Если судить по одежде, плененная была не из кочевников. Чепец в рюшах, платье с корсетом и обилием пышных нижних юбок никогда не пользовались успехом у местных женщин, предпочитавших удобные шаровары сковывающей движения юбке.
Прежде чем я успела сделать еще какие-нибудь наблюдения или пуститься в пространные философские рассуждения о моде степных кланов, вмешалась Эона.
—Мерзкие похотливые ублюдки! — Светловолосая с места в карьер рванула в сторону неспешно едущих кочевников.
Мы с Кириной с одинаковой мукой во взорах переглянулись.
—Знаешь, Кирин, давно хочу тебе сказать: ты бы побеседовала с подругой на предмет разнообразия приветственных обращений. А то уж как-то неудобно перед людьми становится...
Неранка согласно скрипнула зубами. Ничего не сказав, она сдернула с седла лук и на своих двоих бросилась вслед за Эоной, на бегу доставая стрелу из заплечного колчана.
— Как вы смеете так обращаться с девушкой?! — Рев взбешенной Эоны далеко разносился по подмерзшей степи.
Борьба за попранные права угнетенных тиланских женщин — одно из любимейших развлечений светловолосой.
Мне стало как-то совсем кисло. Поглубже натянув башлык, я обреченно вздохнула.
Ч-черт...
Моральные принципы, конечно, важны, но это еще не повод пешей бросаться с мечом на двух конных.
Вытягивая тепло из и так порядком замерзших конечностей, Сила сосредоточилась упругим горячим мячиком в ладонях. Как следует замахнувшись, я запустила его девушкам вдогонку. Уже в полете сгусток Силы растянулся и завился жгутом, который наотмашь ударил по кочевникам.
Вместе с лошадьми те красиво рухнули к ногам только-только успевшей подбежать к степнякам Эоны, размахивавшей руками, точно ветряная мельница.
Сурово ты с ними,— удивленно хмыкнула Кирина, склоняясь над оглушенными мужчинами.— Молодцом, растешь!
Да они как-то сами... — Эона покраснела.
Вообще-то я к Рель обращалась.— Неранка кивнула мне.— Ну подруга, даешь, вместе с конями мужиков приложила! Сильна!
Ведя за собой в поводу всех трех наших лошадок, я как раз нагнала подруг. Состояние было, как после двух марш-бросков вокруг крепости под неусыпным надзором аалоны Валенты.
—Даю, ага... — Вряд ли кто-то разобрал мое недовольное бурчание себе под нос— Хороший материал для поисковых заклятий. Идиотка! — И уже громче: — Эон, ты в следующий раз нападай молча, хорошо? Не знаю, как с этим делом на Острове, но алоний учат, что противника лучше врасплох заставать.
Кирина закинула лук за спину.
Еще одна такая самодеятельность, и ей вообще ни на кого нападать не придется!
Да я... да они... девушка же была в опасности! — Светловолосая сравнялась цветом с вареным бураком.
Все тут же вспомнили о спасенной и завертели головами в ее поисках. Жертва степняцкого произвола как раз поднималась с земли. Похоже, девушку задело остаточной волной. Не оглушило, но сбило с ног и кубарем прокатило по земле.
—Не бойтесь, милая девушка, мы не причиним вам вре... Ой! — Эона было кинулась на помощь пострадавшей, но застыла на полпути, так как в этот самый момент «милая девушка» явила нам свой «нежный лик». Мужской, надо заметить. Ибо украшением явленного лица в обрамлении некогда белого кружевного чепчика были шикарнейшие усы и выдающийся (во всех смыслах) нос.
Мы застыли красивой скульптурной композицией «Три девицы, застигнутые царем-батюшкой за сплетнями об его венценосной особе».
—Ничего себе,— присвистнула я.
Эхом из ошеломленных вздохов откликнулись подруги.
Ьлагодарствую вам, заступники-спасители! — заголосило фальцетом это чудо, не давая нам опомниться.— Избавили сиротку от участи, которая хуже чем смерть!
Они что, из некромантов были? — всполошилась я, проявляя горячий интерес к валяющимся без сознания мужчинам. Ну как сейчас очнутся...
Позади Кирина поперхнулась, закашлялась и, не в силах дальше сдерживаться, зашлась почти истерическим хохотом. С опозданием, но я все же поняла свою ошибку. Видимо, шоковое состояние отрицательно влияет на мыслительные процессы.
— Снизойдет на вас благодать Единого, достопочтенные! Кого же мне следует благодарить за спасение?
Подстраховаться — это никогда не лишнее.
Рель... хм... Илиш, подмастерье мага-погодника,— исподтишка показывая хихикающей неранке кулак, представилась я.— А это мои сестры — Эона и Кирина. Из Дрюсса мы...
А как зовут тебя, красавица? — все еще похрюкивая от смеха, перебила меня Кирина.
«Девушка» присела в кособоком реверансе:
Шальни, достопочтенные.
Не в честь ли последнего месяца весны* дали имя столь цветущей девице? — еще ехиднее уточнила подруга.
Шальник — пятый месяц года
Мужчина потупил глаза, покраснел еще больше и кивнул. Сил моих больше не было — я уткнулась в седло ближайшей лошади и зарыдала. От смеха.
—Что случилось с реном Илишем? — тотчас заинтересовался моим состоянием спасенный.
Вновь услышав знакомое имя, Эона вздрогнула и с обиженной укоризной посмотрела в мою сторону. Я пожала плечами. Что поделать, если фантазия отказала от перерасхода Силы, со всяким может случиться.
—Наш братишка смущается в присутствии красивых девушек,— безоблачно улыбнулась Кирина. Вот ведь язва! От этого заявления Эона поперхнулась, а я зашлась в новом приступе смеха.— Как же вы оказались в столь бедственном положении, рена Шальни?
—Из-за влюбчивого девичьего сердечка! — с надрывом поведал мужчина.— Ради Алфеда я все готова была бросить, самое дорогое хотела ему отдать, а он продал меня развратным степнякам! А я-то думала, мы с ним бежать собираемся...
Он зашмыгал внушительным носом.
Какой подлец! — проявила было хм... женскую солидарность Эона, но осеклась под нашими насмешливыми взглядами.
Подлец... — со вздохом согласился Шальни, не замечая возникшей неловкости.— Но такой красавчик! Первый парень у нас в Шэнеко...
Кирина, успевающая и поддерживать светскую беседу, и обыскивать бесчувственных кочевников, встрепенулась.
— Шэнеко? Крепость Шэнеко? Уж не та ли, что
на Дар-Яссирском перевале?
— Она,— усердно закивал мужчина и умоляюще сложил руки.— Единым заклинаю, достопочтенные, проводите меня домой! Я бедная девушка и не смогу щедро отблагодарить вас... Моя девичья честь — вот мое приданое. И оно в вашем распоряжении, рен Илиш.
Вот уж счастье мне привалило! Похоже, снова одеться мальчиком было не самой удачной моей идеей.
—Я не могу принять такой жертвы... — выдавила я через силу.
Шальни сделал шаг в моем направлении.
—Но вы спасли меня!
—Это само вышло, случайно... — попятилась я.
Спасенный прижал руки к плоской груди в том
месте, где, видимо, билось его благодарное сердце.
—Рель, я ваша навеки!
Я снова шагнула назад, неубедительно пытаясь отпереться от свалившегося на меня счастья.
—Нет-нет, что вы...
Однако упорства Шальни было не занимать.
—Я настаиваю!
Мужчина попытался броситься ко мне на шею, но длина аркана, к моему огромному облегчению, не дала ему этого сделать. Правда, если сила его страсти будет продолжать расти, то Шальни и оглушенную лошадь, поднатужившись, потащит.
Наш брат — честный юноша. Совесть не позволяет ему воспользоваться бедственным положением девушки,— вступилась за меня Кирина.— К тому же мы все равно отправляемся на перевал и с удовольствием захватим вас, рена Шальни, с собой. Не так ли, братишка?
Вне всяких сомнений,— пробурчала я, продолжая пятиться.
—Вот и прекрасно! Значит, можно двигаться в дорогу.
Эона обреченно вздохнула и помогла неранке с сумками. Вещей у нас подозрительно прибавилось.
—С кем же я поеду? — со значением стрельнул глазками в мою сторону Шальни.
Ч-черт...
Разделяющие горы — это особенное, заклятое место. Или вернее сказать — проклятое. Царство Хмари, ее плевок в лицо Единому. Как же, почти в сердце Его драгоценной Империи находилось гнездо хмарной нечисти, подобно гнойному нарыву пытающейся расползтись по всему телу!
Ткань мира здесь похожа на истертый частой ноской материал — словно штаны на коленках. Неподготовленному человеку больше одного дня в Разделяющих горах не выжить — сожрут. Или нет, не сожрут — поглотят. Творения Хмари в ее владениях аморфны. Они способны существовать в форме так называемой
Впрочем, имперские маги и Маршалы тоже не зря коптят небо Тилана: в округе Разделяющих гор заклято и освящено все, что только можно. Сюда нельзя
