— Почему вы так говорите, Ширли?
— Потому что я люблю вас, дорогой Гарри, и потому что я… я так одинока!
— Скажите, Боб вам ничего не говорил? — спросил Шарплз. — Вам не показалось, что ему угрожает опасность?
Она покачала головой.
— Не понимаю. Ничего не понимаю. — Шарплз обнял девушку, похлопал ее по плечу и встал. — Мне надо идти. Дела. К тому же я обещал отвезти мистера Лэма в его агентство.
Ширли вежливо попрощалась со мной. От ее гневной неприязни не осталось и следа.
Она ласково смотрела на Шарплза, а он пятился к двери, не в силах оторвать взгляд от девушки. «Интересно, — подумал я, — когда Шарплз приходит к ней один, он тоже не отвечает на поцелуи?»
— Пожалуйста, Гарри, не исчезайте, — попросила Ширли, когда мы были уже у двери. — Приходите как можно скорее.
— Конечно, конечно, дорогая, — ответил Шарплз.
— Скажите, мистер Шарплз, — спросил я, едва мы вышли, — она принципиально отказывается получать от вас больше денег, чем вы даете Хокли?
— Принципиально.
Я задумался. Если это действительно так, непонятно, зачем Ширли устраивать дешевый спектакль, демонстрируя любовь к опекунам. Если же Роберт Хокли — игрок, мот и вообще никудышный парень, а Ширли Брюс — прекрасная юная леди, и потому опекуны оказывают ей предпочтение, распределяя наследство, то тогда имело смысл заверять в своей любви «дорогого дядю Гарри».
— Однако у нее роскошная квартира, — заметил я. Он кивнул.
— У нее есть другие источники дохода, кроме наследства?
Он был так взволнован, что даже не догадался уйти от ответа.
— Конечно, есть. Не знаю, правда, насколько они велики.
Я понял, что из Шарплза можно сейчас кое-что вытянуть.
— Сколько вы ей выдаете?
— Примерно пятьсот долларов в месяц.
— А Роберту Хокли?
— Столько же.
— Этого вполне хватило бы на жизнь.
— Хватило бы, не будь он мотом. Вот и пришлось ему заняться ремонтом машин. Роберт ведь весь в долгах. Очень надеюсь, что необходимость трудиться наставит его на путь истинный.
— А откуда получает доходы мисс Брюс? Она ведь не работает?
— Конечно, нет.
— Вклады?
— Да. Вы знаете, она бывает иногда очень жестокой. Вбила себе в голову, что со мной может что-то случиться. С чего бы это? Не подумайте только, что я из тех, кто рисует себе жизнь в розовом цвете. Нет, жизнь весьма непредсказуема, и удар настигает тебя, когда ты меньше всего ожидаешь… Я подвезу вас, Лэм. И хватит разговоров. Давайте помолчим.
Когда машина остановилась у нашего агентства, Шарплз заговорил снова:
— Я зайду к вам через некоторое время. Надо бы кое с чем разобраться.
— Хоть сейчас.
— Я имею в виду финансовую сторону.
— Я тоже.
— Следовало бы разобраться с чеком на пятьсот долларов.
— Боюсь, что разбираться уже поздно, — заметил я.
Он нахмурился.
— Мистер Шарплз, — спросил я. — Разве вы не поняли, что за человек Берта?
— Вы хотите сказать, что она зажмет деньги?
— Вы перепутали время глагола, мистер Шарплз. Она уже их зажала. Так что не обессудьте.
— Да-да, конечно. — И рассеянно простившись со мной, Шарплз уехал.
Глава 7
Элси Бранд постепенно становилась профессионалкой: когда я вошел в агентство, она даже не оторвалась от клавиш, машинка продолжала трещать как пулемет, но глаза предупреждали — в кабинете кто-то есть.
Я улыбнулся, послал Элси воздушный поцелуй и, повесив пальто на крючок, открыл дверь. У стола Берты сидел сержант Бьюда. Именно его я ожидал увидеть, но для порядка решил изобразить на липе удивление.
— Заходите, — сказал Бьюда. — Нам как раз нужен кворум.
Я вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
— Кто такой Шарплз? — спросил сержант.
— Клиент.
— Что ему надо?
— Так, одно дельце. С Робертом Кеймероном оно никак не связано.
— Тогда почему же вы поехали к Кеймерону?
— По ходу дела нам показалось, что он мог бы кое-что прояснить.
— Что нужно было Шарплзу?
— Спросите у него.
— Вы вошли в дом и обнаружили труп. Потом позвонили в полицию. Шарплз ничего не предпринимал в этот промежуток времени?
— Нет.
— Шарплз утверждает, что все время был с вами.
— Что значит «все время»?
— Все время с того момента, как он решил заехать к Кеймерону.
— Выходит, у него есть алиби?
— Ему кажется, что есть. А вот я в этом не уверен.
— Мы с Шарплзом вышли от Берты минут за двадцать до того, как обнаружили труп Кеймерона.
— А ко мне он пришел минут за десять до появления Дональда, — подхватила Берта. — Элси Бранд утверждает, что прежде он еще минут двадцать ждал в приемной.
— Насколько я помню, все это весьма приблизительно, — заметил Бьюда.
— Если бы мы знали, что произойдет убийство, мы хронометрировали бы каждый шаг Шарплза, — парировала Берта. — Жаль, что мы вас не предупредили.
— Когда произошло убийство? — спросил я Бьюду.
— Как показала экспертиза, незадолго до нашего прихода. Мы прибыли часа через полтора — на полчаса раньше.
— Эти полчаса значат очень много, — заметил я. — Кое для кого.
Бьюда пожал плечами.
— Сами знаете, что такое медэкспертиза… — Помолчав, он продолжил: — Мне хотелось бы узнать, что у вас за дела с Шарплзом.
— Все очень просто. Гарри Шарплз — один из двух опекунов наследства Коры Хендрикс. Вторым опекуном был Роберт Кеймерон. Шарплз заплатил нам пятьсот баксов за одно дело… Как там чек? — повернулся я к Берте.
— О чем ты спрашиваешь, Дональд! Не успел он закрыть за собой дверь, как я отправила чек в банк. Все в порядке.
