«Обвиняемый в убийстве миллионер на тайном свидании…» — Я посмотрел на Колхауна. — Вы хотите, чтобы адвокат начал действовать?
— Я хочу выпутаться, — ответил он.
— Не важно, чего хочет Колхаун. Важно, чего я хочу, — сказал Ньюберри. — Я веду дело и не допущу никакого вмешательства со стороны клиента. Я предупреждаю и вас, Лэм, что не стану терпеть поучений от какого-то выскочки-детектива.
— Я не выскочка, — сказал я ему. — Я детектив высокого класса.
Колхаун молча следил за нашей перепалкой.
— Что вы намерены предпринять, Колхаун? Хорошо подумайте, — обратился я к нему.
— Полагаю, ничего уже не изменить, — ответил Колхаун. — Ньюберри уже принял решение.
— А на кого работает Ньюберри?
— Ну… полагаю, он работает… работает на меня.
— Я ни на кого не работаю, — сказал Ньюберри. — Я — профессионал. Я — адвокат. Иногда я позволяю, чтобы меня нанимали. В суде я улаживаю дело, как считаю нужным. Запомните: как я сам считаю нужным.
Колхаун пожал плечами и беспомощно посмотрел на меня.
— Хотите услышать мое мнение, Колхаун? — сказал я. — Мне кажется, вас можно вытащить. Больше того, я в этом почти уверен.
— Ставлю тысячу против одного, что это невозможно, — поспорил Ньюберри.
— Так почему бы вам сразу не дать мне сотню долларов? — спросил я.
— Я не собирался делать материальных ставок, — сердито возразил он. — Какой смысл заключать пари, если я сейчас поднимусь и скажу, что мы согласны передать дело в суд?
Я взглянул на Колхауна и сказал:
— Увольте его!
— Что? — не веря своим ушам, переспросил Колхаун.
— Увольте его! — повторил я.
Ньюберри посмотрел на меня и воскликнул:
— Ах ты, самоуверенный сукин сын!
Не глядя на него, я продолжал обращаться к Колхауну:
— Он ваш адвокат. Сделайте как я вам говорю. Увольте его, и вы сможете выскочить из этого дела.
— Вы уже стали практикующим адвокатом? — с издевкой спросил Ньюберри.
— Я советую Колхауну, как поступить. Он может взять защиту на себя. Делайте как я вам говорю, Колхаун, и мы спокойно вернемся домой.
Колхаун колебался.
Дверь судейской комнаты открылась, и судья Полк вошел в зал суда. Судебный пристав объявил о начале заседания.
— Итак, — начал судья Полк. — Слушается дело:
«Народ штата против Колхауна». Слово имеет защита.
— Увольте его, — прошептал я Колхауну. — Сейчас же!
Колхаун вдруг решился. Он встал с места и сказал:
— Ваша честь, я хочу защищать себя сам.
Судья Полк был поражен. Роберте резко повернулся и посмотрел на нас так, будто мы все лишились разума.
— Вы желаете отстранить от дела своего адвоката? — спросил судья.
Ньюберри схватил свой портфель:
— Меня не нужно отстранять. Я сам отказываюсь вести это дело.
— Одну минуту, — вмешался судья Полк. — Вы не можете отказаться без согласия суда.
Ньюберри заколебался, а потом сказал:
— Я не хочу далее иметь дело с этим клиентом. Мне не нужен ни он, ни его самонадеянный частный детектив.
— Успокойтесь, — призвал судья Полк. — Мистер Колхаун, будьте добры, объяснитесь.
— Я намерен выдвинуть аргументы защиты и хочу сделать это самостоятельно, — объявил Колхаун.
— Вы хотите отстранить адвоката?
— Я хочу его отстранить.
Судья Полк посмотрел на Ньюберри:
— Вы хотите выйти из дела?
— Я выхожу из дела. Я уже вышел. Я действительно выхожу. Я больше не хочу иметь с этим ничего общего.
Судья Полк вздохнул:
— Итак, согласно установленному порядку, подсудимый будет сам защищать себя propia persona. А теперь, мистер Колхаун, вы желаете вызвать свидетеля?
— Вызовите Колберна Хейла, — шепнул я.
Колхаун взглянул на меня, а потом на спину выходящего из зала суда Ньюберри.
— В качестве первого свидетеля я вызываю Колберна Хейла, — сказал Колхаун.
Пока Колберн Хейл ковылял к свидетельскому месту и поднимал для присяги правую руку, демонстрируя при этом непереносимое страдание, Колхаун прошептал в мою сторону:
— Черт побери, о чем мне его спрашивать?
— Садитесь рядом со мной, — скомандовал я. — И задавайте вопросы в таком виде, как я буду их диктовать.
Пока судебный пристав записывал фамилию, адрес и занятие Хейла, я прошептал Колхауну:
— Вы должны формулировать вопросы кратко и всячески вызывать его на разговор. Прежде всего спросите, видел ли он когда-нибудь оружие, занесенное в протокол как вещественное доказательство «Б». Пусть дадут его свидетелю в руки. Спросите, видел ли он его когда-нибудь, а если он ответит утвердительно, спросите, когда это было в последний раз. Заставьте его говорить.
Колхаун держался неловко, как человек, в первый раз вставший на водные лыжи. Он неуклюже повернулся к приставу и сказал:
— Пожалуйста, покажите этому свидетелю револьвер, а я хочу задать ему вопрос: доводилось ли ему когда-либо раньше видеть это оружие?
— С какой целью вы задаете вопрос? — спросил судья Полк.
Колхаун метнул на меня взгляд.
— Мы хотим выяснить, — подсказал я ему, — как оружие очутилось в поле люцерны.
Колхаун повторил мою фразу суду.
— Хорошо, — сказал судья. — Мне кажется, это законное требование, поскольку обвинение также заостряло внимание на этом вопросе. Пусть свидетель отвечает.
— Я видел это оружие раньше, — сказал Хейл.
— Где? Как? Когда? Находилось ли оно у него? Когда его у него не стало? — подсказывал я Колхауну.
— Когда вы видели его?
— Я видел его… Полагаю, примерно семнадцатого числа.
— Как оно к вам попало?
— Мне дала его Нэннси Бивер. Она сказала мне, что…
— Одну минуту, — перебил Роберте. — Мы протестуем против изложения любого разговора, состоявшегося между свидетелем и Нэннси Бивер.
— Протест принят, — сказал Полк.
— Когда вы в последний раз видели оружие? — спросил Колхаун.
— Я потерял его вечером девятнадцатого числа.
— Как вы его потеряли?
