Блайд решительно направилась в зал и бросила письмо в камин. На этот раз она не испытала ни малейшего чувства вины. Правду говорят, что каждое последующее преступление дается все легче и легче.
Та же история повторилась и на следующее утро.
Закрыв дверь за очередным курьером, Боттомз повернулся к ожидавшей его Блайд и объявил, протягивая конверт:
— От леди Беллоуз.
— Ты хочешь сказать, от леди Уроды, — поправила его Блайд.
— Именно так, миледи, — улыбнулся мажордом.
Когда пламя уничтожило очередное послание, Блайд отправилась в свою комнату, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Она не могла проводить все время, перехватывая курьеров у входной двери. В конце концов муж узнает, чем она занимается, и этот день будет далеко не самым приятным в ее жизни.
Раздавшийся вдруг звук любовного колокольчика на этот раз показался Блайд тревожным.
На следующее утро Блайд намеренно осталась в своей комнате. Она твердо решила, что больше не будет сжигать письма, адресованные Роджеру.
В дверь постучали.
— Войдите.
В комнату вошел мажордом. В его руке он держал конверт.
— От леди Гардении, — сообщил он.
— Настойчивая особа, — заметила Блайд.
— Прочитайте его.
— Это невозможно.
— Простите меня, миледи, — сказал Боттомз. — Не знаю, почему я предложил вам сделать это. Читать чужие письма так же неправильно, как сжигать их.
— Сжигать их?!
Блайд обернулась на голос и увидела, что в комнату вошел Роджер. Святой Свитун! Она попалась! Боттомз уронил письмо ей на колени и замер.
— Не волнуйся, это пустяки, — солгала Блайд, вжимаясь в кресло, в котором сидела.
Роджер подошел ближе и увидел конверт у нее на коленях.
— Боттомз, ты свободен, — сухо произнес Роджер, не глядя на слугу.
Мажордом торопливо засеменил к двери.
— Ты снова манипулируешь на рынке? — холодно спросил Роджер.
— Нет.
«О, если бы все было так просто!» — подумала Блайд.
— Отдай мне письмо.
— Оно адресовано мне, — снова солгала Блайд. — Это от моих агентов.
Роджер недоверчиво посмотрел на жену:
— Отдай письмо.
Он протянул руку, и Блайд вынуждена была отдать ему конверт, источавший аромат гардений.
— Не могу поверить, что ты пыталась скрыть от меня письмо. Почему ты это делаешь?
Блайд почувствовала себя совершенно несчастной. Разве могла она признаться мужу в своей ревности? Ни за что на свете! Никогда дочь герцога Деверэ не поступится своей гордостью.
— Я поддалась внезапному порыву, — пожала плечами Блайд.
— И сколько раз ты поддавалась этому порыву, с тех пор как мы дома? — с сарказмом спросил Роджер.
. — Считая этот, четырнадцать раз, — упавшим голосом призналась Блайд.
Роджер долго смотрел на жену, затем швырнул конверт ей на колени.
— Если бы ты потрудилась прочитать хоть одно письмо, то поняла бы, что мадам Данвич является одним из моих инвесторов, — сказал он. — Люсиль держит меня в курсе всех лондонских слухов и выполняет кое-какие мои поручения. Она поливает духами абсолютно все свои письма, кому бы ни адресовала их.
Блайд почувствовала, как ее щеки начинают пылать. Роджер молча развернулся и направился к двери. Блайд бросилась за ним.
— А как же леди Сара и Рода? — в отчаянии спросила она.
Роджер остановился и, повернувшись к Блайд лицом, произнес:
— Я уже говорил, что обе эти женщины в прошлом.
— Обе эти женщины также присылали тебе письма. Может быть, они тоже твои инвесторы?
— Я могу отвечать только за себя, — холодно произнес Роджер. — Судя по всему, моего честного слова тебе недостаточно.
Блайд опустила глаза. Конечно, муж был совершенно прав: ей следовало доверять ему. Роджер вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Он больше не придет, подумала Блайд, и ей снова придется спать одной. Все будет как до поездки во дворец, за исключением маленького Аристотеля.
Ночью Блайд легла в постель одна и, боясь расплакаться, постаралась поскорее заснуть. Скрип кровати вывел ее из состояния полудремы.
— Спокойной ночи, маленькая бабочка.
Роджер обнял се и поцеловал в щеку. Затем отвернулся и мгновенно заснул.
От нахлынувших чувств глаза Блайд увлажнились, но это были слезы радости. Чувство облегчения омыло ее душу, и она погрузилась в глубокий и спокойный сон.
Утром Блайд проснулась совершенно счастливой. Она долго нежилась в теплой постели и даже приказала подать завтрак в спальню. Когда она спустилась вниз, день приближался к полудню. Первое, что она увидела, — очередное письмо в руках Боттомза.
Мажордом протянул его и сказал:
— Это от вашего деда, герцога Ладлоу. Увидев печать герцога, Блайд улыбнулась.
— Я сама отнесу письмо его светлости, — сказала она и отправилась в кабинет мужа.
— Это из дворца, — сообщила Блайд, протягивая конверт Роджеру.
Он пристально посмотрел на нее и спросил:
— Что пишут?
— Я никогда не стала бы читать письма, адресованные тебе, — гордо ответила Блайд.
— Какой приятный сюрприз! — усмехнулся Роджер, взламывая печать герцога. — Это от твоего дедушки. Присядь, возможно, он передает тебе привет.
— Что ж, если ты просишь.
Блайд опустилась в кресло перед письменным столом. Роджер прочитал письмо и протянул его жене:
— Прости, Блайд. Мне нужно немедленно вернуться во дворец. Это лишь на несколько дней.
Услышав это, Блайд похолодела. Она посмотрела сначала на письмо, затем на мужа.
— Я тоже поеду.
— Нет, оставайся здесь с Мирандой и Брендоном. Я вернусь через пару дней.
— Но тебя не будет во время празднования Нового года!
— Новогодние праздники длятся долго. Мы еще успеем побыть вместе, — сказал Роджер. — Если новая информация поможет мне установить, кто убил Дарнел, то…
— Ты же говорил, что убийство Дарнел в прошлом.
— Но попытка убить тебя в настоящем, — добавил Роджер.
— Возвращение во дворец может быть опасным.
— Я вполне способен позаботиться о себе.
Блайд вздохнула: у нее иссякли все аргументы. Единственной ее надеждой оставалось кольцо, которое она подарила Роджеру. Это кольцо было способно защитить ее возлюбленного.
— Ты можешь сделать мне одно одолжение? — спросила Блайд.
