Он утирал бы с лица. Напротив, меня умолял он, Чтоб его выпустил я из коня, и хватался за пику, За рукоятку меча, погибель врагам замышляя. После того же как взяли мы город высокий Приама, С долей своей и с богатой наградой поплыл он оттуда На корабле – невредимый, не раненный острою медью Ни в рукопашную, ни издалека, как это обычно В битвах бывает: Арес ведь свирепствует в них без разбора. - Так я сказал. И душа быстроногого сына Эака Лугом пошла от меня асфодельным, широко шагая, Радуясь вести, что славою сын его милый покрылся. Горестно души других мертвецов опочивших стояли. Все домогались услышать о том, что у каждой лежало На сердце. Только душа Теламонова сына Аякса Молча стояла вдали, одинокая, все на победу Злобясь мою, даровавшую мне пред судами доспехи Сына Пелеева. Мать состязанье сама учредила. Суд же тот дети троян решили с Палладой Афиной. О, для чего в состязаньи таком одержал я победу! Что за муж из-за этих доспехов погиб несравненный, Сын Теламонов Аякс, – и своими делами и видом После Пелида бесстрашного всех превышавший данайцев! С мягкой и ласковой речью к душе его я обратился: – Сын Теламонов, бесстрашный Аякс! Неужели и мертвый Гневаться ты на меня никогда перестать не желаешь Из-за проклятых доспехов, так много нам бед причинивших! Ты, оплот наш всегдашний, погиб. О тебе непрестанно Все мы, ахейцы, скорбим, как о равном богам Ахиллесе, Раннюю смерть поминая твою. В ней никто не виновен, Кроме Зевеса, который к войскам копьеборных данайцев Злую вражду проявил и час ниспослал тебе смерти. Ну же, владыка, приблизься, чтоб речь нашу мог ты и слово Слышать. Гнев непреклонный и дух обуздай свой упорный! - Так я сказал. Ничего мне Аякс не ответил и молча Двинулся вслед за другими тенями умерших к Эребу. Все же и гневный он стал бы со мной говорить или я с ним, Если б в груди у меня не исполнился дух мой желаньем Души также других скончавшихся мертвых увидеть. Я там увидел Миноса, блестящего Зевсова сына. Скипетр держа золотой, над мертвыми суд отправлял он, - Сидя. Они же, его окруживши, – кто сидя, кто стоя, Ждали суда пред широковоротным жилищем Аида. После того увидал я гигантскую тень Ориона. По асфодельному лугу преследовал диких зверей он, - Тех же, которых в горах он пустынных когда-то при жизни Палицей медной своею избил, никогда не крушимой. Тития также я видел, рожденного славною Геей. Девять пелетров заняв, лежал на земле он. Сидело С каждого бока его по коршуну; печень терзая, В сальник въедались ему. И не мог он отбиться руками. Зевсову он обесчестил супругу Лето, как к Пифону Чрез Панопей она шла, хоровыми площадками славный. Я и Тантала увидел, терпящего тяжкие муки. В озере там он стоял. Достигала вода подбородка. Жаждой томимый, напрасно воды захлебнуть он старался. Всякий раз, как старик наклонялся, желая напиться, Тотчас вода исчезала, отхлынув назад; под ногами Черную землю он видел, – ее божество осушало. Много высоких деревьев плоды наклоняло к Танталу - Сочные груши, плоды блестящие яблонь, гранаты, Сладкие фиги смоковниц и ягоды маслин роскошных. Только, однако, плоды рукою схватить он пытался, Все их ветер мгновенно подбрасывал к тучам тенистым. Я и Сизифа увидел, терпящего тяжкие муки. Камень огромный руками обеими кверху катил он. С страшным усильем, руками, ногами в него упираясь, В гору он камень толкал. Но когда уж готов был тот камень Перевалиться чрез гребень, назад обращалася тяжесть. Под гору камень бесстыдный назад устремлялся, в долину. Снова, напрягшись, его начинал он катить, и струился Пот с его членов, и тучею пыль с головы поднималась, После того я увидел священную силу Геракла, - Тень лишь. А сам он с богами бессмертными вместе В счастьи живет и имеет прекраснолодыжную Гебу, Златообутою Герой рожденную дочь Громовержца. Мертвые шумно метались над ним, как мечутся в страхе Птицы по воздуху. Темной подобяся ночи, держал он Выгнутый лук, со стрелой на тугой тетиве, и ужасно Вкруг озирался, как будто готовый спустить ее тотчас. Страшная перевязь блеск издавала, ему пересекши Грудь златолитным ремнем, на котором с чудесным искусством Огненноокие львы, медведи и дикие свиньи, Схватки жестокие, битвы, убийства изваяны были. Сделавший это пускай ничего не работает больше, - Тот, кто подобный ремень с таким изукрасил искусством! Тотчас узнавши меня, лишь только увидел глазами, Скорбно ко мне со словами крылатыми он обратился: – Богорожденный герой Лаэртид, Одиссей многохитрый! Что, злополучный, и ты, как я вижу, печальную участь Терпишь, – подобную той, какую под солнцем терпел я? Был я сыном Зевеса Кронида. Страданий, однако, Я испытал без конца. Недостойнейший муж надо мною Властвовал, много трудов на меня возложил тяжелейших. Был я им послан сюда, чтобы пса привести. Полагал он, Неисполнимее подвига быть уж не может другого. Подвиг свершил я и пса из жилища Аидова вывел. Помощь мне оказали Гермес с совоокой Афиной. - Так сказавши, обратно в обитель Аида пошел он. Я же на месте остался и ждал, не придет ли, быть может,
