— Мать привела его на «Два клевера» девятилетним мальчишкой. Фелипе начал работать. Постепенно состав менялся, но Фелипе и его мать оставались на прииске. По мере того как Фелипе рос, росло и его жалованье. Разве не логично назначить управляющим человека, который трудится на одном и том же прииске много лет подряд? Новый человек не мог знать производства так, как знал его Муриндо. Жил он скромно, а скопленные деньги помещал в банки — у него были солидные вклады. Извините, сеньор Лэм, может, вам кажется, что с этим Муриндо связана какая-то тайна? Но ведь мы не имеем права фантазировать. Факты есть факты, а фантазиям можно предаваться на досуге. Вы согласны со мной?
— Согласен.
Маранилья, рассмеявшись, заключил:
— Ну что ж, значит, сегодня, в два часа дня.
— Не знаю, что на это скажет Берта.
— Это ваша забота. Я объяснил ситуацию вам, вы объясните ей. К сожалению, у меня мало времени: служба, к тому же Рамон Хурадо хочет, чтоб мы как можно скорее закончили это дело с изумрудами. Увидимся в аэропорту. До свидания, амиго.
Маранилья пожал мне руку и вышел. Я отправился в номер Берты. Похоже, мое сообщение не слишком ее расстроило.
— Хочешь сказать, что нам дали пинок под зад?
— Наш отъезд обусловлен некоторым давлением со стороны представителей власти…
— Черт возьми! Ты начал выражаться, как эти бездельники! Да поживи ты здесь еще с полмесяца, и придется искать переводчика, чтобы тебя понять. Ну и ладно. Уедем поскорее из этой дурацкой страны!
— Я здесь по своей инициативе. И за такой короткий срок не успел получить достаточно впечатлений, составить мнение о местных достопримечательностях. Ты — другое дело. Тебя нанял Шарплз и, наверное, дал достаточно денег?
— Мистер Шарплз заверил, что я могу не беспокоиться по этому поводу, — с важным видом ответила Берта.
— Понимаю. А каким образом он передал тебе свое поручение?
— Я получила от него записку. Он сообщал, что уезжает в связи с деликатным делом. Если в течение суток от него не поступит никаких известий, я должна буду взять в аэропорту заказанный на мое имя билет и отправиться в Колумбию на прииск «Два клевера». Если Шарплза там не окажется, мне надо заявить в консульство США, что он исчез.
— А когда ты успела получить паспорт?
— Заранее, — гордо ответила Берта.
— Как ты думаешь, что было нужно Шарплзу на самом деле?
— Ему было нужно, чтобы в случае его исчезновения кто-то заявил об этом в консульство. Ну а если бы с ним все было в порядке, он поручил бы мне проследить за Робертом Хокли. Шарплза интересовало, зачем тот отправился в Колумбию.
— Шарплз выписал чек на твое имя?
— Он обещал заплатить. Я рассмеялся.
— Дональд, мы столько лет работаем вместе, а ты так и не понял, с кем имеешь дело. Да я этого мерзавца засуну под пресс и буду давить до тех пор, пока не выжму из него причитающийся мне последний цент!
Глава 23
В Мехико я получил телеграмму от Района Хурадо. Текст был краток: «Сеньора Лерида» — и адрес.
— Что это? — спросила Берта.
— Насколько я понимаю, адрес некой сеньоры Лериды, проживающей в Лос-Анджелесе.
— Черт возьми! — заорала Берта. — Ты что, думаешь, я слепая? Кто-то решил над нами поиздеваться?
— Никто.
— Значит, это ты издеваешься надо мной! Что это за адрес?
— По-моему, Рамон Хурадо — хороший дипломат.
— И в чем это проявляется?
— Он тонко намекает нам на обстоятельства, находящиеся вне его компетенции.
— Знаешь, Дональд, мне так надоели загадки, что я готова растерзать тебя!
— Успокойся, Берта. Похоже, твое подсознание восприняло флюиды от этих древних камней.
— Какие еще флюиды?
— Ну как же? Древние ацтеки совершали в этих местах человеческие жертвоприношения — вот в тебя и вселился кровожадный дух. Послушай, а не отправиться ли нам в ресторан?
— Похоже, и ты возомнил себя дипломатом, — огрызнулась Берта.
— Благодарю за комплимент.
— Иди ты со своей дипломатией и со своим Районом Хурадо! — и Берта надолго разразилась бранью, которую я молча выслушал. А когда она отвела душу, мы все-таки пошли в ресторан.
На следующее утро мы вылетели в Лос-Анджелес. Когда под нами показалась голубая гладь Калифорнийского залива, Берта, наклонившись ко мне, спросила:
— Дональд, кто убил Кеймерона?
— Не знаю.
— Почему же ты не знаешь?
— Хотя бы потому, что не могу понять причины убийства.
— А если бы понял, это облегчило бы дело?
— Конечно.
Берта молча уставилась в иллюминатор. Я устроился поудобнее в мягком кресле и заснул.
Когда проснулся, мы уже подлетали к Лос-Анджелесу. Берта сидела, нахмурившись, — по-видимому, что-то подсчитывала в уме.
— Дональд, — спросила она, — как ты думаешь, сколько мы сможем заработать на этом расследовании?
— Понятия не имею.
— Жаль! Сегодня, между прочим, мы все время бездельничали. А сколько денег ушло на транспортные расходы!
— Что поделаешь!
— Болван ты, Дональд! Шарплз предлагал целую кучу денег, но тебе он, видите ли, показался жуликом!
— Ты что, не понимаешь, где бы мы сейчас были, согласись я работать на Шарплза?
— Где?
— В лучшем случае — в Медельине, в худшем — в провинциальной каталажке на берегу тропической реки.
— Подумаешь! Шарплз в этой каталажке недолго просидел.
— Шарплз говорит по-испански и знает местных жителей. И все равно вынужден был дать взятку. Если у тебя столько денег, что их хватит на подкуп всей колумбийской полиции, тебе можно позавидовать.
— Ничего, я бы как-нибудь выкарабкалась.
— Ну как же! Наняла бы переводчика и с его помощью предложила взятку начальнику тюрьмы!
— Заткнись! — рявкнула Берта.
Мы подъезжали на такси к Лос-Анджелесу.
— Зайдешь в агентство? — спросила Берта.
