начало. Исцеляющая нить - это бессознательный процесс, к которому обязательно следует относиться с должным уважением. Постепенно он трансформирует разрушительную силу в энергию, позволяющую Яффе идти по жизни, интегрируя свою сексуальность и свое творческое пламя.
Разрушающая деятельность отцовской анимы - женщины, сидящей в купальне на сыне, оказывается существенно слабее. Анима - тоже продукт патриархальности, как и пуэр-отец, женившийся на пожирающей матери. Цепкая заботливость матери вступает в сговор с ее аниму-сом, чтобы утопить в бессознательном творческую маскулинность дочери. Любая картинка, которую нарисует девочка, будет окрашена ее любовью к отцу.
Опасность анализа для такой женщины заключается в том, что она превращает анализ в работу над произведением искусства. Яффа это осознавала.
«Я всегда осознавала возможность зависимости от анализа, - говорила она. - По иронии судьбы лишь по истечении стольких лет я стала встраивать в жизнь результаты анализа. Я решила покинуть этот кабинет в надежде, что позвоню, чтобы спросить вас, как поступать дальше, учитывая все, что я узнала. Как я собиралась выйти и жить па основании того, что мне говорят сновидения? Я чувствовала себя, как зритель, болельщик или фотограф. Символизм для меня значил много, но что мне теперь с ним делать? Сотканный ковер сейчас снят со стены. Я по нему хожу. Там, где раньше была лавина, все спокойно тает и слышится капель. Мне больше ничего не нужно вешать на стену. В доме матери и в квартире мужа мне были нужны эти образы на стенах, чтобы выжить.
Вместе с тем опасность анализа, особенно для художника, заключается в том, что жизнь обращается в искусство и пациент начинает строить искусственную жизнь. Если вы не чувствуете создавших вас родителей, если вы никогда не рождались, если у вас больше пет жизни, анализ мог бы дать вам плетеный ковер на стену, Каким бы великолепным на первый взгляд он ни был, все равно он остается в стороне от жизни. Если вы - художник и все привносите в анализ, превращая его в искусство (музыкой, танцами, театром, литературой), вам грозит опасность пожертвовать своим искусством ради анализа.
Многие художники боятся анализа, ибо верят, что при аналитической работе над своей болью они потеряют способность к творчеству. Все, что слишком болезненно в анализе, находит менее болезненный путь для самовыражения. Для художественной натуры это может быть музыка, изобразительное искусство, театральное искусство, любое иное творчество. Пока идет процесс, искусство продолжает жить; если процесс останавливается, художник снова и снова создает один и тот же конфликт, но из его творения уходит жизненная сила. Ощущение потери может стать столь болезненным, что его удается избежать, только уходя в зависимость.
Анализ, если он действует, дает возможность личности пройти через встроенный внутренний конфликт. Он напоминает создание дополнительной структуры. Естественно, он заканчивается. Продолжается жизнь, которую анализ может поддерживать, но не может заменить. Художественные натуры, имеющие в крови образное представление, могут смешивать аналитический процесс с самой жизнью в усилиях обрести жизнь, которой у них никогда не было. Они жертвуют своим искусством, создавая в анализе суррогат жизни.
Чтобы это предотвратить, чрезвычайно важно иметь творческий выход, который может быть всегда открыт в процессе анализа. Если аналитик может подтолкнуть художника или музыканта к тому, чтобы «поиграть» с образом, позволяя ему принимать любые формы, в которых он появляется, тогда из тени возникает энергия, содержащая в себе подавленный огонь творчества. В таком новом соединении Самость приносит душе исцеление и необходимую для творчества энергию. Душа расцветает в таинстве, соединяющем ее с Самостью. Анализ это таинство не затрагивает.
Согласие Яффы на телесно-психическую терапию стало лучшей защитой от угрозы, что анализ заменит ей искусство или жизнь. Постоянные смещения боли в теле сохраняли ей связь с ее собственной мудростью Черной Мадонны - мудростью, приземлявшей ее не только в той ситуации, в которой она находилась, но и в осознании этой ситуации. Когда раскрываются боль, скорбь, или гнев, и тем самым им предоставляется свобода выражения, они трансформируются в необузданные инстинкты. Подобно любимым животным, они приносят в нашу жизнь свою мудрость и направляют нас туда, куда мы не рискнем пойти в одиночку. Они знают то, чего не знаем мы.
Едва женственность Яффы нашла пристанище в ее теле, ее маскулинность начала борьбу за воссоединение с ней. Яффа хорошо осознавала свет, лишивший ее земной опоры. Ее не обманули образы дьявольского возлюбленного в виде мрачного, грубого и зловещего убийцы. Она знала, что Сатана достаточно умен, чтобы выбрать для себя такой облик. Привлекательный, умный, любящий истину и красоту, он приходит, окруженный ореолом света. Он очаровывает нас музыкой, поэзией, изысканными манерами и острой наблюдательностью. Он очаровывает, но при этом абсолютно лишен чувств. Едва одержав победу, соблазнив свою жертву и склонив ее к закостенелому совершенству или смерти, он беззаботно продолжает свой путь.
Яффа, как и многие другие женщины, выросшие в патриархальном окружении, стремится довести до полного осознания ядро инцеста, которое бьется в центре Света Люцифера. Это может быть связь с отцом или материнским анимусом, или с тем и другим одновременно. Если энергия Люцифера приносит свою власть в жертву и прощает себя и других за свойственное человеку несовершенство, тогда ей следует соединиться с содержащей страдания женственностью. Если такое подчинение состоялось, Люцифер трансформируется в Христа. Творческая маскулинность становится подлинным женихом.
В описании первого сна Яффы, которое она принесла на первую аналитическую сессию, изложена ее история. Вот фрагмент этого сна:
Много людей собралось в тесноте; здесь же моя сестра и муж:. Они заняты чем-то очень важным для меня. Некому мне помочь родить ребенка, о котором я грущу. Но я рожаю его одна. Сразу после его появления на свет я беру «творение» (новорожденного) с собой в купальню. Там мы отдыхаем и очень приятно проводим время. «Оно» мне улыбается. До сих пор я вижу только голову: черные волосы, индонезийские черты лица. Только теперь я стараюсь узнать его пол. Это девочка, и я в экстазе от счастья…
Пройдут годы многолетнего труда, прежде чем мы можем считать себя друзьями, что гораздо сложнее глубоких психологических отношений. Хотим ли мы этого?
Моя внутренняя мать-патриарх
Мой анимус обеззараживает, как и анимус моей матери. Он любит чистоту, порядок, ясность. Я не могу переносить свалку, в которой любит жить муж. Иногда я бросаю одну из дюжины его коробок в мусорное ведро, а он вытаскивает ее и спрашивает: «Ой, что это?» и ставит обратно. Мой анимус любит все вытертое начисто. Он должен был вышвырнуть прочь наш сумбурный брак. Слава богу, муж несколько педантичен. Он никогда не допустит, чтобы мы что-то не смогли сделать вместе.
Любовь есть там, где есть власть, поэтому я лучше начну любить.
Я встаю по утрам, чтобы сделать записи в своем журнале. Я полагаю, что успею постирать свитер, пока будет готов мой кофе. Потом вижу, какая получилась прекрасная мыльная пена, и думаю, что могла бы постирать еще один свитер, и во время его поисков нахожу несколько грязных шарфов и, слава тебе, Господи, письмо, которое не могла найти полгода тому назад. Итак, я замачиваю шарфы и поливаю цветы, одновременно с этим думаю, где взять чистую бумагу и ручку, а затем нахожу несколько счетов, по которым забыла заплатить. Вижу созданный мной бардак, точно такой же, как был у матери. Хочу танцевать. Развлекаться! Развлекаться! Делаю все возможное, чтобы не концентрироваться на своем журнале.
Я причиняю себе боль, чтобы переносить боль душевную. Иначе моя душа взорвется. Я должна ощущать физическую боль, чтобы узнавать боль душевную. Моя душа не может соприкоснуться с внешним миром. Моя мать тайно истязала свое тело.
Мой убийца-анимус не дает ни возможности видеть альтернативу, ни кругозора, ни удовольствия. Он дает мне лишь ощущение тяжести, опустошенности, одержимости своей усталостью. Моя дочь - моя «неизлечимая любовь». Она меня слушает. Она не говорит, что это ужасно. Говорит, что я это могу сделать. Она разрывает замкнутый круг.
