После завтрака Лунин категорически заявил, что более сидеть в квартире не собирается и намерен погулять. С ним согласились, но при условии, что гулять будут недолго, а в город пойдут все вместе. Кора промолчала, однако, когда все уже выходили из квартиры, внезапно заявила, что у нее кружится голова. Келюс, подумав, предложил ей остаться, принять таблетку и полежать. На том и порешили.
Втроем они направились к центру, но не прошли и километра, как Фрол неожиданно вспомнил, что у него имеется срочное дело. Игнорируя удивленные расспросы Лунина, дхар, велев барону не отходить от «Француза» ни на шаг, сделав крюк, быстрым шагом вернулся в Дом на Набережной.
Он не стал вызывать лифт, а поднялся по лестнице, ступая настолько тихо, что даже подъездные кошки замечали его не сразу. Подойдя к двери, он прислушался, затем быстро провернул ключ в замке и проник в квартиру. Осмотревшись, дхар прошел в кабинет и замер на пороге…
…Книги были сброшены на пол, ящики стола выдвинуты, с дивана сорвана спинка. Кора, внимательно изучавшая содержание очередной коробки, взятой из тумбы стола, настолько увлеклась, что даже не заметила Фрола.
— Ладно, — бросил дхар, с отвращением глядя на девушку. — Приплыли, елы…
— Я… я… — Кора затравленно оглянулась, бросив взгляд сначала на загородившего дверь Фрола, затем на закрытое окно, и нерешительно сделала шаг навстречу.
— Стой на месте! — отрубил Фрол. — Не двигайся, елы!
— Я… я ничего не взяла, — бормотала Кора, медленно приближаясь к дхару. — Я сейчас уйду… Я хотела прибрать… посмотреть…
— Стой! — крикнул Фрол, но девушка уже бросилась на него, выставив вперед руки со скрюченными пальцами. В ответ дхар сделал резкий жест. Кора, не добежав полметра, покачнулась и упала. Фрол неторопливо шагнул к ней, обведя широким движением руки место, где лежала девушка.
— Не надо! — вскрикнула она. — Пожалей!
Фрол, не отвечая, начал тихо бормотать какие-то непонятные слова, делая правой рукой крестообразные жесты. Кору забило, задергало, глаза широко раскрылись, на губах выступила кровавая пена. Лицо, разом потеряв естественные краски, стало землистым, пальцы рук согнулись так, что ногти впились в ладони.
— Я сегодня разобрался с твоим дружком, — спокойно сообщил дхар, продолжая водить рукой. — А сейчас упокою тебя, ярытница…
— Я не… Он мне не друг… — хрипела Кора. Ее рот почернел и жутко искривился, заострился нос, белки глаз позеленели. Увидев Кору в эту минуту, барон едва ли решился бы прийти ей на помощь, а добрая душа Келюс
— предложить свое гостеприимство. Страшный скорчившийся труп бился в судорогах на блестящем паркете, а невозмутимый Фрол все бормотал свои странные заклинания, водя рукой по воздуху.
— Я… все расскажу… больно… душа… не успокоится… Пожалей! — В голосе Коры не было уже ничего человеческого. Дхар задумался, затем опустил руку и замолчал. В тот же миг Кору перестало бить, и тело неподвижно застыло. Медленно-медленно ее кожа стала снова приобретать естественный цвет, разжались скрюченные пальцы, порозовели губы. Наконец девушка облегченно вздохнула и вдруг зарыдала, уткнувшись лицом в пол.
— Встань! — велел Фрол. Девушка поспешно приподнялась, пошатнулась и без сил упала в кресло.
— И без шуток, елы, — закончил дхар, беря стул и усаживаясь рядом. — Я тебя сразу просек. Я вас, ярытников, в момент чую… Тебя и пса этого… А теперь рассказывай…
— Фрол, — еле слышно, одними губами, прошептала Кора. — Я все скажу… Я знала, кто ты, еще тогда, в городе… Я не хотела идти, но Волков приказал. Он думал, ты не сразу поймешь…
— Давно с ними? — поинтересовался дхар, настороженно следя за девушкой, вновь ставшей живой и красивой, только все еще очень бледной.
— Два года…
— И чего вы там делали? — брезгливо осведомился Фрол. — Зубами в горло?..
— Не надо… — простонала Кора. — Это страшно… Ты даже не представляешь… Если бы я могла…
— Как ты оказалась с ними?
— Не помню! — в голосе девушки звучало отчаяние. — Я ничего не помню, Фрол! Кажется, я действительно была студенткой, зачем-то приехала в Столицу… когда я пришла в себя, то всюду была кровь… Волков сказал, что теперь я навсегда связана с ними, что меня не примут ни живые, ни мертвые…
— Кора, — негромко произнес дхар, — ты же все понимаешь, елы. Зачем ты меня остановила? Или ты и дальше хочешь…
— Ты не понимаешь! Волков — не просто ярт. Он заговорил меня. Я… Моя душа… все равно будет здесь… Даже если кол в сердце… Он сказал, что если я выполню приказ, он отпустит меня. Совсем отпустит… И я смогу отдохнуть…
— Поверила! — пожал плечами Фрол. — Отпустил бы он тебя, как же… Ладно, что он тебе велел?
— Познакомиться с вами. Они показали мне Мишу… Михаила Модестовича… Разыграли сцену в электричке… А потом я должна была найти одну вещь…
— Бумагу? Ну, документы? — Фрол подался вперед.
— Нет, — Кора обвела глазами комнату. — Волков сказал, что я почувствую эту вещь, когда прикоснусь, почувствую сильное жжение. Она где-то здесь, в квартире…
— Где у вас встреча? — дхар встал, оглядываясь по сторонам. В кабинете все было, похоже, осмотрено. Значит, непонятное «что-то» находилось не здесь.
— Волков сказал, чтобы я сразу уходила. Он сам меня найдет…
— Значит, елы, он тебя слышит! — понял дхар. — Пока мы с тобой тут разговариваем…
— Не знаю, — девушка закрыла лицо руками. — Он все может. Но мне кажется, Волков слышит меня не все время, а иногда — на рассвете и на закате. Я словно каменею, перестаю думать. Если бы он слышал меня все время, то не послал бы эту собаку… Фрол, не говори остальным, пожалуйста… Я уйду, уеду, мне все равно…
— Это тебе не поможет, — покачал головой дхар. — Знать бы это заклятие! Слышал я о таком… Если Волков не просто ярт, то ты освободишься, только когда он сдохнет… будет убит…
— Его не убьешь, — обреченно вздохнула Кора. — Волков не боится даже разрывной пули в сердце…
— Ладно, — заключил Фрол. — Сейчас приберем, и ты пойдешь со мной. Остальным пока ничего не скажем, но и ты брось думать об этой… вещи. Потом, елы, подумаем вместе. А сейчас поехали туда, где база Волкова. Там, где вы прятались…
— Там его сейчас нет, — Кора послушно встала. — Волков, наверное, туда уже не вернется. Он говорил…
Ехать пришлось далеко, почти в самый конец Столицы, до предпоследней станции метро неподалеку от Водного стадиона. Город кончался, и ряды высоких серых домов, резко обрываясь, сменялись неухоженными пустырями.
— Где мы? — поинтересовался Фрол, никогда здесь не бывавший.
— Головинское шоссе, — тихо ответила девушка. — Может, вернемся?
— Вот еще! — оборвал ее дхар. — Пошли уж…
Они свернули вправо от станции метро, миновали красную девятиэтажку ведомственного отеля и пошли вдоль пустого в этот час шоссе.
— Слушай, Кора, — нарушил молчание Фрол. — Почему ваши не убили Француза… Николая?
— Он не должен был умереть, — неохотно отозвалась девушка. — Николай должен был заболеть, его воля постепенно ослабела бы, и Волков смог бы ему приказывать. Он знал бы даже то, о чем Николай думает. Но не получилось… Волков не понимает, почему. Он думает, что вам кто-то помогает, и велел мне узнать.
Фрол вспомнил Варфоломея Кирилловича, но промолчал.
