Словно назад мы вернулись в Итаку, родимую землю. Но расскажи, как погибли другие товарищи наши. - Так говорили они. И весело я им ответил: – Вытащим прежде всего наш корабль быстролетный на сушу, Снасти судна и имущество все отнесемте в пещеру, Сами же все поспешите за мною отправиться следом В дом священный Цирцеи. Товарищей всех вы найдете Там едящих и пьющих, и все у них есть в изобильи. - Так я сказал. И словам моим тотчас они подчинились. Только один Еврилох их всех удержать попытался И со словами крылатыми к спутникам так обратился: – Что вы, безумцы, куда? К каким еще бедам стремитесь? В дом Цирцеи идти вы хотите! Но всех ведь она вас Или в свиней превратит, иль в волков, или в львов. И придется Волей-неволей вам быть сторожами Цирцеина дома! Так же совсем и циклоп на скотном дворе своем запер Наших товарищей, с дерзким пришедших туда Одиссеем. Из-за безумства его и погибли товарищи наши! - Так говорил Еврилох. И в сердце своем я подумал: Вырвав из ножен с бедра мускулистого меч, не срубить ли Голову с шеи ему, чтоб на землю она покатилась, Хоть он и близкий мне родственник был. Но товарищи дружно Наперерыв меня стали удерживать мягкою речью: – Богорожденный, пускай он останется, если позволишь, На берегу близ судна, пускай его здесь охраняет. Нас же, других, поведи к священному дому Цирцеи. - Так сказали они и пошли от судна и от моря. На берегу близ судна Еврилох не остался, однако, - Следом пошел, моего испугавшись ужасного гнева. Спутников наших, в жилище Цирцеи оставшихся, чисто Вымыла в ванне богиня и маслом натерла блестящим, После надела на них шерстяные плащи и хитоны. Мы их застали сидящими в зале за пиром богатым. Только что все, повстречавшись, в лицо увидали друг друга, Скорбно они зарыдали и стонами дом огласили. Близко став предо мною, богиня богинь мне сказала: – Богорожденный герой Лаэртид, Одиссей хитроумный! Слезы и горестный плач прекратите вы. Знаю сама я, Сколько вы бед претерпели в водах многорыбного моря, Сколько вреда принесли вам враждебные люди на суше. Сядьте теперь за еду и вино распивайте, покуда Снова в груди у себя вы прежний свой дух обретете, - Тот, с каким вы когда-то покинули землю родную Вашей скалистой Итаки. Теперь, изнуренные духом, Робкие, только о тяжких скитаньях вы помните, сердцем Всякую радость забыв: ведь бед вы познали немало. - Так сказала. Ее мы послушались сердцем отважным. Дни напролет у нее мы в течение целого года Ели обильное мясо и сладким вином утешались. Год наконец миновал, и Оры свой круг совершили, Месяц за месяцем сгиб, и– длинные дни воротились. Вызвали тут меня как-то товарищи все и сказали: – Вспомни, несчастный, хотя бы теперь об отчизне любимой, Раз уж судьбою тебе спастись суждено и вернуться В дом твой с высокою кровлей и в милую землю родную. - Так мне сказали, и я их послушался сердцем отважным. Целый мы день напролет до зашествия солнца сидели, Ели обильно мы мясо и сладким вином утешались. Солнце меж тем закатилось, и сумрак спустился на землю. Спутники спать улеглись в тенистых покоях чертога. Я же, к Цирцее взойдя на прекрасное ложе, колени Обнял ее и молил. И слух преклонила богиня. Так со словами крылатыми я обратился к Цирцее: – Данное мне обещанье исполни, Цирцея, – в отчизну Нас отошли. Уже рвуся я духом домой возвратиться, Как и товарищи все, которые сердце мне губят, Тяжко горюя вокруг, как только ты прочь удалишься. - Так я сказал. И богиня богинь мне ответила тотчас: – Богорожденный герой Лаэртид, Одиссей хитроумный! Нет, пусть никто против воли в моем не останется доме. Раньше, однако, другую дорогу свершить вам придется, - Съездить в жилище Аида и Персефонеи ужасной. Должен ты там вопросить Тиресия фивского душу, - Старца слепого, провидца, которого ум сохранился. Разум удержан ему Персефоной и мертвому. Души Прочих умерших порхают в жилище Аида, как тени. - Так сказала – и мне мое милое сердце разбила. Плакал я, сидя в постели, и сердце мое не желало Больше жить на земле и видеть сияние солнца. Долго в постели катался и плакал я. Этим насытясь, Я, отвечая Цирцее, такое ей слово промолвил: – Кто же меня, о Цирцея, проводит такою дорогой? Не достигал еще царства Аида корабль ни единый. - Так я сказал. И богиня богинь мне ответила тотчас: – Богорожденный герой Лаэртид, Одиссей хитроумный! Не беспокойся о том, кто вас через море проводит. Мачту только поставь, распусти паруса и спокойно Можешь сидеть. Дуновенье Борея корабль понесет ваш. Переплывешь наконец теченья реки Океана. Берег там низкий увидишь, на нем Персефонина роща Из тополей чернолистных и ветел, теряющих семя. Близ Океана глубокопучинного судно оставив, Сам ты к затхлому царству Аидову шаг свой направишь. Там впадает Пирифлегетон в Ахеронтовы воды Вместе с Коцитом, а он рукавом ведь является Стикса. Соединяются возле скалы два ревущих потока. Слушай с вниманьем: как только туда ты, герой, доберешься, Выкопай яму, чтоб в локоть была шириной и длиною, И на краю ее всем мертвецам соверши возлиянье -
