Патриция Вентворт
Возвращение странницы
Анонс
В основе сюжета тема, редко применявшаяся в детективах того времени, но ставшая весьма востребованной в романах силверовского цикла, — неожиданное возвращение человека, сочтенного умершим. Но ни в «Деле Уильяма Смита» — одном из лучших романов, построенных на этой теме, ни в «Кинжале из слоновой кости», ни в «Кругах на воде» читатель не найдет настолько удачно выписанного образа самозванца, как в «Возвращении странницы». Использование родственника для перевоплощения в другого родственника всегда создает дополнительные трудности для установления истины, к тому же это значительно расширяет сюжетные возможности. Наиболее яркий пример — не совсем детективный роман классика английской детективной литературы Джозефины Тэй «Ублюдок Фэррар» — выйдет в свет лишь через четыре года, демонстрируя, что для данной темы детективное обрамление далеко не лучший вариант.
В «Возвращении странницы» довольно четко прослеживаются параллели с романом «К нулю» (см. том 10 настоящего издания), где убийство происходит в конце романа, а не в его начале.
«Возвращение» не могло затягиваться до бесконечности, живописуя трудности, с которыми пришлось столкнуться главной героине, ее отношение к своему положению и попытки взять контроль над ситуацией. Возможно, именно поэтому детективная линия романа выражена гораздо слабее, чем в других произведениях. Расследование по делу об убийстве мисс Коллинз откладывается по недостаточно убедительным мотивам, заявление Филипа, преподносимое автором как двусмысленное, в действительности вполне объяснимо, а уж улика, позволяющая разоблачить главного негодяя, вообще вряд ли соответствует интеллектуальному детективу.
Для читателя-неангличанина этот роман может отбить интерес к англичанам как к нации. Инспектор Лэм здесь слишком уж туп и самонадеян, к тому же позволяет себе довольно плоские шутки в адрес французов, а героиня Лин настолько близко все принимает к сердцу, что в двух случаях говорит что не надо кому не надо, а в третьем едва не подставляет под пулю себя и своего возлюбленного прямо перед носом у полиции…
Что же касается действий британских спецслужб, то в то время было принято описывать их исключительно как образец интеллекта и порядочности. (Впрочем, некоторые современные писатели до сих пор считают, что мир держится исключительно на плечах ребят из контрразведки.)
Также стоит отметить имя главного преступника, содержащее позитивные ассоциации для англоязычного читателя. Его имя, благодаря популярности одноименного романа известного писателя Э.К. Бейтли, является чуть ли не синонимом слова «джентльмен». Видимо, при работе над романом было решено, что это лучшее средство обелить преступника и ввести читателя в заблуждение!
Роман вышел в Англии в 1945 году.
Перевод И. Топорковой выполнен специально для настоящего издания и публикуется впервые.
Глава 1
В приемной Министерства продовольствия было зябко и душно. Хорошо бы поскорее покончить с делами и выйти на свежий воздух. На самом деле она ждала недолго, но ощущала досаду и нетерпение. И вправду, обидно пережить все, что пережила она, буквально воскреснуть из мертвых и теперь терять время, стоя в очереди. Энн Джоселин воскресла и теперь томилась в очереди за карточками вместо того, чтобы звонить Филипу.
Очередь двигалась медленно. Энн задумалась о Филипе. Три года — долгий срок. Целых три года Филип считал себя вдовцом, но не пройдет и получаса, как зазвонит телефон и знакомый, звенящий от радости голос — ее голос! — сообщит ему, что Энн Джоселин жива. Ей было приятно думать о том, как она известит Филипа, что он вовсе не вдовец.
А если его не окажется дома? По телу Энн прошла пугающая дрожь. Именно такое чувство она могла бы испытать, если бы очутилась в комнате с проломленным полом и ее нога повисла бы над зияющей пустотой. У Энн закружилась голова, но приступ головокружения был недолгим. Филип наверняка дома. Он не получал вестей от Энн, но отдельные сведения о его поездках доходили до нее окольным путем, через тех людей, которые помогли ей вернуться на родину. Филип побывал в Египте и Тунисе, был ранен и отправлен домой. Оправившись от ран, он занял пост в военном министерстве. Он дома, в Джоселинс- Холте, спит в своей комнате в башне, прогуливается по террасе, заходит в конюшню, размышляет о том, как распорядиться деньгами Энн Джоселин теперь, когда ее нет в живых. Конечно, придется подождать, когда закончится война. Но никакая война не помешает Филипу строить планы насчет Джоселинс-Холта. Да, он дома, больше ему негде быть.
Продвинувшись вместе с очередью вперед, Энн продолжала размышлять. Предположим, Филип уже успел жениться… От резкого укола в самое сердце она вздрогнула и закусила губу. Нет, она услышала бы об этом, ей бы передали, предупредили — ведь правда? Разве не так? Она вскинула голову, приоткрыла рот, ее дыхание участилось. Нет, действовать наугад нельзя, рассчитывать на везение не стоит. И все-таки она сомневалась, что Филип успел вновь жениться. Энн покачала головой. Вряд ли он женился. У него есть деньги, есть дом, в новых брачных узах нет никакой необходимости. В конце концов, первый брак Филипа оказался неудачным, а тот, кто обжегся на молоке, дует и на воду. Слабая улыбка тронула губы Энн. Филип отнюдь не обрадуется, узнав, что он по-прежнему женат.
Перед Энн в очереди осталось всего три человека — коренастая, почти квадратная женщина с полной корзиной покупок, неряшливое тощее существо с авоськой и сутулый старик. Коренастая женщина бесконечно долго объясняла, как она потеряла карточки.
— Знаете, мисс Марш, я ведь не из тех, кто вечно все теряет, хотя никто нарочно не станет терять карточки. Не стану хвалиться, я ничем не лучше других. Сколько раз муж твердил мне: «Отдай их маме, так будет надежнее». Не знаю, что на меня нашло, но я куда-то сунула их, а когда вернулась домой, нашла в корзине и карточки отца, и Эрни, и Керри, и моей золовки — она как раз гостит у нас, — а мои как сквозь землю провалились! Я опять обошла все магазины, всюду расспрашивала, но карточки никто не видел…
Женщина за конторкой извлекла откуда-то карточки.
— Вы обронили их на Хай-стрит, — терпеливо объяснила она. — Всего хорошего.
Подошла очередь неряшливой женщины с авоськой. Она наклонилась над конторкой и зашептала.
Рослая, светловолосая и стройная Энн терпеливо ждала. Глядя поверх сутулых плеч старика, она слегка поежилась и поплотнее запахнула шубку. Ее волосы были собраны в неопрятный узел на затылке. Они казались тусклыми, неухоженными, но остались густыми — значит, их еще можно привести в порядок. От яркого солнца они выцвели и выглядели не светло-русыми, а почти белыми. Голова Энн была непокрыта. Длинная прямая прядь выбилась из узла и повисла вдоль худой щеки, словно обрамляя тонкое овальное лицо с прямым носом, бледными губами изящной формы, глубоко посаженными серыми глазами и тонкими изогнутыми бровями, гораздо более темными, чем волосы.
