дед Ганса. Ганс за Германию съест свою шляпу. Он ненавидит всех канцлеров ФРГ за последние тридцать лет. Тряпки говорит, а не канцлеры. Моего деда бы сюда на неделю — и Германия возглавляла бы ООН. Тот ещё чернорубашечник. Но — баптист.
Телевизор стал показывать холмы вокруг Сараево и передвижение тяжёлой бронетехники. «Дизельное топливо в Европе выросло в цене на порядок, что не мешает ведущим странам увеличивать количество своей бронетехники обходя нормы НАТО в лимите на вооружение», — комментировала телепередачу из Сараево девица в джинсах и в платке вокруг бюста.
— Ты знаешь, почему они все припали на танки? — спросил Мойша.
— Ну, расскажи, — стал выбивать трубку Аттар.
— Военные доктрины поменялись. На авиацию и спутники уже никто не рассчитывает. Они сильно зависят от компьютера и выводятся из строя очень легко. Тем более на горизонте русский лазер... Ну, а что произошло с ядерным арсеналом, это вообще непостижимо. Похоже, к нему сейчас просто боятся прикасаться. Ганс слышал секретные переговоры русского президента и американца.
— Он сумел туда влезть?
— Да Ганс влезет куда угодно. Так вот, русский и американец ждут ультиматума. Но его пока нет. Это раз. А во вторых, ты умрёшь со смеха, — они собрали все подводные ракетоносцы в одну кучу, где-то в районе мыса Горн, чтобы они контролировали друг друга от провокационного запуска ракеты. Что творится?
— Да просто рехнулись от власти, — беззлобно сказал Аттар. — Они то не на пенсии.
На телевизоре появилась заставка: Журнал «Мир зверей НОМО» представляет прямую передачу из дельты Ганга.
— Ха, и здесь Ганг, ты посмотри. Ганг, Ганс, Гаагский трибунал... Мне кажется у всего этого один корень, — проговорил Аттар.
На экране телевизора поплыла картинка с местными джунглями.
— Так я вот что тебе хочу сказать, — продолжил Мойша. — Ганс может снять в Генеральном компьютере блокировку с наших досье. И перерисовать дело так, что мы находимся в длительном отпуске с официальным прикрытием. Есть шанс вернуться в разведку. Там почти все шефы поменялись из-за последних событий. А о нашей операции никто ничего толком не знает.
«Вы мне разрешите вас сфотографировать?» — прозвучало из телевизора.
— А тебе не кажется это бредом? — спросил Аттар. — Я не верю, что можно все концы в компьютере стереть. А бумага?
— Да, бумага — это проблема.
Оба уставились в телевизор. Там рыжая журналистка в шортах и очках договорила скороговоркой свой текст, очевидно держа видеокамеру у себя в руках, работая без оператора. Развернула объектив: Среди зарослей тропического леса виднелось что-то вроде широкой бетонной дороги на которой задним планом просматривался самолёт. Камера сместилась и на весь экран появилось лицо женщины. Она улыбалась. Проговорила: «Прекратите съемку, вы просили десять секунд».
— Пресвятая богородица, — проговорил Мойша. — Аттар, гляди, кто это!
С экрана улыбаясь глядела Мерилин Монро. Оба немца онемело пялились на Мерилин.
— Да, — проговорил Мойша. — Теперь её не достанешь. Слышал, что про неё Ганс рассказывал?
— Слышал, — пробурчал Аттар. — Но мы с ней немного близки. Она была нашей целью.
— И охраны не видно, — продолжил Мойша. — Собралась куда-то лететь, — вон, «Дельта» стоит. Знакомый самолёт? Их всего три штуки в мире. Теперь есть и у неё. «Мир зверей НОМО». Знаю я этот журнальчик. Как он до неё добрался? Любопытно.
Мерилин изчезла с экрана и пошли очередные новости.
— Ты знаешь, давай брат Аттар выпьем, — сказал задумчиво Мойша и они вцепились в свои бокалы.
— Нас выкинули за борт, — повторил горестно Аттар.
— Но мы вернёмся, брат, — сказал Мойша. — Посмотри на эту девку — снайпершу. Сколько людей её ловили, а она улыбается. Она вернулась, Аттар! Чтобы вернуться не обязательно иметь документы внешней разведки. Верь мне.
— Да, я верю, верю. Что же тогда будем делать?
— Будем ждать, когда мимо дверей этого гаштета пронесут труп нашего врага.
Аттар несколько секунд помолчал, рассмеялся и сказал:
— Ну, тогда выпьем за наше возвращение. Ты прав, мы будем ждать.
Глава 20. Падение системы
Махарашвили положил свои чётки в карман и обратился к Маргарите:
— Марго, а что случилось с
Маргарита сидела за столом, сервированным серебром пятнадцатого века. Она была в гостях у Махарашвили. Пила кофе.
— А почему вы считаете, что в системе неполадки? — невинно спросила она.
— А потому, что ваши
Марго помолчала и сказала:
— Да, вы правы. — Слегка вздохнула. — Система не в порядке. Никто не знает, что случилось, но все объекты коммуникации,
— Какое время?
— Ну... достаточное для восстановления.
— Какое время, конкретно, нужно чтобы пирамида в Гизе и Стоунхендж — восстановились.
— Ммм... Как бы это сказать.
— Марго, говорите.
— Около двух тысяч лет.
Махарашвили упал в кресло и недоверчиво уставился на Маргариту.
— Я не ослышался? Две тысячи лет?
— Для вас с Магистром это не много.
— А Фудзияма, остров Пасхи, килимонджаро, Индийский железный столб, Южно-Американские пирамиды?..
— Аналогично. Выведены из строя все элементы системы. — Маргарита отхлебнула кофе. — А что вы так волнуетесь? Наша система, конечно, помогала вам, но силы Магистра достаточно велики, чтобы обойтись без неё. Её 50000 лет и она, скорее всего, давно устарела. Посмотрите, какие мощные и красивые компьютеры сейчас выпускают американцы. А что Система? Одна кнопка в Африке, другая в Индии, третья в Японии. Наверное
— Марго, не лезте туда, где не соображаете. Прошу прощения, конечно. Систему нельзя заменить компьютером. Система, не компьютер.
Грузин замолчал и ушёл в себя. Восстановление «альфа — ДНК» напрямую связанно с планетарной Системой геомагнитных полей. Если геомагнитные поля притерпели изменения, то может измениться и срок восстановления «альфа — ДНК». Хорошо, если в плюс. А если в минус?
— Извените, Марго. Я на минуту.
Он вышел из комнаты и спустился на лифте в лабораторию. Лёг в тамограф. Сделал анализ крови.
