обязаны. По их законам Колин вышел за рамки дозволенного. Он — младший вампир, и мы имели право отобрать у него все.
Конечно, на самом деле Колин и Барнаби просто сумели сбежать. Единственная, кого мы отпустили сами, была слуга Колина. Но Ашер меня заверил, что сможет так соврать Колину, что Принц города даже не заподозрит ложь.
У меня скребли кошки на душе при мысли, что Ашер и Дамиан будут одни иметь дело с Колином и его компанией. У вампиров на все есть правила, но они еще и склонны эти правила сильно перегибать. Настолько, что Ашер и Дамиан могут пострадать. Но Ашер был очень в себе уверен, а мне в эту ночь предстояло играть роль лупы. Так что у меня своих проблем был полон рот.
Меня еще заставляло нервничать отсутствие у меня стволов. Ножи — пожалуйста, они заменяют когти, но без огнестрельного оружия. Точно так же вел себя Маркус. Ни один хоть сколько-нибудь уважающий себя Ульфрик не позволит принести пистолет в священное место стаи. Это я понимала, но сказать, чтобы мне это нравилось... После того что я сделала для Верна прошлой ночью, требование прийти без пистолетов казалось мне просто грубым.
Ричард мне сообщил, что совершенное мной убийство вампов Колина в лупанарии будет нашим даром — тем даром, который пришедшие в гости Ульфрик и его лупа приносят хозяевам.
Обычно даром бывает свежеубитое животное, драгоценности для лупы или что-нибудь мистическое. Смерть, драгоценности или волшебство. Прямо как на Валентинов день.
Я надела джинсы, чтобы защитить ноги от подлеска, хотя было настолько жарко, что колени стали потеть. Шорты надел только Джейсон. Если у него ноги и будут поцарапаны, ему, кажется, это все равно. Только он один был без рубашки. Я надела темно-синий топ, чтобы хотя бы сверху было прохладно. Но при этом ножи были достаточно видимы.
Большой нож за спиной не был заметен, если не смотреть прямо на него. Из-за полупрозрачного топа ножны можно было увидеть, хотя и не в темноте. На руки я надела свои обычные наручные ножны с серебряными клинками. Они-то очень были заметны у меня на коже. И еще в кармане у меня находился новый нож — четырехдюймовый пружинный нож с предохранителем. Как-то не хотелось, неловко сев, воткнуть в себя лезвие. Конструкция ножа была такая, что клинок выскакивал из рукоятки вперед. Да, это запрещенный нож. Мне его подарил друг, не очень переживающий из-за буквы закона. А почему такие четырехдюймовые ножи в большинстве штатов запрещается носить? А потому что будь у него лезвие шесть дюймов, не очень удобно было бы садиться с такой штукой в кармане. Приятно, когда твои друзья знают твой размер.
И еще я надела серебряное распятие. На встречу с недружественными вампирами я сегодня не рассчитывала, но все-таки остерегалась, что Колин что-нибудь попробует выкинуть. Раз у меня не будет пистолетов, он может попытаться этим воспользоваться.
Под деревьями лежали расплывчатые серые тени. Где-то наверху ярко светили луна и звезды. Но там, где мы стояли, между нами и небом была сплошная тьма. У меня возникло ощущение, близкое к клаустрофобии.
— Никого не чую, кроме ликои, — сказал Джейсон.
Все согласились. В эту ночь здесь только мы, оборотни. Кажется, только я слышала это шепчущее эхо. Я единственный некромант в коллективе, и потому духи мертвых больше мне симпатизируют.
— Мы должны попасть на место встречи раньше, чем церемония двинется дальше, — сообщил Джемиль.
Я посмотрела на него:
— Ты хочешь сказать, что ее уже начали?
— Призыв был послан, — сказал Джейсон. И сказал так, будто слово «призыв» было написано прописными буквами.
— Что это значит — призыв был послан? — спросила я.
— Принесли в жертву животное и его кровью помазали дерево — вроде того, что ты сделала прошлой ночью, — пояснил Джейсон.
Я потерла руки.
— Интересно, не поэтому ли я ощущаю мунинов.
— Когда мы мажем кровью скалу трона, наш духовный символ, это не заставляет являться мунинов, — сказал Джейсон.
Я покачала головой:
— Я бывала в вашем лупанарии, Джейсон. Этот от него отличается. Здесь иная магия.
Что-то проползло среди деревьев. Клуб энергии, от которой у меня сердце пропустило удар и застучало сильнее, будто на бегу.
— Господи, это что еще?
— Она чует призыв, — сказал Джейсон.
— Не может быть, — возразил Джемиль. — Она не ликои. — Он ткнул пальцем в сторону Черри, Зейна и Натэниела. — Они не чуют. Они — оборотни, и они не чуют призыва из лупанария.
Черри поглядела на нас, потом покачала головой:
— Он прав. Я ощущаю что-то вроде непонятного жужжания в лесу, но очень слабо.
Натэниел и Зейн с ней согласились.
У меня кожа зашевелилась на теле, будто хотела уползти из-под наплыва силы. Чертовски жутко.
— Что со мной происходит?
— Она чует призыв, — повторил Джейсон.
— Не может быть, — повторил Джемиль.
— Ты все время говоришь про нее «не может быть» и все время ошибаешься, — сказал Джейсон.
Низкий раскатистый рев донесся из губ Джемиля.
— Прекратите оба! — велела я.
И оглянулась туда, где стояла лишь стена черноты, пронизанная слабым лунным светом. Джейсон был прав. Я ощущала магию. Это была магия ритуала, магия смерти. Источник силы ликантропов — жизнь. Они — самые живые из всех противоестественных созданий, с которыми я сталкивалась, иногда живее даже фей и людей. Но этот лупанарии работал на смерти не меньше, чем на жизни, он призывал меня вдвойне. И через метки Ричарда, и через мою некромантию. Жаль, что Ричарда со мной не было.
Он уехал ужинать со своей семьей. По моему настоянию с ним поехал Шанг-Да. К этому моменту шериф Уилкс уже должен был знать, что мы не покинули город, и нам не только о местных вампирах надо было беспокоиться. Ричард позвонил, сообщил, что опаздывает, и попросил начинать без него. Мать просто не понимает, почему он не может остаться подольше. Все мужчины у Зееманов просто под... извините, подкаблучники.
Я пошла вперед, и моя свита двинулась за мной. Я влезла на поваленное бревно — никогда не переступайте поваленное дерево сразу. Неизвестно, не притаилась ли с той стороны змея. Встань на бревно, потом сойди. Сегодня меня беспокоили не змеи.
Я медленно шла вперед, выбирая путь среди деревьев. Для человека я отлично вижу в темноте, и могла бы идти быстрее. И хотела идти быстрее. Хотела броситься через лес вперед, не разбирая дороги. Я не побежала, но удержалась от этого только усилием воли.
Не только смерть я учуяла. Еще была теплая нарастающая энергия, свойственная только ликантропам. Подобное я ощущала, когда Ричард держал меня за руку. Мы это делали раньше в полнолуние, но никогда я не была при этом одна. Не было так, чтобы я пробиралась сквозь темноту, пытаясь дышать в перерывах между бешеными ударами сердца и наплывами чьей-то чужой силы.
— Ричард, что ты со мной сделал? — шепнула я.
Может быть, дело было в его имени или в том, что я о нем подумала, но вдруг я почувствовала его в автомобиле. Увидела на миг Дэниела за рулем. Услышала запах его лосьона, ощутила теплую твердость груди Ричарда. Я отшатнулась и чуть не упала. Не подвернись под руку дерево, я бы рухнула на колени. Если этот момент потряс Ричарда так же, как меня, то хорошо, что он не был за рулем.
— Что с тобой, Анита? — спросил Джейсон, трогая меня за плечо.
