назюзюкались, как… не знаю кто… Небось, собутыльник во всем виноват, да? Сманил, напоил… знаю я таких лиходеев, знаю…
– С-собутыльник… – нетвердо проговорил Мессинг. – О да, собутыльник! В-василий! Ч-чудовищно много может выпить! Чудовищно!
– Василий, говорите? – лестница кончилась, они пошли по коридору, и администраторша продолжала поддерживать Мессинга под руку. – А фамилия его как, этого Василия?
– Фамилия? Василий Сталин его фамилия… – ответил Мессинг, и администраторша дернулась и сама чуть на упала, споткнувшись о ковер.
– Что с в-вами? – Мессинг тоже пошатнулся, ноги его подкосились, и он сполз по стенке на пол. Шляпа свалилась с его головы.
Администраторша вдруг встала на четвереньки, приблизила свое лицо к лицу Мессинга и спросила со священным ужасом:
– Сталин? Василий Иосифович?
– С-свершенно верно… Веселый, добрый человек… – с готовностью кивнул Мессинг и вдруг заулыбался, прогудел басом: – Но чудовищно много пьет! Чудовищно! А его футболисты – просто бочки для коньяка!
– Тихо… Умоляю вас, Вольф Григорьевич, не кричите… нас могут услышать… – женщина с трудом помогла Мессингу подняться и потащила по коридору, поддерживая под руку.
– Это что-то новенькое… – тихо говорила Аида Михайловна, прикладывая ко лбу Мессинга мокрый платок. – Муженек вспомнил молодость… хорошо вспомнил, да?
– Хорошо-о… коньяк… женщины… – бормотал Мессинг.
– И женщины были? – тихо удивилась Аида Михайловна.
– Были, Аидочка, были… – бормотал Мессинг, но тут же спохватился, привстал в постели. – Но я к ним не прикасался, Аидочка!
– Ни к одной не прикоснулся? – улыбнулась Аида Михайловна.
– Ни к одной! – приложил руку к сердцу Мессинг. – Зачем мне другие женщины, когда у меня есть ты?
– Действительно, зачем? – продолжала улыбаться Аида Михайловна.
– О-ох, как худо, Аида… сделай что-нибудь… о-ох, не могу-у.. помереть хочется!
– Так хорошо погулял, что помереть хочется, да?
– Хочется… помереть хочется, Аида… – простонал Мессинг. – Клянусь тебе, больше никогда… ни капли… проклятый коньяк…
Аида Михайловна рассмеялась, качая головой:
– Я счастлива, Вольф… я просто счастлива…
– Я умираю, а она счастлива… – простонал Мессинг. – Посмотрите, люди, у меня не жена, а чудовище.
– Ты заговорил, как местечковый еврей.
– Что поделаешь, Аида, это в крови. Я ведь сын своей мамы!
– Ладно, потерпи, сейчас я тебе бульончик сварю. Я в буфете по знакомству полкурицы достала…
– О-о, еврейский пенициллин! – громче прежнего застонал Мессинг. – А после него – коньяк, да? Нет, я больше не могу.. Оставь меня, Аида, я хочу умереть…
Аида положила мокрый платок на лоб Мессингу, поднялась и вышла из спальни, прикрыв за собой дверь.
Мессинг глубоко вздохнул и закрыл глаза. И вдруг он услышал далекий гул, который медленно приближался…
…Он увидел космическую пустоту, в которой плыли и вращались планеты… и вдруг из вечной космической тьмы стали выплывать лица футболистов, с которым он гулял в ресторане «Савой»… футболисты улыбались, губы беззвучно шевелились… и вдруг он увидел зелено-голубую Землю… она стремительно приближалась… и гул усиливался… этот гул походил на рев авиационного мотора… а потом прозвучал удар и страшный взрыв… и дым черным пологом стелился над землей…
Мессинг вздрогнул и открыл глаза. Он сорвал с лица мокрый платок и сел в постели, уставясь в окно на розовеющее, подсвеченное утренним солнцем небо…
9 мая 1945 года, День Победы… Победоносные салюты в разных городах Советского Союза… Киев… Минск… Одесса… Харьков… Мурманск… Москва… Гитлеровское командование подписало полную и безоговорочную капитуляцию… Разноцветные огни вспыхивают в небе… Толпы людей ликуют… Они смеются… они плачут… подбрасывают вверх детей… дети смеются, хлопают в ладоши… на праздничных улицах инвалиды на костылях… с деревянными култышками вместо ног… с пустыми рукавами вместо рук… И вот снова изрешеченный пулями купол рейхстага… и наши солдаты укрепляют на нем Знамя Победы… и знамя полощется на майском ветру…
На этот раз Вольф Григорьевич выступал не в концертном или театральном зале, а в лекционной аудитории института. Она амфитеатром поднималась к самому потолку, и на скамейках сидели студенты в белых халатах.
Вместе со студентами посмотреть и послушать знаменитого телепата и гипнотизера пришли и преподаватели – пожилые и средних лет люди, тоже в белых халатах. Мессинг стоял за кафедрой, менее привычной для него, чем сцена.
– Парапсихология – это наука, которая включает в себя множество других наук, и в первую очередь науки медицинские. Ведь многие способности человека совсем не изучены и потому считаются чудесами, а то и дьявольщиной. Мы много знаем обо всех органах человека – как работает сердце, и печень, и селезенка, и желудок, но как же мы мало знаем о том, как работает мозг, как устроены его нервные клетки… как он запоминает окружающую жизнь, как и где он хранит память…
А что мы знаем о способности нервных клеток хранить память о прошлой жизни человечества?.. Я не оговорился – именно о прошлой жизни человечества, когда, например, меня и на свете не было, но память моя хранит воспоминания о временах Петра I или какой-нибудь Екатерины… Каким образом? Каким чудом это происходит? Ведь находились люди, которые, пережив какую-то катастрофу, вдруг начинали говорить на языке, который они никогда не знали и знать не могли, который и существовал-то за сотни лет до их рождения? В каких уголках памяти хранились знания об этом языке?
А будущее? Вы полагаете, Нострадамус – шарлатан? А вот, например, гадалка предсказала императору Александру II двенадцать покушений на его жизнь и закончила словами – на тринадцатый раз тебя убьют. И все произошло в точности, как предсказала эта гадалка. А Пушкину гадалка нагадала смерть от белого человека в белом. Действительно, блондин Дантес на дуэли был в белом мундире. Что это, удачные совпадения? Или предсказатели видели будущее во времени и пространстве? Ведь таких примеров великое множество! Значит, должно быть и научное объяснение этим явлениям…
Я мечтаю о том, что когда-нибудь, надеюсь, при моей жизни, будет создана специальная лаборатория по изучению телепатических явлений. Я предлагаю себя в качестве подопытной мыши для научных экспериментов. Поверьте, я сам не знаю, кто я есть на самом деле… А как хотелось бы знать. – Мессинг на секунду замолчал, глядя на внимательно слушающую аудиторию, повторил: – А как хотелось бы знать… Я много ездил по миру со своими психологическими опытами, за эти годы прочитал много книг по всем этим проблемам, но так и не получил ответа на вопросы, которые волнуют и мучают меня… Я говорю вам об этом с одной только целью, чтобы вы смотрели на мои психологические опыты не только как на занимательные курьезы. Может быть, кого-то из вас, будущих врачей, исследователей человека, заинтересуют всерьез те проблемы, о которых я вам только что говорил…
Мессинг опять замолчал. Студенты неуверенно захлопали.
В первых рядах поднялся средних лет человек с аккуратной бородкой и усами, в очках в роговой оправе:
