своего. — Он пытается нам помочь, хочет проснуться. Но ему в пять раз труднее сосредоточиться, у него нет кубка.
— Ну, ну же! — сжал кулаки Фингар. — Чек, давай! — шептал он.
— Вот! Отлично! Получилось! — воскликнул Эмрио.
— Теперь бы не упустить его, — лихорадочно говорил Мэйдон.
«Чек, ты нас слышишь? Можешь что-нибудь сказать?»
«Ничего не вижу. Здесь так темно! Не могу пошевелиться!»
«Мы знаем. Мы вытащим тебя оттуда, дружище! Но нам надо знать, что случилось. Ты что-нибудь помнишь?»
«Почти… ничего. Мы шли через лес. Вдруг — удар по голове. И все.»
«Мы тебе поможем! Ну, отдыхай!»
Маги отключились, тяжело дыша.
— Как я понял, они все в таком положении. — сказал Чезент.
— Да, и это на редкость чисто сработано. Человек знал, что делает. А я, кажется, знаю, кто он такой.
— Кто же? — хором спросили король и верховный маг.
— Это пока не важно, я не уверен. Сейчас нам надо решить, что делать с нашей единственной точкой. По-моему, ее пора эвакуировать.
— Но почему бы не повести наступление через нее? — недовольно возразил Эмрио. — Там уже двенадцать магов, и если хорошо постараться…
— Даже если они будут работать как звери, — прервал его Фингар. — Они и те, кого мы пришлем им на помощь не смогут за сутки перебросить больше пяти тысяч человек.
— А это что, мало?
— Много. Много для одного форта, но не для всех вооруженных сил Ротонны, которые, я уверен, уже мобилизованы. Им придется принять бой. А, кроме того, если это тот человек, на которого я думаю, то он найдет ее в три часа.
— Но ведь до сих пор не нашел! Он, верно, полагает, что взял всех! И это — наша удача!
— Ладно, надо передать им, чтобы послали эдоров в разведку после того, как примут вторую партию. Но магов я бы пока отправлять не стал.
— Что ж, будь по-вашему. Но если из-за Вашей медлительности…
— А если из-за Вашего безрассудства, — повысил голос Фингар, — в плен попадет еще двенадцать магов… — он с раздражением взялся за кубок.
Эмрио и Чезент последовали его примеру. Они не успели соприкоснуться мыслями с магом на том конце, как тот вздрогнул и выронил кубок из рук. Фингар вскочил. Он и его соседи могли теперь только наблюдать. Они видели, как беззвучно вскочили эдоры и попадали, пораженные стрелами. Эмрио застонал, когда увидел среди раненых двух магов.
— Ничего, сейчас они им! — с остервенением шептал он. — Но что они делают?!
Маги легли на траву ничком, вытянув вперед руки. Из-за деревьев вышли люди с золотисто- коричневой кожей и серыми волнистыми волосами и начали избивать лежащих обмотанными тряпками дубинками. Затем они забрали пленных, и поляна опустела.
— Вот и все. Мы проиграли. — с горькой усмешкой сказал Мэйдон. — Мастерски сделано.
— Десант, немедленно! — вскричал король.
— Бесполезно. Через час они уже будут в глубине материка. Да и какой тут десант, у них в руках 50 волшебников и 30 магов! Впрочем, я думаю, они и к десанту готовы. Хорошо, что мы не успели послать вторую группу! Наш враг предусмотрел все, даже, как обезвредить магов! Звезды, какая светлая голова! Он управился тютелька в тютельку! Мы до последней минуты ничего не подозревали! Даже помогли!
— Да кто же он?! — закричал Эмрио.
— Наш юный талант — Ронис Ворансон.
— Но… но вы же сказали, что он покончил с собой!
— Я сказал, мне сказали, все говорили, но никто не видел, что произошло.
— А труп?
— В нем-то все и дело. Если мы видим перед собой живого человека, мы можем быть уверены, что он тут. Но если мы видим лишь тело — отнюдь нет. Меня сразу привело в легкое недоумение это мнимое самоубийство. Это не в характере Рона, во всяком случае такое впечатление я вынес из нашей единственной встречи.
— Иллюзия? — неуверенно предположил король.
— Какое там! — поморщился Мэйдон. — Не говорите глупостей, Эмрио.
— Он скопировал себя. — глухо проговорил Чезент.
— Скопировал? Но как это возможно?
— А что Вас удивляет? — спросил верховный маг. — Целители занимаются этим каждый день, да и для трансформаторов не является секретом такая возможность. Достаточно в кристалле отразить одну часть системы на другую и перестроить.
— Все не совсем так просто, как ты говоришь. — Задумчиво произнес Мэйдон. — Видишь ли, в обоих случаях кристалл жестко связан с некоторой материей. Рон же воспользовался другим способом — перенес информацию от одного объекта на кристалл и направил его на другой.
— Почему именно так? — Чезент был немного недоволен тем, что Мэйдон так уверенно оспаривает его точку зрения.
— Лет эдак четыреста назад в этом направлении велись эксперименты, да ты, наверное, знаешь, — Чезент кивнул. — Дело в том, что при первом способе копирования живых объектов оба умирают.
— Я этого не знал. Интересно. А почему?
— Не знаю наверняка. Рон, вероятно, тоже проводил подобные опыты. Если посмотреть на это с точки зрения здравого смысла, то получается так: в случае переноса или исцеления к моменту окончания перестройки существует только один из уникальных объектов, и альтернативы не остается. В случае новой привязки кристалла возникают, конечно, два объекта, а, точнее, появляется еще один. Первый же с момента считывания информации никак не трогают. Если нет достаточно веских причин для того, чтобы человек умер в одном теле и возник в другом, то этого и не происходит. Равновесия нет, — Чезент энергично кивал. — старое тело имеет приоритет, значит, новое, как правило, остается ни с чем. Теперь рассмотрим единую систему. Здесь происходит перестройка обоих объектов. Восстановление, по всей видимости, идет вдоль плоскости отражения и кончается одновременно. Равновесие, которое при этом возникает, вероятно, достаточно устойчиво, чтобы вызвать неопределенность, и проблема решается таким трагическим образом. Но с человеком, конечно, никто подобных экспериментов не проводил.
— Почему же это скрывают? — отрывисто спросил юный король.
— Ну, первый принцип никто ни от кого не скрывает, целители пользуются этим каждый день, как я уже сказал, и мастератрансформаторы тоже не брезгуют копированием. Зачем, как ты думаешь, нам тогда закон о фальшивомонетчиках? Просто мало кому приходит в голову, что их занятия могут и пересечься на полных живых объектах. Что же касается второго, то члены совета не скрывают, а просто не пропогандируют такую возможность. И именно из-за подобных случаев. Кроме всего прочего, никто и никогда не пытался копировать человека. У магов даже подобная мысль вызывает отвращение. Ведь это можно счесть вызовом творцам вселенной, неслыханной дерзостью, и вообще, от этого несет какой-то непристойностью. Но Рон, видимо, как-то избавился от подобных комплексов. И не только избавился сам, но и избавил своего дружка.
— О ком Вы говорите? Он был не один? — поинтересовался Чезент.
— Все задумал, по-видимому, он один, но ему помог его друг, этот подмастерье, в доме которого нашли тело. Даже Ворансон не решился бы замкнуть на себя магическую энергию. Да он и не смог бы контролировать процесс.
— Все это хорошо, но почему Вы все-таки считаете, что это — Рон? — возразил король.
В течение всего разговора Мэйдон сидел в кресле, положив ногу на ногу, но теперь встал и сцепил
