— Танечка, вот об этом не будем! Где польза и от кого, предоставь мне судить...
«Неплохо сыграно», — мысленно поаплодировала она. Бросила мимолетный взгляд на лежавший тут же, на столике, мобильник: ну вот, события разворачиваются в предсказанном направлении, кроме микрофонов, видеокамера заработала, мало кому-то слушать голос, хочется еще и видеть выражение лиц, мимику, движения. Кто у нас такой любопытный, уже ясно. Пошла работа...
Часть программы выполнена: во всеуслышание прозвучали ее откровения о том, что муженек связан со скользким типом, имеющим отношение к секретным службам, да и сюда, очень похоже, приехал не отдыха или бизнеса ради, а по другим причинам. Увлекательное все же занятие — ловля на живца, даже с точки зрения самого живца, если он ничуть не похож на беззащитного малька и сам способен цапнуть назойливую щуку так, что мало ей не покажется...
Пора было переходить к следующей части представления.
— Между прочим, экскурсии в Чертово Городище — вещь интересная, — сказал муженек Артур. — Ты ведь тут никогда не была?
— Развалины — штука интересная, — сказала Марина капризно. — Но не во всех аспектах...
— Ты о чем?
— О том, что развалины можно оставить на потом, а сначала время посвятить чему-нибудь более приятному. Тебе по буквам объяснять? — она томно улыбнулась и раскинулась в кресле вовсе уж вольно, так что платьице задралось чуть ли не до пупа. — В общем, будут меня, наконец, трахать? Две недели прошло со времени последнего сеанса...
Муженек досадливо поморщился:
— Ах, вот оно что...
— Ну, разумеется, милый, — сказала она, закидывая ногу на широкий подлокотник. — Зубы сводит, до того хочется.
— Что-то я устал...
— Вот только не надо опять! — она взвилась, как рассерженная кошка, очень натурально кипя от злости. — Я, в конце концов, женщина, меня ублажать надо, если ты не знал!
— Ну, если настаиваешь...
— Да уж прости, настаиваю! Между прочим, веревка в спальне, я ее из чемодана уже достала.
Он страдальчески поморщился:
— И что, обязательно с дурными спектаклями?
— Мне так нравится, — сказала она ледяным тоном.
Муж, вздохнув, направился в спальню. Стоя посреди комнаты на невероятно пушистом ковре — нога уходила по щиколотку, — Марина попыталась определить, где именно всадили камеру, но не смогла, разумеется, немало было подходящих мест. Ладно, не стоит стремиться к самому выигрышному ракурсу, не кино снимаем, обойдутся...
Вернувшись с мотком белой синтетической веревки, пожилой муж по имени Артур направился к молодой супруге, не особенно и пылая энтузиазмом, — пожалуй что, он не играл, а в самом деле, относился к подобным забавам без всякого воодушевления, но так было даже лучше, потому что достовернее.
— Ну? — поторопила она нетерпеливо.
Артур с лицом человека, отбывавшего докучливую повинность, подошел к ней вплотную, рванул платье на груди, без труда разорвал до пояса, сбросил с плеч. Марина самым натуральным образом завизжала, закрываясь руками. Благоверный без особого пыла повалил ее на ковер, завел руки за голову и привязал веревкой к ножке кресла, разорвал платье окончательно, пока Марина с блаженным выражением лица повизгивала и умоляла ее не трогать — ни дать ни взять маленькая девочка в лапах старого развратника. Муженек пару раз хлопнул ее по физиономии, обматерил грязными словечками и велел лежать смирно — все это было исполнено довольно бездарно, за подобную игру и из погорелого театра выставили бы без колебаний.
А впрочем, потом он взялся за дело довольно активно, проняло немножко, надо полагать, оглаживал и трусики сдирал уже с энтузиазмом, навалился с нетерпением. «Точно, по мальчикам не ходок», — подумала Марина, раздвигая ноги и подаваясь ему навстречу, зажмурясь, приняла первый толчок, удовлетворенно охнула.
Какое-то время ей и впрямь было неплохо, муженек старался размашисто и темпераментно, но очень быстро она почуяла приближение финала, каковой и наступил вскоре — в самый раз для дела, но непростительно рано, с точки зрения натуральной живой девушки, которую лишь самую чуточку раздразнили.
Ну, ничего, придется перетерпеть. Зато для невидимого наблюдателя все предстанет в самом натуральном виде... Она подождала, когда Артур развяжет веревку, вскочила, голышом плюхнулась в кресло с самым что ни на есть недовольным выражением лица. Про себя она лишний раз похвалила Фила: гений скрупулезности, сумел же подобрать немощного мужичка, которого хватило на пару минут. По лицу видно, что он не играет сейчас разочарование собой, а всерьез переживает конфуз (далеко не первый, надо полагать), но кого заботят его чувства, если нужно делать дело? Если перед тобой не более чем пешка, с которой при нужде и расстаться не грех?
— И все? — чрезвычайно недобрым тоном осведомилась Марина. — Опять на три секунды? Иди сюда, я поднять попробую... Кому говорю?
Но оскандалившийся муженек, как и предусматривалось сценарием, составленным небесталанными людьми при ее непосредственном участии, не проявлял желания продолжить, сел в кресло и принялся сосредоточенно раскуривать сигару. Физиономия у него была скорбная и отсутствующая.
Подойдя к нему, Марина уперла руки в бока и воинственным тоном сообщила:
— Нет, я так больше не могу! Задолбало меня это до последней степени! Можно же подлечиться, можно таблетки принимать...
— Вся эта химия вредна для здоровья, — сухо ответил муж.
— А мне для здоровья полезно под мужиком оказываться раз в год и на две минуты?! Нет, ну я не знаю! Сколько можно тебя умолять? Все нормальные люди как-то выходят из положения...
Выпустив ароматный клуб дыма, Артур довольно спокойно сказал:
— Я тебя честно предупреждал в самом начале, что на постельные подвиги уже не способен.
— Но я же не думала, что будет настолько скверно!
— А что делать? С таблетками я связываться не буду.
— Знаешь что? — поинтересовалась она тихо, зловеще. — Вот не сойти мне с этого места, если даже здесь не найду, с кем трахнуться. Кто ищет, тот всегда найдет...
Муж меланхолично заметил:
— Есть еще такая штука — развод ввиду предосудительного поведения одного из супругов...
— А ты меня поймай сначала!
— Я могу и сам подсуетиться...
— А вот фиг тебе! — сказала Марина, показав ему язык. — Анекдотов про блондинок наслушался? Я все же не дура, милый, и прекрасно помню, что написано в брачном контракте. Вот так, запросто, как кошку драную, меня на улицу ни за что не выкинуть. Очень-очень придется постараться — чтобы ты меня приловил под любовником с дюжиной свидетелей или, по крайней мере, видеозапись предъявил, да доказал вдобавок, что это не подделка, не монтаж... И так далее в том же духе. Хрен дождешься! Я, может, и дура, но так просто ты меня не подловишь... а настоящего мужика, честное слово, я тут непременно отыщу, хотя бы из чистой вредности...
— Ну, попробуй, — отозвался муж, не особенно ввергнутый в ужас. — Желаю удачи...
— А я ведь не шучу!
— И тебе тоже по-настоящему желаю удачи.
Он сидел, пуская дым, поглядывая на разозленную голую женушку, как на досадную помеху — быть может, на минуту и в самом деле вжился в образ крутого миллионера, у которого есть чем в этой жизни утешиться, даже если и стал с женщинами слабоват. Как бы там ни было, сцена была сыграна в лучшем виде; и те, кто за ними подглядывал-подслушивал, могли сделать на основании увиденного и услышанного массу полезных для себя выводов, а значит, и рассчитать следующие шаги. В том, что они будут, сомневаться не приходилось...
