— Ну, нет. Это может быть французский или даже испанский капер, а может, он из тех, что поднимают свой собственный флаг. Я предпочту сохранять дистанцию как можно дольше.
Повернувшись к Диего, Блад добавил: — Мы несколько обросли, пересекая океан, да и потрепало нас изрядно, и я боюсь, что он догонит нас еще до вечера. Жаль, ночью бы мы ушли.
Вероятность подобной встречи тревожила Блада с тех самых пор, как «Дельфин» покинул Англию со спешно доукомплектованной командой, и два учения, проведенные в пути, конечно же, не заменяли истинного опыта. Он попытался пойти не самым торным путем и попасть в Карибское море, обойдя цепочку Антильских островов с юга, надеясь, что там никто не будет стеречь проливы, но Фортуна вновь подмигнула ему не тем глазом. Блад понимал, что с имеющейся у него полусотней человек ему не выдержать абордажа.
Если бы на борту не было его детей… Капитан посмотрел на Диего. Парень снова начал разговаривать с Бесс еще до того, как заявил, что нанимался на судно не для того, чтобы покинуть его, едва начав путь. Пусть даже в испанских водах. Он-де привык держать свое слово. Общаясь с капитаном, Диего по-прежнему подчеркивал, что он здесь юнга, и только, — но постепенно перестал сидеть за обедом, как застывший клинок. И у него как-то чаще стали возникать дела вблизи мостика. Бладу даже иногда начинало казаться… Но сейчас об этом нельзя. Как нельзя даже вспоминать, что с ними, на этом корабле, плывет Бесс. С такими мыслями нельзя рассчитывать маневры и верно оценивать риск.
Корабли сближались. В течение четырех часов Блад расхаживал по юту или сидел в кресле, вынесенном для него. Команде раздали обед — сухари, солонину, немного разбавленного водой рома.
— С твоими неофитами мне придется подпустить их для залпа гораздо ближе, чем хотелось бы, — задумчиво сказал Блад подошедшему Оглу. — Он нас накроет. Много времени для прицела я вам дать не могу, так и передай своим ребятам. Изворачивайтесь, как сумеете. Он будет заходить для залпа бакштаг правого галса, — продолжил он, жестом обозначив предполагаемый курс. — Паруса будут для вас более удобной мишенью, чем корпус. Если удастся повредить его оснастку, мы от него оторвемся, а большего нам и не надо. Картечь, двойные ядра. Иди, готовься.
Полчаса спустя ударила носовая пушка капера.
— Слишком далеко, — сказал Блад. — Подождем еще.
— Стемнеет часа через два, — сказал Джереми. — Мы продержимся?
— Почему бы и нет, если повезет, — ответил Блад.
Лишние паруса убирали. Над палубой натянули сеть, долженствующую удерживать падающие обломки, и все, что возможно, щедро облили водой.
Еще через некоторое время капер отклонился в сторону.
— Смотри, Диего, — он начинает. Теперь главное — не зевать и не подставлять ему борт. Теперь… Пора!
Бриг начал плавно разворачиваться. Над водой раздался гулкий удар, и левый борт капера затянуло дымом. Бриг немедленно развернулся снова, перемещаясь так, чтобы оставить противника с наветренной стороны, и ответил правым бортом. Палуба вздрогнула. Резко потянуло пороховой гарью и уксусом, которым спешно остужали пушечные стволы.
— К повороту оверштаг приготовиться. Орудиям левого борта — готовиться. Поворот. — скомандовал Блад. — Огонь.
Не ожидавший такой прыти капер только начинал поворот фордевинд, и несколько порций картечи попали в цель, оставив дыры в его парусах.
— Отходим, — сказал Блад. Он внимательно разглядывал противника. Результат был не так уж и плох, учитывая не вполне удобную позицию брига. Следующий заход мог оказаться более удачным.
Бриг уже развернулся, чтобы отойти и подготовиться к новому залпу, когда вдогонку ударили пушки капера. Такая стрельба вслед практически бесполезна, и капитан Блад успел подумать, что капер понапрасну тратит порох, когда «Дельфин», вдруг содрогнувшись, тяжело вильнул в сторону и потерял ветер.
— Капитан, руль выведен из строя! — крикнул Джереми.
Это была случайность, почти невероятная.
— Sic transit gloria mundinote 38 — пробормотал Блад. — Господи, до чего же глупо!
Капер переменил галс и теперь приближался.
— Алан! — крикнул Блад. — Уберите раненых с палубы. Мушкетерам — приготовиться. Всем свободным — перезаряжать мушкеты. Огла — ко мне. Скотт! Выдай всем рому.
— Почему мы не стреляем? — спросил Диего.
— Чтобы перезарядить такие пушки, как наши, требуется не меньше получаса,
— ответил Блад. — Они успеют подойти раньше. Наши мушкетеры будут стрелять, как только мы сблизимся достаточно. Правда, есть еще легкие орудия на корме…
Огл поднялся на ют. Корабли сближались.
— Нет смысла стрелять из кормового калибра по подводной части — сказал Блад. — Даже если нам повезет, он доберется до нас прежде, чем затонет. Однако мачты, пороховой погреб…
— Да. — сказал Огл. — Но…
— Знаю, что безнадежно. Но попробовать стоит. С Богом. Марш.
Огл скатился по трапу.
— Диего. — сказал Блад, и его голос был сух и деловит. — Мы можем больше не увидеться. Даже если уцелевших не перебьют после боя… а такое случается в наших водах… во время абордажа мы потеряем многих. Я знаю, о чем говорю. Сейчас твое место рядом с мушкетерами. Потом — и если — рядом с сестрой. Я не хочу, чтобы…
— Я понимаю.
Появился Скотт с ромом.
— Твое здоровье, Диего! — сказал Блад, поднимая кружку. — И убирайся с юта. Он хорошо простреливается, а их мушкетеры тоже не дураки.
— Но вы?
— Ты забываешься. Марш.
Корабли сближались.
Счастливчик Чарли развалился в резном капитанском кресле, вынесенном на палубу. Поживиться на бриге было нечем. Правда, сам бриг был хорош — крепкий, ладно построенный и почти не поврежденный, не считая руля, который можно и починить. По всем статьям хороший бриг, хоть и больно дорого достался. Чарли, щурясь, глядел на пленников. Прямо перед ним — босой и без камзола — стоял их капитан, за ним жалась хорошенькая девчонка и теснилось еще восемь человек, которые, в отличии от других десяти уцелевших, отказались от лестного предложения восполнить собой убыль в команде Чарли. Счастливчик их решительно не понимал. Впрочем, их воля. Можно, конечно, скормить всю компанию рыбам. А можно… ему пришла в голову неплохая мысль. Вот только девчонку… Нет, всех, азартней будет.
— А что, — сказал Чарли капитану, — не сыграть ли нам в кости? Ставлю жизни — твою и этих идиотов, раз уж они с тобой. Выиграешь — пальцем не трону: берите шлюпку — и проваливайте.
— Шлюпку и все необходимое — уточнил босой капитан после секундного размышления.
— Может, ты еще захочешь отыграть назад эту посудину? — удивился Счастливчик. Неизвестный наглец забавлял его.
— А что, я бы не отказался, — последовал ответ.
— Команда меня не поймет, — то ли притворно, то ли искренне вздохнул Чарли. — Ладно: шлюпку, немного солонины, рома и воды.
— Хирургические инструменты, компбс, квадрант и судовой журнал, — добавил капитан (под обложкой журнала хранились его документы).
— Черт с тобой. Идет. Развяжите его, — сказал Счастливчик.
Пленник, растирая запястья, уселся на доски палубы. Чарли, не глядя, протянул руку — в нее вложили стаканчик с костями.
