Я промолчал. Лоис тоже молчала некоторое время, потом решилась:
— Знаете, Дональд, по-моему, вы себя недооцениваете. Вы очень симпатичный. Но если большинство привлекательных мужчин задирает нос и ведет себя так, будто они облагодетельствовали женщину, позволив ей обожать себя, то вы излишне скромны. А между тем вы милы, уверены в себе без самонадеянности и… ну, словом, вы очень привлекательны.
Я опять промолчал.
— Разве женщины никогда с вами не заигрывали, Дональд?
— Пока не замечал.
— Вы не наблюдательны.
— Вы заигрываете со мной?
Лоис колебалась некоторое время, потом выпалила:
— Да! — сказала она.
— Можно ли мне кое о чем спросить вас? — поинтересовался я.
— Вы можете спрашивать меня о чем угодно, — понизив голос, разрешила Лоис.
— Хорошо. Сегодня у вас было назначено свидание с человеком, который, по-видимому, что-то значит для вас. Вы хотели выставить Морта Эванса из квартиры и пойти на свидание, но, если бы он не ушел, вы даже рискнули бы оставить его в квартире. Значит, свидание было очень важным для вас. После моего ухода произошло что-то, напугавшее вас. Вы отменили свидание и позвонили мне… Почему вы вдруг заинтересовались мной?
Лоис играла с бокалом, вращая его ножку. Она избегала моего взгляда.
— Допустим, мой кавалер не пришел на свидание.
— Не может быть. Ни один мужчина вас не обманет.
Вы обладаете всем, что нашего брата интересует, и прекрасно знаете об этом.
Лоис опять стала крутить бокал, потом вдруг резко поднесла его к губам и в один момент осушила его.
— Можно мне заказать еще, Дональд?
— При условии, что вы не будете заказывать для меня.
— Не буду.
Я подозвал официанта и указал ему на пустой бокал Лоис. Он перевел глаза на меня и удивленно поднял брови. Я отрицательно покачал головой. Он понимающе улыбнулся и принес полный бокал. Я опять дал ему доллар на чай.
— Премного благодарен вам, сэр, — многозначительно поклонился он.
— Думаю, это сделает свое дело, — заговорщически подмигнул ему я.
— Надеюсь, сэр.
Официант ушел. Лоис искоса взглянула на меня и вздохнула:
— Дональд, вы мне нужны.
— Вот так-то лучше.
— У меня неприятности.
— Возможно, я буду не в силах помочь вам.
— Почему?
— Я представляю интересы Баркли Фишера.
— Разве это может помешать вам помочь мне?
— Вероятно.
— Но я должна с кем-то поделиться. Я не могу больше молчать.
— Выслушать вас я готов всегда. Но я вряд ли в состоянии вам помочь и, вероятно, не смогу сохранить рассказанное в тайне.
— Кому вы можете рассказать это?
— Я могу воспользоваться вашей информацией, чтобы помочь своему клиенту.
— Тогда я ничего не скажу вам, — решительно заявила Лоис.
— Возможно, мне удастся рассказать вам то, что вы собирались сказать мне.
— Ну нет, вам это не удастся.
— Когда вы вышли замуж за Джорджа Кэдотта?
— Пять лет назад.
— В то время Джордж был неплохим парнем, — медленно начал я. — Возможно, излишне самодовольным и чопорным, но добрым и неиспорченным. Денег у него не было. Не знаю, что вы нашли в нем, но факт остается фактом: вы вышли за него замуж. У Джорджа была одна опасная привычка: он вел дневник, в который записывал свои мысли и события прошедшего дня. Вскоре после медового месяца вы обнаружили этот дневник и время от времени открывали и читали его. Это доставляло вам удовольствие. Особенно нравилось читать строчки, посвященные вам… Приятное занятие для новобрачной — читать впечатления мужа о том, каким великолепным созданием является его жена.
— Дональд, — изумилась Лоис, — откуда вам все это известно?
— После того как вы прожили в браке год или два, — продолжал я, — романтический ореол начал спадать, и вы увидели, что Джордж совершенно заурядный человек.
В это время умер дед Джорджа, и ваш муж унаследовал некоторую сумму денег… После этого он сделался совершенно невыносимым. Он замкнулся в себе, постоянно испытывал какую-то неясную тревогу, стал нервным, в нем развился этот самый комплекс вины. Все это достигло таких масштабов, что вы не смогли больше жить с ним под одной крышей. Вы терпели полгода и наконец решили уйти. Но вы боялись, что Джордж может не дать вам развода. Вы и Джордж — совершенно разные люди, у вас несовместимые характеры. Он вел жизнь угрюмого отшельника, вы любили веселье и приключения… Я не слишком бы удивился, узнав, что в вашей жизни был один или двое мужчин, о которых Джордж подозревал. Это могло бы доставить вам неприятности в случае судебного разбирательства вашего дела. Так или иначе, но вы хотели защитить себя, и поэтому, уходя, украли дневник Джорджа, в котором описывались обстоятельства смерти его деда.
Лоис побледнела и смотрела на меня расширившимися от ужаса глазами.
— Дональд, — с трудом произнесла она, — кто рассказал вам это?
— Я сам догадался. В дневнике Джорджа описана смерть деда, потом в течение полугода он рассуждает на его страницах об искуплении и исправлении мира, и вдруг дневник резко обрывается. Это может означать только одно: дневника у него больше не было. Последней записью в нем было, что вы попросили у него развод. Через полгода после смерти его деда вы развелись в Рино. Детективу остается только сложить два и два.
Любому понятно, что когда вы ушли от Джорджа, то забрали дневник с собой.
— Как вы узнали все это, Дональд?
— Работая над делом, я люблю выяснять все детали.
— Но, Дональд, полиция точит на вас зуб. Вы играете в опасную игру. Они вам не доверяют.
— От них этого не требуется.
Лоис машинально водила донышком бокала по столу. Ее губы кривились в судорожной улыбке.
— Джордж лишился дневника через полгода после смерти деда, — сказал я. — Готов держать пари, что он больше его не видел. Однако дневник был найден в его квартире. Спрашивается, как он туда попал?
— Ну и как же?
— Есть лишь один ответ. Его подложили туда вы!
— Я?! Дональд, вы сошли с ума! Зачем мне это надо?
— Затем, что вы устали от Джорджа, от того, что он постоянно вмешивался в вашу жизнь, не давал делать то, что вам хотелось, — ответил я. — И вам хотелось, чтобы полиция нашла его. Вы знали, что его квартиру могут обыскать, и подложили украденный дневник, который четыре года хранился у вас, в такое место, где полиция сразу же нашла бы его.
Лоис молчала.
— Я прав?
— Да.
