— Должен признать, я был несправедлив к твоим приятелям. Их сведения оказались очень ценными, — обронил судья Ди, когда они с Ма Жуном вышли на улицу.
— Да, толковые ребята. Но, если честно, я просто не понимаю и половины того, о чем они говорят, особенно Краб. А насчет Вэня, мой господин, неужто вы поверили тому, что этот негодяй нам сейчас наплел?
— Частично. Мы застали торговца врасплох, поэтому его рассказ о желании Ли соблазнить дочь Фэн Дая и о предложенном им самим коварном плане, скорее всего, правдив. Все это вполне соответствует гордой и самолюбивой натуре молодого ученого, равно как трусливому и злобному характеру Вэня. Заодно это объясняет, почему Фэн так жаждет выдать дочь замуж за Киа Юпо. Молодой поэт зависит от Фэна и не посмеет отослать невесту обратно, когда выяснится, что она уже не девственница.
— Так, вы убеждены, мой господин, что Ли ее изнасиловал?
— Конечно. Именно поэтому Фэн его и убил, а потом обставил дело так, чтобы это выглядело самоубийством, — в точности как тридцать лет назад, когда ему удалось замести следы, убив Тао Куаня, — сказал Ди и, уловив тень сомнения на лице помощника, быстро добавил: — С Ли Линем наверняка расправился Фэн дай. У него были и причина и возможность совершить это преступление. И я теперь полностью согласен с твоими знакомцами Крабом и Креветкой насчет того, что Ли Линь — не из тех, кто убивает себя от неразделенной любви. да, видимо, его убил Фэн. Мало того что у него были мотив и возможность, — Фэн еще и знал способ безнаказанно осуществить этот замысел, поскольку уже опробовал его тридцать лет назад. Жаль, что у нас нет других версий — Фэн произвел на меня самое благоприятное впечатление. Но если он убийца, волей-неволей придется действовать по закону.
— Тогда, возможно, Фэн согласится помочь нам в расследовании обстоятельств смерти Осенней Луны, мой господин!
— Да, помощь мне бы тут очень пригодилась! Все, что мы выяснили по поводу убийства Тао Куаня и Ли Линя, ни на шаг не приближает нас к разгадке гибели Владычицы Цветов. При этом я убежден, что между всеми тремя смертями существует какая-то связь. Но какая — нот вопрос! И я понятия не имею, где искать на него ответ.
— Вы сказали, мой господин, что поверили словам старого негодяя Вэня о Ли Лине и Нефритовом Перстне. А что вы думаете об остальных его бреднях?
— Я заметил, что Вэнь, рассказав нам о совете, данном им ученому, немного пришел в себя. Боюсь, именно в этот момент мошенник сообразил, что я беру его на испуг. Разумеется, он не мог отказаться от собственных слов, но явно решил в остальном держать рот на замке. Я почти уверен, что Вэнь говорил с молодым Ли и о других вещах, но почел за благо нам этого не выкладывать. Что ж, когда-нибудь мы во всех его плутнях разберемся. Я еще не закончил с Вэнь Юанем!
Ма Жун кивнул. Остаток дороги судья Ди и его помощник прошли молча. Тао Паньтэ ждал их у входа в винную лавку, и все трое отправились к дому Серебряной Феи. дверь открыла она сама.
— Госпоже Линь было стыдно принимать вас в жалкой хижине, мой господин, — тихо сказала девушка судье, — и, несмотря на болезнь, она настояла, чтобы я привела ее сюда. Я тайком провела старушку в зал — там сейчас никого нет.
У колонны, рядом с окном, прорубленным в глубине зала, откинувшись на подушки кресла, сидела тощая старуха в застиранном платье из коричневой хлопчатобумажной ткани. Ее седые волосы космами свисали на плечи, руки со вздувшимися венами покойно лежали на коленях. Уловив звук шагов, слепая приподнялась с подушек и повернула голову к пришедшим.
Свет из окна упал на обезображенное болезнью лицо. Впалые щеки покрывали глубокие шрамы оспин и красные пятна. Взгляд мутных глаз оставался неподвижен.
Серебряная Фея вместе с Ди и Ма Жуном быстро подошла к старухе.
— Господин судья здесь, госпожа Линь! — негромко сказала танцовщица, склонившись к креслу.
Слепая хотела встать, но судья Ди предупредительно положил руку на ее костлявое плечо.
— Пожалуйста, сидите, — мягко проговорил он. — Мне жаль, что я причинил столько беспокойства, попросив вас о встрече.
— Я полностью в вашем распоряжении, почтенный господин судья, — сказала слепая.
Судья, не веря собственным ушам, вздрогнул — никогда в жизни не доводилось ему слышать столь сочного, глубокого и теплого, поистине прекрасного голоса, но в устах безобразной старухи он звучал жестокой насмешкой. И Ди невольно несколько раз сглотнул, прежде чем продолжать разговор.
— Каково было ваше прозвище, госпожа Линь?
— Меня звали Золотистой Яшмой, мой господин. Люди восхищались моим пением и… красотой. Мне было девятнадцать лет, когда я заболела и… — Женщина умолкла.
— В то время, — заметил Ди, — Владычицей Цветов выбрали танцовщицу по имени Зеленый Нефрит. Вы хорошо ее знали?
— Да, но она умерла тридцать лет назад, во время эпидемии. Я заразилась одной из первых, а о смерти Зеленого Нефрита узнала лишь через несколько недель, когда… выздоровела. Она слегла через несколько дней после меня.
— Полагаю, у нее было много поклонников?
— Да, много. Большинство из них я не знала. Я водила знакомство только с двумя. Оба они — Фэн дай и Тао Куань — были уроженцами острова. Когда мне стало лучше, и Тао, и Зеленый Нефрит уже умерли.
— А Вэнь Юань, торговец древностями, не добивался ее благосклонности?
— Вэнь Юань? Да, его я тоже знала. Мы его избегали — он любил причинять женщинам боль. Помнится, он преподносил Зеленому Нефриту множество дорогих подарков, но она на них даже не смотрела. А Вэнь еще
жив? Если да, то теперь ему должно быть за шестьдесят. Как летит время!
Мимо окна прошла группа весело болтающих смешливых певичек.
— Как вы думаете, — спросил судья Ди, — соответствовали ли истине слухи о том, что Фэн дай был любовником Зеленого Нефрита?
— Фэн, насколько я помню, был хором собой, честен и надежен. думаю, Зеленый Нефрит почти наверняка отдала бы предпочтение ему. Хотя Тао Куань тоже был красив, добр и честен. И тоже очень ее любил.
— Говорят, Тао Куань покончил с собой из-за того, что Зеленый Нефрит выбрала Фэн Дая. Вы знали Тао Куаня, почтенная Линь. Как вы считаете, он мог так поступить?
Старая женщина ответила не сразу. Запрокинув голову, она довольно долго прислушивалась к звукам лютни, доносившимся из комнаты наверху. Мелодия повторялась снова и снова.
— Надо было получше настроить инструмент, — пробормотала наконец Линь. — Да, Тао Куань очень любил Зеленый Нефрит. думаю, из-за нее он мог наложить на себя руки.
Тао Паньтэ, стоявший рядом, шумно вдохнул.
— Кто еще пришел с вами, господин судья? — осведомилась старуха.
— Всего лишь один из моих помощников.
— Вы говорите неправду. Я слышала, как он вздохнул. должно быть, он тоже хорошо знал Тао Куаня. Этот человек может рассказать вам о нем больше моего, господин судья.
Внезапно тощее тело старухи затряслось в приступе кашля. Вынув из рукава смятый платок, Линь промокнула им губы. Когда она убирала тряпицу обратно, судья заметил на нем пятна крови и понял, что женщина и вправду смертельно больна.
— Ходили слухи, что Тао Куань не совершал самоубийства и что на самом деле его убил Фэн дай. Это правда? — поспешно спросил Ди, подождав, когда приступ кашля окончательно утихнет.
Старуха отрицательно покачала головой:
— Разумеется, это ложь, почтенный господин судья. Тао Куань был лучшим другом Фэна. Я слышала, как они говорили между собой о Зеленом Нефрите, и знаю, что, выбери она кого-то из них, другой подчинился бы этому решению и не стал мешать счастью более счастливого соперника. Но я думаю, она так и не сделала выбора.
