали удары, а ладошки прихлопывали в такт. «Ох, и не любят вас ваши рабы», – подумала Алиса. Впрочем, старик был сам виноват.
Когда экзекуция закончилась, профессор, прихрамывая и сутулясь, ушел прочь из зала. Вслед ему кричали и улюлюкали, но он даже не обернулся. Алисе стало жалко его – нельзя же так над людьми издеваться!
Но о старике все сразу забыли.
Адмирал поднялся на стул, чтобы его лучше было видно, и отставил ногу в блестящем сапоге. Он держал в руке кружку с пивом.
– Слава нам, непобедимым! – закричал он.
– Слава! Слава! Слава! – безумствовали солдаты.
– Как зовут твою ничтожную планетку? – закричал адмирал, обращаясь к Аркаше.
– Земля, – ответил Аркаша.
– Земля – ты наша рабыня! – завопил адмирал.
И он начал петь:
– Мы тебя растопчем!
– Раз-два, раз-два! – вторили ему солдаты, стуча кружками о столы.
– Мы тебя смешаем с пылью!
– Раз-два! Раз-два!
Алиса подвинулась к Аркаше, который стоял, придерживая штаны.
– Пора бежать, – сказала она.
Но Аркаша не успел даже ответить.
Между ними возникла рыжая голова Боевой Подруги.
– Убежать успеете, – сказала Боевая Подруга. Она все еще держала в руке кнут, которым порола старика-профессора. – Сначала поговорим.
Она толкнула Алису в спину, чтобы та шла вперед.
Возникший справа солдат подтолкнул Аркашу.
Через минуту они были в низкой комнате, где вдоль стен тянулись узкие диваны, а пол был устлан ковром.
По комнате ходил профессор. Он был уже в других штанах.
– Садитесь, – сказала Боевая Подруга.
– Хорошо тебе так говорить, а я сесть не могу, – ты же меня в кровь испорола.
