исчезло среди деревьев.
— А что было дальше? — спросил Келюс, увидев, что девушка замолчала.
— Дальше… Дальше… Фрол упал. Появился человек. Такой странный, вроде японца…
— Китаец?
— Не знаю, — покачала головой Лида. — Он подошел к Фролу, но Фрол вскочил, выбил у него пистолет, а затем… Нет! Не могу…
— Кто его убил? — спросил Келюс, и девушка вздрогнула, услыхав это страшное слово. — Этот… Китаец?
— Нет, какой-то в шляпе… Он был в таком длинном пальто. У него такое лицо… Неживое…
— Сиплый. — Николай понял, что ночное видение полностью подтверждается. Фрол узнал его… Кто же это?
— Не знаю, Келюс, — тихо проговорила Лида. — Когда… когда Фрол упал, я вдруг поняла, что стою у картины. Я даже пыталась… это, конечно, глупо… Пыталась вбежать туда внутрь, но упала… Наверное, потеряла сознание, а когда очнулась, то было уже утро. И картина была, как прежде… Но я смогла встать…
— У тебя был шок, — предположил Николай. — Кажется, тебе говорили об этом. Это тебя вылечило…
Девушка не ответила. Силы, похоже, оставили ее, она закрыла глаза, откинувшись на спинку кресла.
Николай, подойдя к картине, стал рассматривать знакомый пейзаж с золотистыми в закатных лучах соснами. Внезапно он заметил, что на картине что-то изменилось. Он присмотрелся и понял: посреди дороги краснело маленькое пятнышко. Келюс удивился и, осторожно сняв пейзаж со стены, заглянул на обратную сторону. И тут руки вздрогнули , он чуть не выронил картину: пятнышко проступило с другой стороны плотного ватмана. Николай осторожно прижал палец: красная точка отпечаталась на коже. Лунину стало не по себе, и он поспешил повесить картину на место.
Вскоре Лида очнулась, но чувствовала себя настолько скверно, что Николай решил остаться с нею, пока девушке не станет немного лучше. Вскоре, однако, в замке повернулся ключ, и в квартиру вошли родители Лиды, задержавшиеся в эту ночь на даче. Николай, не желая вступать в объяснения, которые бы все равно ничего не дали, шепнул им, что ночью Лиде стало плохо и она позвонила ему. После чего Келюс поспешил попрощаться, решив, что все равно ничем не сможет помочь.
В ближайшем переговорном пункте он заказал разговор с ПГТ имени Шестнадцатого Партсъезда. К телефону подошла мать Фрола. На осторожный вопрос Николая она сообщила, что Фрол недавно прислал телеграмму, почему-то из Ухты, и скоро должен приехать. Келюс, не став ничего говорить, повесил трубку. Затем он вышел на улицу, нашел ближайший телефон-автомат и набрал номер, который не значился в его записной книжке.
К аппарату долго не подходили, затем в трубке что-то клацнуло, и сильный мужской голос произнес: «Слушаю».
— Это Келюс, — поспешил представиться Николай.
— Какой еще Келюс? — В голосе Генерала послышалось раздражение, но затем он хмыкнул: — А, Келюс! Слушаю тебя. Что там еще случилось?
— Пропал Фрол Соломатин, — быстро заговорил Николай, боясь, что Генерал, не дослушав, повесит трубку. — Это… Вы его должны помнить. Его представили к ордену…
— Помню. Так что с ним?
— Он пропал, — повторил Николай. — Похоже… Похоже, его убили… На него напали двое, один Шинджа, вы его должны знать, другой в длинном пальто. У него сиплый голос, он все время ходит с собакой…
— Где это случилось? — спросил Генерал после секундного молчания — По-моему… по-моему, возле его дома, недалеко от станции, нерешительно ответил Николай. — Он живет… Жил…
— Не надо. — Лунин понял, что Генералу не составит труда узнать адрес Фрола. — Так ты думаешь, его убили?
— Да, — выдавил из себя Келюс, — это связано с объектом «Ядро»…
— Стоп! — В голосе Генерала послышался гнев. — Спятил, что ли, такое болтать! Не уезжай из Столицы, понял? Если что-то узнаю, сообщу…
В трубке загудел отбой. Келюс вышел из автомата и неторопливо побрел по оживленной улице. Больше он ничего не мог сделать…
Два следующих дня не принесли ничего нового. Келюс побывал у Лиды, которая, к невероятному изумлению своих родителей, уже пыталась ходить без палочки, и узнал, что она тоже звонила в ПГТ. Родители Фрола, как она поняла, уже начинали волноваться, но ничего существенного сообщить не смогли — Правда, один из соседей сказал им, что три дня назад якобы видел Фрола на станции, но полной уверенности у него нет.
Келюс пытался вновь перечитывать свои записи, но понял, что работать не сможет. Тогда он забрал у Лиды фотопленки и два вечера печатал фотографии. Он изготовил три экземпляра, два из которых вместе с пленкой отвез обратно Лиде, а один оставил у себя. Просматривая готовые фотокопии, он вновь обратил внимание на таинственную карту Объекта. Немного подумав, он изготовил точную копию на кальке и на следующий день отправился в «Ленинку», в отдел картографии. Все это позволяло как-то убить время, чтобы не думать постоянно о том, что случилось с Фролом. Пару раз Келюсу хотелось бросить все и махнуть в Крым, чтобы найти Ольгу, но каждый раз он сдерживал себя. Те, кто не нашел девушку в Столице, смогут легко выйти на нее вслед за Николаем. Теперь, когда Фрол исчез, Лунин часто вспоминал угрозу Волкова. За себя он не боялся. Похоже, события последних месяцев отбили даже инстинкт самосохранения. Но подвергать риску тех немногих, кто был вместе с ним, Николай не имел права.
Однажды вечером, когда за окнами библиотеки уже начало темнеть, Келюса, сидевшего в маленьком зале отдела картографии, отозвали в сторону. Сотрудница библиотеки сообщила, что кто-то просит его к телефону. Николай поневоле удивился: в «Ленинке» посетителей к телефону обычно не приглашали. Впрочем, он даже не испугался: было все равно.
Его провели в комнату, где действительно оказался телефон, но никто, понятное дело, ему не звонил. Николая ждал высокий хмурый мужчина в штатском. Он внимательно взглянул в лицо Келюсу, словно сверяя его облик с виденной им фотографией, затем, не представившись, предложил немедленно сдать атласы, с которыми Лунин как раз работал, и следовать за ним.
Это почему-то разозлило. Слишком часто у Николая просили документы, вызывали на беседы и приглашали в соответствующие учреждения. Поэтому он довольно резко потребовал от незнакомца предъявить удостоверение и ордер. В противном случае Келюс решил попросту устроить скандал, зная, что в последние месяцы люди в штатском стали очень осторожны.
Хмурый мужчина чрезвычайно удивился. Вероятно, удостоверение у него давно уже никто не требовал. Даже не ответив, он повторил Келюсу слово в слово свое весьма нелюбезное приглашение. Келюс пожал плечами и повернулся, чтобы уйти.
Человек в штатском, как показалось Николаю, немного растерялся. Он неожиданно вежливым тоном попросил Келюса немного подождать, а затем извлек из внутреннего кармана пиджака небольшую красную книжицу. Келюс двумя пальцами раскрыл ее, надеясь увидеть наименование столь знакомого ему учреждения, но понял, что ошибся. Мрачный мужчина оказался военным, из какой-то «ВЧ» с пятизначным номером.
Келюс, возвратив удостоверение владельцу, потребовал объяснений. Тот достал из кармана авторучку и прямо на библиотечном формуляре, взятом со стола, написал несколько цифр. Это был хорошо знакомый Николаю номер телефона.
Хмурый мужчина оказался начальником охраны Генерала. Возле «Ленинки» их ждала огромная черная машина с правительственными номерами. Келюс не без робости сел на заднее сиденье, и тут же сопровождающий задернул занавески, машина, взревев мощным мотором, помчалась куда-то прочь от центра. Ехали долго. В просвет между занавесками Келюс заметил мелькавшие за окном пригородные рощи, затем черная машина свернула на небольшую просеку под красный «кирпич* и вскоре остановилась у высокого глухого забора. Огромные ворота отползли в сторону, машина въехала на длинную тенистую
