90 Стала служанку бранить, назвала и так ей сказала:
'Да, нахалка, собака бесстыжая! Скрыть не сумеешь
Дел ты своих от меня! Головой мне за них ты заплатишь!
Все прекрасно ты знала, сама я тебе говорила,
Что собираюся в доме своем расспросить о супруге 95 Странника этого, ибо безмерно я сердцем страдаю'.
Ключнице после того Евриноме она приказала:
'Ну-ка подай табуретку, покрой ее сверху овчиной.
Сядет гость на нее, чтоб слова говорить мне, а также,
Чтобы слова мои слушать. Его расспросить я желаю'.
100 Так Пенелопа сказала. Послушалась ключница, быстро
С гладкой пришла табуреткой, поставила, мехом покрыла.
Сел тогда на нее Одиссей, в испытаниях твердый.
Первой к нему Пенелопа разумная речь обратила:
«Вот что прежде всего сама, чужеземец, спрошу я: 105 Кто ты? Родители кто? Из какого ты города родом?»
Ей отвечая на это, сказал Одиссей многоумный:
'Женщина, кто порицать тебя на земле беспредельной
Мог бы осмелиться? Слава твоя достигает до неба.
Ты – словно царь безупречный, который, блюдя благочестье,
110 Многими правит мужами могучими. Строго повсюду
Правда царит у него. Ячмень и пшеницу приносят
Черные пашни; плоды отягчают древесные ветви;
Множится скот на полях, и рыбу моря доставляют.
Все – от правленья его. И народы под ним процветают.
115 Лучше б меня о другом чем-нибудь ты расспрашивать стала.
Не узнавай, умоляю, о роде моем и отчизне.
Сердце мое еще больше страданьем наполнится, если
Вспомню я все. Я очень несчастен. И мне не годится
В доме чужом заливаться слезами и всхлипывать горько.
120 Нехорошо горевать непрерывно, о всем забывая.
Не осудила б какая рабыня меня иль сама ты:
Плавает, скажут, в слезах, потому что вином нагрузился!'
Мудрая так Пенелопа на это ему отвечала:
'Нет, чужеземец, мою добродетель – мой вид и наружность -
125 Боги сгубили с тех пор, как пошли аргивяне походом
На Илион, а меж них и мой муж Одиссей находился.
Если б, вернувшись домой, заботой меня окружил он,
Больше б я славы имела, и было б все много прекрасней.
В горе теперь я. Как много мне бед божество ниспослало!
130 Первые люди по власти, что здесь острова населяют -
Зам, и Дулихий, и Закинф, покрытый густыми лесами,
И каменистую нашу Итаку, – стремятся упорно
К браку меня принудить и грабят имущество наше.
Сердца не трогают мне ни просящий защиты, ни странник,
135 Также никто и меж тех, кто глашатаем служит народу.
Об Одиссее одном я тоскую растерзанным сердцем.
Тем же, кто с браком торопит, такую я выткала хитрость:
Прежде всего божество мне внушило, чтоб ткань начала я
Ткать, станок превеликий поставив вверху, в моей спальне,
140 Тонкую, очень большую. Я им объявила при этом:
– Вот что, мои женихи молодые, ведь умер супруг мой,
Не торопите со свадьбой меня, подождите, покамест
Савана я не сотку, – пропадет моя иначе пряжа! -
Знатному старцу Лаэрту на случай, коль гибельный жребий
145 Скорбь доставляющей смерти нежданно его здесь постигнет,
Чтобы в округе меня не корили ахейские жены,
Что похоронен без савана муж, приобретший так много. -
Так я сказала и дух им отважный в груди убедила.
Ткань большую свою весь день я ткала непрерывно,
150 Ночью же, факелы возле поставив, опять распускала.
Длился три года обман, и мне доверяли ахейцы.
Но как четвертый приблизился год, и часы наступили,
Месяцы сгибли, и дни свой положенный круг совершили,
Через рабынь, бессердечных собак, все им стало известно.
155 Сами они тут застали меня и набросились с криком.
Волей-неволей тогда работу пришлось мне окончить.
Брака теперь избежать не могу я, и новая хитрость
Мне не приходит на ум. Родные меня побуждают
К браку. Мой сын негодует, смотря, как имущество гибнет.
160 Он уже все понимает, он взрослый мужчина, способный
Сам хозяйство вести и славу добыть через Зевса.
Все-таки ты мне скажи, какого ты рода, откуда?
Ведь не от дуба ж ты старых сказаний рожден, не от камня'.
Ей отвечая на это, сказал Одиссей многоумный: 165 'О достойная чести супруга царя Одиссея!
Ты упорно желаешь о роде моем допытаться.
Ну хорошо, я скажу. Но меня еще большим печалям
Этим ты предаешь. Так в жизни бывает со всяким,
Кто столь долгое время, как я, на родине не был,
170 Много объехал чужих городов и страдал так жестоко.
Все ж и притом я скажу, что спросила и хочешь узнать ты.
Есть такая страна посреди винно-цветного моря, -
Крит прекрасный, богатый, волнами отовсюду омытый.
В нем городов – девяносто, а людям, так нету и счета.
175 Разных смесь языков. Обитает там племя ахейцев,
Этеокритов отважных, кидонских мужей; разделенных
На три колена дорийцев; пеласгов божественных племя.
Кнос – между всех городов величайший на Крите. Царил в нем
Девятилетьями мудрый Минос, собеседник Зевеса.
180 Храброму Девкалиону, отцу моему, был отцом он.
Девкалионом же я был на свет порожден и властитель
Идоменей. Но в судах изогнутых с Атридами вместе
В Трою он отплыл. Эфон – мое знаменитое имя.
Был я моложе его. Он старше и духом отважней.
185 Там Одиссея я видел, одаривал щедро, как гостя.
Ветра ярая сила, в то время как в Трою он ехал,
К Криту его загнала, отбивши от мыса Малеи.
Стал он в Амнисе. Пещера богини Илифии есть там.
В гавани этой опасной с трудом лишь он спасся от бури.
