интересно поговорили. И я принял его предложение…
– Какое предложение? – выкатил полубезумные глаза Цельмейстер.
– Я потом тебе все подробно расскажу. Я уверен, это предложение тебя заинтересует, – улыбнулся Мессинг, положил Цельмеистеру руки на плечи и дружески похлопал.
Ганусен внимательно наблюдал за ними.
– Послушайте, Ганусен, это вы подослали Вольфу проститутку в номер? – весело спросил Цельмейстер.
– Какую проститутку? – испугался Ганусен.
– Обыкновенную. Она возле Тюильри всегда работает. И пьет там же, в кафе «Снежная королева», регулярно напивается после работы.
– Не надо пытаться уличить меня в том, чего я не совершал, – оскорбленно ответил Ганусен.
– Ну, признайтесь, мсье Ганусен, будем друзьями, – снова улыбнулся Цельмейстер.
– Виноват, господа… – развел руками Ганусен и опустил голову. – Но вы первые меня обидели – не пожелали со мной разговаривать.
Зал был полон. На сцене ораторствовал Цельмейстер в черном смокинге и белой манишке с черной бабочкой, рядом с ним находился Ганусен в таком же строгом и торжественном одеянии.
– Господа! Позвольте представить вам доктора Эриха Ганусена. Он сейчас проведет с вашим участием, уважаемые господа, сеанс телепатии – передачи мыслей на расстоянии. Покажет вам свои способности эти мысли принимать, прочитывать и выполнять приказы. Прошу вас, господин доктор.
Ганусен шагнул к краю сцены, долгим взглядом оглядел зал и громко проговорил:
– Есть ли желающие мысленно продиктовать мне свое желание, которое я исполню?
Вольф Мессинг стоял за кулисами и, чуть отодвинув край занавеса, смотрел в зал. Из-за его плеча выглянул Лева Кобак, тихо произнес:
– Если хотите знать мое мнение, Вольф Григорьевич…
– Я не хочу знать вашего мнения, – перебил Мессинг, глядя в зал.
– Есть ли желающие задать мне какое-либо труднейшее, невыполнимое задание! И будьте уверены, я его выполню, господа! – выкрикивал в зал Эрих Ганусен.
В пятом ряду с самого края встал средних лет человек в клетчатом пиджаке.
– Поднимитесь, пожалуйста, на сцену, – пригласил его Ганусен.
Человек в клетчатом пиджаке поднялся, пугливо озираясь, посмотрел в зал, потом уставился на Ганусена.
– Вы уже придумали для меня задание? – весело спросил Ганусен.
– Придумал… – ответил зритель.
– Пожалуйста, вслух не говорите. Продиктуйте мне его мысленно… – сказал Ганусен.
Они смотрели друг на друга и молчали. Публика сдержанно дышала, чихала и кашляла в ожидании. Наконец Ганусен повернулся к залу и проговорил.
– Задание я принял. Начинаю выполнять.
С этими словами он спустился в зал, остановился, оглядывая зрителей, словно пересчитывал их, потом медленно пошел по проходу между креслами. Разношерстная, довольно демократичная публика с живым интересом следила за ним.
Следил за ним и мужчина в клетчатом пиджаке, стоявший на цене. Губы его что-то беззвучно шептали.
Ганусен остановился напротив девятого ряда, скользнул взглядом по головам и лицам зрителей, позвал, указав рукой:
– Мадемуазель, могу я попросить подойти ко мне, а то до вас долго добираться. Нет, нет, не вы, а вот та мадемуазель, в синей шляпке с красным цветком. Да, вы, мадемуазель, простите, не знаю, как вас зовут. Окажите любезность, подойдите ко мне…
– Зачем он просит подойти к нему? – прошептал Лева Кобак за спиной Мессинга. – Это невежливо… и вообще это похоже на подставу..
– Помолчите, Лева, – зло оборвал его Мессинг, глядя в зал.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
…Молодая женщина в легком цветастом платье, синих шелковых перчатках до локтя и маленькой синей шляпке с красной розочкой над ухом, улыбаясь, стала пробираться по ряду к Ганусену. Он встретил ее в проходе, галантно поцеловал руку и громко проговорил:
– Мне приказали снять с вас левую перчатку и принести моему агенту на сцену.
– Пожалуйста, мсье, – улыбаясь, женщина стянула с руки перчатку, протянула ее Ганусену. – Надеюсь, вы мне ее вернете?
– Непременно, мадемуазель. – Ганусен еще раз поцеловал руку женщине и с перчаткой направился к сцене. Он легко взбежал по ступенькам и, подойдя к человеку в клетчатом пиджаке, протянул ему перчатку:
– Я правильно понял ваше задание? – спросил он торжествующим голосом.
– Все правильно, – глядя в зал и тоже улыбаясь, ответил человек в клетчатом пиджаке. – Здорово! Как вы догадались?
– Я и сам хотел бы вам объяснить, но, боюсь, не смогу! – с этими словами Ганусен поклонился, и зал дружно захлопал, раздались крики «Браво!».
И вдруг один возглас, резкий и громкий, перекрыл аплодисменты:
– Позвольте, господа, позвольте! Это мошенничество! Я вас видел!
Медленно стихали хлопки, зрители вертели головами в разные стороны и наконец все увидели вскочившего на ноги высокого, коротко стриженного парня в пиджаке и тонком свитере. Он подождал, пока наступит тишина, и вновь громко проговорил:
– Господин доктор! Вы обманщик! Я видел вас вместе с этим господином и этой мадемуазель перед концертом! Вы кофе пили в кафе «Лилия»… рядом с театром. Мы с моим другом их всех вместе и видели! Тоже кофе выпить зашли! Господа, нас просто нагло обманывают! Я требую вернуть деньги за билеты!
Зал сразу поверил в обман и угрожающе загудел. Выкрики посыпались один за другим:
– Безобразие! Полицию надо вызвать!
– А я с самого начала был уверен, что это мошенничество! Как он может мысленно приказы отдавать? Пусть деньги возвращают, мошенники!
– Господа, мсье ошибается! Не мог он видеть меня в кафе! – слабо отбивался Эрих Ганусен, но было видно, что он напуган и не знает, что делать. Раза два он обернулся к занавесу, поскольку знал, что там стоял Мессинг.
– Что делать, Вольф Григорьевич? Скандал будет страшный… – прошептал Лева Кобак.
Мессинг не ответил, резко отодвинул край занавеса и вышел на сцену. Зал ревел и улюлюкал, слышались крики:
– Деньги верните! Мошенники!
– А морды набить всей компании!
– Клеем облить и в перьях вывалять! Пусть в таком виде по Парижу побегают!
Человек в клетчатом пиджаке и молодая женщина в синей шляпке с розочкой между тем тихо ретировались за кулисы. Они остановились, растерянно глядя на Кобака.
– И что, все концерты господина Ганусена проходят таким образом? – с ехидцей спросил Кобак. – Ну и посадили вы нас в большую лужу!
– Кто мог подумать, что этот идиот зайдет в то же кафе, – развел руками человек в клетчатом пиджаке.
– Вам туда не надо было заходить, – ответил Кобак.
