— Каратист, мать твою! — заревел первый, размахивая лапищей, сжимавшей финку. — Порешу, падла!
— Простите? — вежливо удивился Корф, двумя короткими ударами заставляя нападавшего согнуться пополам. Одновременно он перехватил руку с ножом, дернул ее и слегка надавил. Негромкий хруст показал, что простой прием сработал безотказно.
Узкий проход мешал остальным врагам вступить в драку, и барон имел возможность толкнуть оседающую тушу прямиком на второго из бандитов, свалив того на пол. И в ту же секунду третий, отскочив назад, выхватил пистолет.
Корф потянулся к нагану, но тут же увидел, что опасность миновала: невысокий парень с золотистой медалью на груди, подскочив откуда-то сбоку, со знанием дела ударил бандита кулаком в основание черепа. Второй из нападавших попытался приподняться, но парень угостил его таким же ударом, и вопрос был полностью урегулирован.
— Извини, браток, — тяжело дыша, обратился к барону парень с медалью.
— Не успел сразу. Пока протолкался…
— Спасибо, — Корф протянул руку, благодаря за помощь. — Что с ними будем делать? Сдадим в полицию?
— Шутишь? — улыбнулся парень. — Да там таких уродов и без них хватает. Скинем с поезда — и вся недолга.
— Разобьются, стрикулисты, — возразил барон. — А впрочем…
Поезд как раз приближался к очередной станции. Как только двери открылись, Корф и парень с медалью вывалили слабо сопротивлявшихся мерзавцев прямо на платформу. Пистолет парень передал барону. Тот невозмутимо сунул его в левый карман — в правом лежал его собственный револьвер.
— Благодарю вас, — вновь повторил Корф. — Выручили. Не та реакция уже
— контузия.
— Я так и понял, что ты из Афгана, — сочувственно кивнул собеседник.
— Нас сразу узнать можно. Видал — никто за девку не вступился! Сволочи… Ты, я вижу, офицер?
— Полковник, — подтвердил Корф, приводя свой костюм в порядок.
— Ух ты! — протянул парень. — Извините, товарищ полковник, что я на «ты»… Дембильнулись?
— Что? — не сразу сообразил барон. — Ну да, списали вчистую. Три ранения, контузия…
— Ясно… И в таком костюме ходите! Вот сволочи, сами жрут… Передавил бы…
Корф распрощался с афганцем и вернулся на место. Девушка, уже пришедшая в себя, попыталась улыбнуться.
— Надеюсь, сударыня, все в порядке? — осведомился барон. — Разрешите присесть?
— Спасибо вам, — тихо проговорила спасенная. — Я, когда вас увидела, так обрадовалась… Вы меня помните, да? Ну что вы стоите, садитесь!
— Благодарю, — кивнул полковник, жалея, что на нем не гвардейский мундир. Штатский костюм с чужого плеча изрядно смущал барона.
— Нас некому представить, — продолжал он. — Посему разрешите отрекомендоваться: Корф Михаил Модестович. В общем, просто Михаил.
Про «барона» и «полковника» Корф предпочел не упоминать.
— Кора, — девушка протянула тонкую худую руку. — Знаете, Михаил Модестович, я, наверное, должна все объяснить…
— Сударыня, — возразил полковник. — Поверьте, вы мне ничем не обязаны. Я лишь смею выразить радость, что смог быть вам в некоторой степени полезным… И что вы, как мне кажется, на свободе…
— Вы хорошо сказали: «на свободе», — грустно улыбнулась Кора. — Сегодня утром я сбежала от Волкова. Он куда-то уехал, а его бандиты оказались не особенно бдительными.
…Рассказ девушки был долгим, но не особо понятным, по крайней мере для Корфа. Он лишь смог понять, что Кора была студенткой одного из провинциальных институтов (барон долго не мог расшифровать слово «ВУЗ»), связалась с какой-то дурной компанией, приучившей ее к наркотикам, а затем попала к Волкову. Бежав, она хотела уехать из Столицы, но по пути к ней привязалась незнакомая шпана.
Михаил ничего не стал переспрашивать, но небольшая деталь все же заставила насторожиться: Кора бежала из Столицы, но их поезд шел в обратном направлении. Впрочем, он решил, что попросту чего- то недопонял.
— Куда же вы теперь, Кора? — поинтересовался полковник.
— У меня нет денег, — вздохнула девушка. — Домой я не могу вернуться: меня может искать милиция. А в Столице даже ночевать — и то негде…
— Помилуйте, сударыня! — поразился Корф. — То есть, как это, негде?
Весь день Фрол прилагал героические усилия, дабы не пустить Келюса на улицу. Это оказалось нелегко: Николай чувствовал себя вполне сносно и желал немедленно продолжать прерванные поиски. Чтобы сбавить его пыл, дхар во всех подробностях описал вчерашний вечер. Келюс пощупал свою шею и лишь пожал плечами. Пришлось сводить его на лестничную площадку. Лужа застывшей крови заставила Николая задуматься. Кровь решили замыть, дабы не пугать соседей, после чего Лунин попросил приятеля рассказать о случившемся еще раз.
— Вот, бином, и угораздило меня! — рассудил он, наконец. — Ну ничего не помню, хоть убей! Эх жаль, со стариком поговорить не удалось! Я сразу понял, что он, бином, экстрасенс классный… Хотя, знаешь, воин Фроат, что-то крови много. Если это все моя… Я бы сейчас не бегал!
— А ты и не бегай, — посоветовал дхар. — Кирилычу спасибо скажи. Без него тебя ни один Склифосовский не откачал бы…
— Сказал бы… Да где его найдешь… Эх, угораздило же меня! Знаешь, воин Фроат, зря мы барона отпустили.
— Ясное дело, елы, — согласился дхар. — Да только ты его поди удержи. Сдается мне, что не он им нужен. И не я… Хочешь, кое-чего покажу?
Они вышли на балкон, выходивший во двор. Фрол выглянул, хмыкнул и показал куда-то вниз. Келюс удивился — у подъезда, укрывшись за скамейкой, лежала большая черная собака.
— Их, — кивнул дхар. — Со вчерашнего дня тут. Стережет, елы.
— Ага, пес Баскервилей, — усмехнулся Лунин. — Да таких тут, бином, сотня, а то и больше!
— А давай-ка, Француз, понаблюдаем, — невозмутимо предложил дхар.
Собака лежала спокойно, не реагируя на гудки машин, то и дело въезжавших во двор, на кошек, детей и местных болонок. Но она не спала, то и дело неторопливо поворачивая голову в сторону подъезда, словно фиксируя всех входящих и выходящих.
— Ну и что? — не выдержал Лунин. — Пес как пес. Спокойный, бином.
— Угу, — Фрол отвернулся, словно не желая выдавать своих чувств. — Спокойнее, в карету его, не бывает…
Николай уже хотел было намекнуть, что у его приятеля начинается мания преследования, но внезапно вздрогнул:
— Смотри! Барон! Да не один!
— Не один? — голос Фрола прозвучал странно, но Лунин не обратил на его тон никакого внимания, сосредоточившись на той, которая шла рядом с Корфом.
— А ведь знакомая, елы, — отозвался дхар. — Виделись… Посмотри-ка на собаку, Француз!
Келюс, ничего не понимая, взглянул на черного пса. Тот чуть повернул голову и вновь отвернулся.
— Заметил? — возбужденно проговорил Фрол. — Заметил? Она же ему рукой, елы, махнула!
— Псу? — покачал головой Лунин. — Знаешь, воин Фроат, ты только барону этого не говори. А то он тебя, бином, не поймет с твоей шпиономанией.
— Не скажу, — пообещал дхар. — И ты, Француз, молчи.
— О чем? — поразился Келюс и направился к входной двери — встречать гостей.
