— Да ну, чума! — отозвался опер. — Ради того, чтобы посадить одного вэвэшника, угрохали Гаркаловского сынка? Кстати, и бабу себе при этом повесили на шею дополнительной гирей... Поглядел бы я на такого идиота. Если б наш «вова» кого-то не на шутку разозлил, то пришили бы его самого без лишних задрючек, и всех делов.
— Вот поэтому я и говорю, что тут против папы играют, — сказал Дюйм. — Всем понятно, сколько стоит заказ. А тут не просто заказ, а целый спектакль с переводом стрелок на другого. То есть — высший пилотаж. А сам по себе сыночек на столько не тянет, — и голосом Мкртчяна из «Мимино» добавил: — Я так думаю!.. Про нашего же приятеля я вообще не говорю.
— Чего ж он в «Арарате» жил? — не унимался Квадрат.
— Тебя завидки берут, да? — усмехнулся Эдик. — Может, у бабы этой, невинно убиенной, отец нормально капусту рубит. Допустим, моет левое золотишко, браконьерит.
— Так, может, против бабы мухлевали? — предположил Квадрат.
— Или против гостиницы, чтоб навсегда опорочить ейное имя в туристских глазах. Чем не тема? — Эдик протяжно зевнул. — Не, мужики, если это заказуха и парня подставили, то хвост можно найти. Убийца ж по воздуху не летал. Сколько в гостинице входов? Два-три, один из которых парадный и поэтому отпадает. Думаю, у убийцы среди отельных был сообщник. Который открыл и впустил, а потом выпустил и закрыл. Надо опросить тех, кто дежурил в ту ночь... — И проговорил мечтательно: — Эх, на воле я бы вычислил суку, как два пальца, мамой клянусь. Я такую публику придавливать умею, живо бы ущучил, кто мне врет...
— Сообщник, говоришь? — задумчиво протянул Дюйм. — Ну, не знаю... Умельцу не проблема открыть запертый на ночь служебный вход — можно обойтись и без сообщника.
— Рискованно, — возразил опер. — А если прямо за дверью сторож храпит? Мочить, что ли? Блукая по служебным подсобкам, рискуешь заплутать и еще кого-нибудь разбудить. Мочить всех подряд? Так никогда до цели не доберешься.
— Сообщник, — на этот раз Дюйм проговорил это слово без вопросительной интонации. — Ну, если ты прав...
И затих.
— Чтой-то ты больно таинственно замолчал, — ухмыльнулся Эдик. — Задумываешь чего, старый жучара?
— Да вот пришла в голову одна идейка, — сказал Дюйм. — Все кругом товар, браток, все продается, покупается, перепродается или сдается в аренду. Вот я о чем. Главное, найти товар и покупателя. Усекаешь?
— Не-а, — признался Эдик. — Ты уж расшифруй.
— Ну и тупая нынче молодежь пошла... Ну вот представь: предположим, что вся эта возня действительно была направлена против либо папашки Гаркалова, либо Гаркаловского сынка — не суть. И что? А то, что не обязательно винтить убийцу или обкладывать заказчика уликами. Достаточно обнаружить некий фактик, махонькую такую зацепочку, которая стопудово доказывает, что все это фигня и липа, сибирячок ни при чем, налицо заказуха, а заказушный ветер дует... ну, после выяснится, откуда дует, не важно. А важно то, что этот фактик продается. Как думаешь, оперок: купит его папашка Гаркалов, чтобы узнать, кто против него играет или кто на самом деле уложил его отпрыска? Между прочим, в последнем случае товар можно сбыть еще и подельникам сынка...
Эдик рывком сел на шконке.
— Если цена будет не беспредельщицкая, Гаркалыч купит. Но, блин... Не, я понимаю, что ты умеешь торговать фактиками из уголовных дел. Ну и? У нас что, есть этот твой фактик?
— Можно попробовать нащупать, — безмятежно сказал Дюйм.
— Отсюда?! — искренне изумился Эдик. — Ну сибиряк-то ладно, он тут ничего не знает, но ты- то...
— Можно попробовать, — упрямо повторил Дюйм. — Есть у меня парочка идей, как это провернуть... И если ты скажешь: делать нам нечего, кроме как заниматься этой фигней, — то будешь прав.
— Мужики, я чего-то не догоняю, — напомнил о себе Квадрат. — Вы о чем?
— Наш спятивший судейский приятель, — любезно пояснил гаишнику Эдик, — собирается вычислить того, кто завалил Гаркалова-младшенького, и вдуть информашку папе. Не выходя из камеры хочет, Холмс фигов, раскрыть двойное убийство. Посредством одного лишь своего могучего ума с профессионально завитыми извилинами...
— ...а также с помощью телефона, былых связей и оставшихся на воле друзей-коллег, — напомнил Дюйм. — А че, слабо? У тебя есть дела поважнее? Не срастется, ну так и бросим, мы ж ничего не теряем, даже свои цепи...
Глава 14
Ствол номер два
Из окон коттеджа был виден Финский залив. Из других окон были видны джип «чероки» и «ауди», припаркованные справа от темно-красных железных ворот. Путь машин по двору отмечали колеи на не по- питерски сухом, неслипающимся, как из киношной «сноу-мэшин», снегу.
В каминном зале сидело трое мужчин. Они расположились в креслах неподалеку от разожженного огня; на низком столике дожидались, когда до них дойдет дело, откупоренные бутылка виски и бутылка вина, блюдо с фруктами и блюдо с канапе.
Все трое были людьми пожившими и повидавшими. Двое в свое время погостили у Хозяина, а Родик так даже дважды, от звонка до звонка. Третий, владелец коттеджа, с местами не столь отдаленными знаком был только понаслышке, но это обстоятельство нисколько не влияло на его авторитет в их компании.
Связывал их между собой общий бизнес. Правда, кое-кто не согласился бы со словом «бизнес» в применении к тому, чем они занимались, назвал бы
А занимались собравшиеся здесь люди машинами.
Нет, они не производили авто и не ремонтировали.
Они машины угоняли. Как любил говорить Карновский, владелец коттеджа на берегу залива: «Если существуют автомобили, кто-то же должен их угонять!»
Разумеется, они не сами уводили тачки с улиц, хотя кое-кто из них много лет назад начинал именно с этого и теперь, случись такая надобность, не оплошал бы.
«Угон» — для многих звучит как-то невнушительно. Дескать, мелкая уголовка, забава для малолеток или занятие для одиночек... Увы, время одиночек безвозвратно миновало. С тех пор, как на улицах городов количество автомобилей многократно выросло и среди них на каждом шагу все чаще попадались дорогие и престижные, появилась возможность развернуться и превратить одиночные кражи в налаженный бизнес. Люди понимающие вам скажут, что эта сфера криминальной деятельности по доходности лишь немногим уступает наркоторговле и продаже оружия.
Хотя, справедливости ради... или точности ради, как угодно, — следует отметить, что эти люди не занимались автомобильным разбоем. Разбойный бизнес держали, главным образом, выходцы из южных регионов. Видимо, тамошней горячей натуре претило долго и терпеливо отслеживать присмотренную или заказанную тачку, выяснять, где и насколько обычно паркуется автовладелец, какой модели установлена противоугонка (хотя многие лохи, между нами говоря, клеят на боковое стеклышко бумажку с угрожающей надписью: дескать, машина оборудована сигнализацией фирмы такой-то, берегись! Ну не идиоты, а?), записывать с помощью прибора под нерусским названием код-граббер электронный код сигнализации во время ее отключения — дело тоже, кстати, непростое, если хозяин нажимает кнопочку на брелоке почти вплотную к борту... А еще ведь надо обеспечить группы прикрытия и сопровождения, и главное — создать сеть автомастерских по разборке машин и перебивке номеров. И уж тем более претило любителям лихих
